– Утро вечера мудренее, – пробормотал я, застегивая молнию на пологе.
Но выспаться мне так и не удалось. Очнулся я оттого, что кто-то дергал меня за ногу:
– Саныч, вылазь!
– А пошел ты! – буркнул я, пытаясь вырвать щиколотку из слесарных тисков.
– Мать твою орочью, просыпайся!
– Иди лесом! – я запустил в сторону входа в палатку подвернувший под руку берец.
Судя по звукам, снаряд попал в цель. Глухой стук, потом – несколько экспрессивных фраз, в которых мне доступно сообщалось, какой я урод. С подробностями того, при скрещении кого с чем такие существа получаются.
– Угу, – ответил я и подтянул колени к животу, чтобы моему ночному кошмару было труднее до меня дотянуться.
И пусть только попробует в палатку сунуться – огребется по полной!
Имею право. Я, понимаете ли, отдыхаю, никого не трогаю, даже не храплю, потому что я вообще не храплю – проверено. И тут – на тебе! Вот если бы та брюнеточка была, то, может, я и проснулся бы. А ради существа, говорящего прокуренным баритоном – ни за что! И пофигу, что ночная игра разрешена! Я спать хочу! Я свое дело сделал. Весь день носился, как угорелый. В общем, не в том я состоянии, чтобы на ночную игру выходить.
Но какой-то червячок сомнения не давал мне уснуть. Фиг его знает, что там произошло. Правда, если бы это урод, что у входа что-то бухтит, по игре пришел, то не Санычем меня назвал, а нормально, Мескалином-ага. И не дергал бы так непочтительно за ногу. Все-таки я – не хрен собачий, а старший и мудрейший воин, правая рука вождя, победитель семи горных троллей и четырех светлых паладинов…
Однако вместо положенного по игре обращения я снова услышал:
– Саныч, скотина, хватит дрыхнуть, вставай, кому говорят!
Нет, это не уймется! Что его три раза подбросило и два раза поймало!
– Чего тебе?
Поеживаясь, я вылез из-под полога.
К утру похолодало, трава под ладонями была мокрой от росы. Порыв ледяного ветра отрезвил меня не хуже пригоршни колодезной воды.
Ну и ночка!
На освещенной луной лужайке перед капищем стоял старший мастер игры господин Арогорн Московский – собственной персоной. И картинно так стоял, поглядывая то куда-то на вершины деревьев, то на меня.
Интересно, у этого ботаника вместо печени – что? Фильтрационная установка? Ионообменно-абсорбционная колонна? Помнится, вечером, точнее, ночью уже, когда нас с Бергом занесло в мастерский лагерь, Арогорн уползал в кусты, находясь в состоянии, не предполагавшем появления у него членораздельной речи как минимум до утра. А тут гляди ты! Бодр и здоров, словно никогда в жизни не пил ничего крепче кваса. От нетерпения аж на месте пританцовывает.
Нервничает, что ли?
От Арогорна действительно веяло тревогой. И вообще он был весь какой-то не такой. Абсолютно трезвый, собранный и злой.
– Чего надо? – хмуро спросил я.
– Вас, доктор. Проснуться изволили? – съехидничал старший мастер. – Собирай свои медицинские манатки и идем.
– Ты же говорил, «Скорая» на игре будет, – не понял я.
– Есть «Скорая», только там ни фига не понятно, поэтому без тебя никак,– туманно объяснил Арогорн. – В общем, время – деньги, собирайся и пошли!
– У кого-то крыша съехала? – догадался я.
– И это тоже, – кивнул мастер.
– С кем хоть проблемы? Кто болен?
– Мир.
– Кто? – переспросил я. – Из молодых, что ли?
– Да нет, из старых! Ладно, хватит болтать, пошли скорее! И аптечку на всякий случай прихвати!
Я занырнул в палатку, включил фонарик и быстро накинул стеганный подкольчужник. Удобная вещь! Обыкновенный ватник длиной до колен, с нашитыми на груди кожаными пластинами. В жару не жарко, в холод не холодно. Можно как спальник использовать, если народу без снаряги вдруг окажется слишком много.
Подтянув поближе к выходу походную аптечку, я обул сапоги.
– Готов? – Арогорн изнывал от нетерпения, словно у него пониже спины даже не шило, а хороший такой железнодорожный костыль, вроде тех, которым рельсы к шпалам приколачивают.
– Угу, – пробурчал я. – Куда хоть идти?
Старший мастер махнул куда-то в сторону ручья. Помнится, на той стороне стояло несколько людских крепостей. Я поспешил за Арогорном, мысленно спрашивая себя, какого черта я тут вообще делаю.
Вопрос это, конечно, риторический. Который, тем не менее, в последнее время все чаще приходил ко мне в голову. Вообще-то я – не пацан сопливый, как большинство здесь, а взрослый дядька. Уважаемый коллегами и родными пациентов врач-психиатр, без пяти минут заведующий отделением. Точнее, без пяти месяцев. Перед Новым годом нашей шефине исполняется 55, и она уже заявила, что, получив пенсию, работать в «этом дурдоме» не намерена. Причем определение «дурдом» относилось не к пациентам, а к сотрудникам и к руководству. К начальству – даже в большей мере…
Впрочем, руководство в лице главврача, к моему удивлению и удивлению шефини, бывало иногда вменяемым. Что он продемонстрировал не далее, как на прошлой неделе. Вызвал нас с шефиней к себе в кабинет и начал толочь воду в ступе на тему товарищеских отношений внутри врачебного коллектива. Мы привычно кивали, пытаясь понять, куда он клонит. Оказалось, клонит к тому, что в коллективе отделения создалась нездоровая атмосфера. И есть отдельные члены… членши…
В общем, есть у нас некая дамочка – Екатерина Александровна. Бывают просто стервы, а это – стерва обиженная. Всеми, в том числе и господом богом. Глупая, равнодушная и ленивая баба, искренне считающая, что ее недооценивают, затирают и обходят поощрениями. И вот эта красотка приобрела манеру бегать наушничать к главврачу. Мужик сначала ее жалобы принял за чистую монету, потом проанализировал ситуацию и понял, что наше отделение надо спасать.
– В общем, Ольга Леонидовна, – проникновенно глядя на шефиню, закончил главврач. – Я вас предупредил. И Александра Александровича, которого вы предлагаете на свое место, я тоже предупредил. При первой возможности я переведу эту… (тут он сделал паузу, словно не зная, какой эпитет подобрать) вашу коллегу в другое подразделение. Но вы позаботьтесь, чтобы за то время, пока вы дорабатываете до пенсии, не произошло никаких эксцессов. Иначе Александру Александровичу будет трудно начинать работать…
От неожиданности я чуть не икнул.
Оказывается, мое назначение – без моего на то ведома – дело решенное. А меня спросили? Хотя… Я задумался. Конечно, я могу отказаться, но тогда, если судить по опыту работы, следующим претендентом будет… эта коза Катя… Тогда мне придется увольняться – жить она мне не даст.
Да, зря главного считают недалеким мужиком! Вон как ловко все обстряпал. Если бы он мне просто предложил занять место нашей Леонидовны, я мог бы начать ломаться. Дескать, не хочу лишней ответственности, не приспособлен для руководящей работы, и вообще – нафиг мне этот геморрой за такие деньги. А тут мне четко дали понять: или я бросаюсь грудью на амбразуру, или придется увольняться…
