Только Идо, кажется, видел ее по-настоящему. Он явился к ней, держа за руку Соану, любимую женщину, — с которой давно уже был вместе. Соана, одна из могущественных магов, прежде была советницей Земли Ветра, и когда Сеннар ушел, ее попросили вернуться на эту должность. Идо преподнес новобрачной в дар цветок и полную понимания улыбку. Сулана ответила тем же, и ее приветствие было искренним в первый раз за этот бесконечный день.
Взгляд, который гном Идо адресовал ее мужу, был совершенно иным: в нем не было открытой вражды, но, несомненно, был холод. Сначала Дохор как будто не заметил этого.
— Наш любимый Верховный Главнокомандующий! — звонко произнес он. — Встаньте, встаньте!
— Благодарю, ваше величество, — медленно и не слишком дружелюбно ответил Идо.
— В самом деле странно, что сейчас вы должны кланяться мне. До вчерашнего дня было наоборот.
Сулана посчитала эти слова неуместными, но объяснила их действием вина и волнением.
— Да, вот как вращается колесо судьбы. Разве я не прав?
Соана застыла на месте, словно ее обдало холодом, и Сулана заметила это.
— Желаю вам и вашей супруге всего наилучшего в дни вашего правления, и пусть это правление будет долгим и мирным, — произнесла волшебница и улыбнулась.
— Благодарю вас, — сухо, с едва заметным раздражением в голосе ответил Дохор. Потом он снова обратился к Идо и сказал: — Несмотря ни на что, я не забываю, что прежде всего являюсь Всадником Дракона, и никогда не стану пренебрегать моими обязанностями воина. Для королевства — большая удача иметь короля, хорошо знающего искусство ведения войны. Или вы так не считаете?
— Это, несомненно, было бы большой удачей, если бы мы сейчас вели войну.
— Но ведь никто не может знать заранее, когда начнется война…
— Еще раз благодарю вас за то, что оказали нам честь своим приглашением. Желаю долгой жизни супругам-правителям, — поспешила снова заговорить Соана и поклонилась. Идо смутился и поклонился тоже.
Они ушли, и Сулана почувствовала, что ладонь ее мужа слегка дрожит, она посмотрела на него, но он не обратил на это внимания. Он уже снова владел собой, и на лице его сияла улыбка для следующего гостя.
Сулана торопливо переодевалась. Не обращая внимания на бесчисленные застежки, она нетерпеливо стаскивала с себя брачный наряд.
— Вы испортите платье! — не выдержала служанка.
Но королеву не интересовало, что будет с платьем.
В любом случае она его больше никогда не наденет. Ее ждала первая брачная ночь, и она сама не знала, что чувствует при этой мысли — страх или радость.
Входя в спальню, она побледнела от волнения. Комнату освещали всего одна свеча и яркие лучи великолепной летней луны. Внутри никого не было.
Сулана остановилась на пороге, повернулась в сторону коридора, но и там было пусто.
— Где король? — спросила она служанку.
— Не знаю, госпожа королева: я не видела, как он вышел.
Где Дохор? Что сейчас может быть для него важнее, чем его жена?
Сулана села на край постели и замерла в неподвижном ожидании. Ее охватил страх.
Была глубокая ночь, и по-прежнему — никаких следов Дохора. Что случилось? Сулана, не в силах больше ждать, вышла в сад. Легко ступая по шелковистой траве, она сделала несколько шагов и задумалась о своих мечтах, о том, что от ее девичьих грез у нее ничего не осталось. Она вздохнула.
Вдруг она услышала чей-то шепот и направилась туда, откуда он доносился.
Она старалась двигаться тихо. В это время в саду не должно быть никого, кроме нее. В первое мгновение она надеялась, что это Дохор. Может быть, он ждал ее там, может быть, он готовил для нее какой-то сюрприз. Думать так было очень глупо, но и очень приятно.
Когда она увидела тень, нет, две тени, за живыми изгородями из самшита, под ивой, ее сердце вздрогнуло.
Она спряталась за деревом.
— А почему вы не пришли во время церемонии? — Голос невозможно было спутать ни с каким другим. Дохор! Сулана узнала его смех.
— Такие люди, как я, входят во дворцы только в определенных случаях, и это не такие радостные события, как свадьба. Туда, куда приходим мы, входит смерть.
Эти слова, сказанные другим человеком, прозвучали холодно и насмешливо.
— Понимаю вас. И что еще вы должны мне сказать?
— Пока — ничего. Разве что сам себя поздравить: я нашел в вашем лице остроумного и довольно проницательного юношу.
— Если бы я не был таким, я бы не стоял здесь.
— Но это лишь начало, разве не так?
— Разумеется, лишь начало.
Снова этот смех, который до нынешнего дня заставлял ее сердце радостно трепетать, а теперь оно в тоске похолодело.
— Будьте уверены, что в будущем я сумею вознаградить за услуги вас и ваше общество.
— Мы в вашем полном распоряжении. Кстати, помните о нашей цене.
— Провести несколько исследований на Большой Земле — это не проблема.
Таинственный собеседник Дохора.
— Мне жаль, что у нас нет вина, чтобы поднять бокал за наше соглашение.
— Мы выпьем за него позже, когда наше сотрудничество даст первые плоды.
Сулана увидела, как Дохор пошел по аллее в сторону дворца. Ноги отказывались ей служить, но она должна была бежать в свою комнату. И она это сделала.
Она оказалась у двери спальни немного раньше, чем он, проскользнула внутрь и села на кровать, сложив руки на животе. Что дальше?
Дохор осторожно открыл дверь. Увидев, что Сулана не спит, он был так озадачен, что замер в дверях.
— Ты не спишь?
Она не знала, что сказать.
— Я ждала тебя…
Он закрыл за собой дверь.
— Извини. Я должен был предупредить тебя, что у меня есть дела. Но, по правде говоря, тебе ни к чему дожидаться меня.
Вежливый. Но холодный. Он зашел за ширму, чтобы переодеться. Сулана слышала, как он умывается водой, принесенной из ручья, потом услышала стук его меча, который он отстегивал. Ни единого слова. А у нее было так много вопросов к нему.
Дохор вышел из-за ширмы в куртке и военных штанах, взял свечу, стоявшую возле постели и приготовился ее погасить.
— Где ты был?
Этот вопрос вырвался у Суланы почти невольно.
Дохор замер на месте. Но повернулся к ней:
— Я уже сказал тебе: у меня были дела.
— Не хочешь рассказать мне какие?
— Это тебя не касается.
Его пальцы были уже возле фитиля. Сулана внезапно рассердилась на мужа.
— Я видела, как ты разговаривал с каким-то человеком в саду.
Дохор резким движением повернулся к ней:
— Ты что, выслеживала меня?
Его ясные глаза вдруг наполнились бешеной яростью, но в них, однако, мелькнул страх.
