Путники не однажды видели, как он на ходу извлекает из мантии маленькую деревянную палочку и выбивает из нее волшебные искры.
Гимли сразу вспомнил, что некий деревянный посох был и у Гендальфа, и творил этот посох великие чудеса. Но то был мощный посох длиной в человеческий рост, а маг Северус обходился куцей палочкой! Да уж, каждый делает по–своему.
В способностях Северуса отряд ничуть не сомневался. К концу второго дня они не нагнали орков, и дружно согласились, что с таким отставанием, пожалуй, никогда не нагонят. Правда, Арагорн обнаружил на земле оставленный хоббитом знак — его пряжку, и очень тому обрадовался. Это значило, что след группа взяла правильный и что хоббиты, наверное, еще живы.
Северус ударил по пряжке своей палочкой, всмотрелся в поднятый ею столбик дыма и подтвердил, что бывший хозяин пряжки пребывает в здравии — чем обрадовал отряд еще больше.
Значит, следовало как можно быстрее продолжать погоню.
Маг Северус спокойно сказал, что может перенести весь отряд в любое место за пару секунд, и предложил только выбрать место. Правда, добавил он, данный способ перемещения имеет свои неудобства, перемещаемые испытывают при нем небывалые ощущения.
Арагорн после небольшого совещания согласился попробовать. Требовалось только назвать точное место — но как назовешь «вперед по следу лиг на десять, куда бы мы пришли сегодня вечером после утомительного дня пути»? Леголас предложил «крайнее место, что он видит своим орлиным взором». Не десять лиг, но тоже порядочно.
Заморский маг попросил Леголаса представить энное место и с минуту пристально глядел Леголасу в глаза.
Затем он кивнул и прикрыл свои, поблагодарив:
— Благодарю, достаточно. Теперь я ясно вижу это место.
Леголас принял в себя очередное открытие, что маг Северус способен видеть чужие мысли, с философским спокойствием. Арагорн и сам умел читать мысли, а Гимли подумал, что он, к счастью, чужие мысли читать не умеет.
Маг велел всем крепко держаться за его руки, собраться и думать только о месте назначения. После чего, как потом рассказывал Гимли, маг дернулся, и Гимли ощутил, что его страшно сдавило и словно протаскивает сквозь очень узкую эластичную трубу.
Длилось это недолго, пару мгновений, а дальше Гимли имел полчаса, чтобы отдышаться на указанном пятачке степной травы.
Гимли радовало то, что остальные выглядели не лучше.
Маг осмотрел всех и объявил, что аппарация прошла успешно. Но Гимли почему‑то сразу понял, отчего Гендальф никогда и нигде аппарацию не использовал.
Арагорн от лица всего отряда учтиво поблагодарил Северуса за быстрое перемещение, но более решил этот способ не использовать. Северус согласился — он вообще никогда не спорил с главой отряда.
Но в данном случае он добавил, что ему же легче. Аппарация отнимает много сил и производит много магического шума, а он совсем не хотел выдавать прихвостням Сарумана свое присутствие.
Еще по прибытии в степь он обнаружил чары, сигналящие своему хозяину о малейшей попытке волшебства — то есть Саруман мгновенно узнавал о вторжении в его владения другого волшебника; сигнальные чары Северус успешно обманул, но любое сильное волшебство было бы замечено. Поэтому он старался не применять мощных заклятий и не светиться с магией вообще.
Так с темой аппарации было покончено, ко всеобщему удовольствию.
На перевалах молчаливый Северус тоже держался особняком, но в основном потому, что всегда находил себе занятие.
Пока прочие садились, он уже устанавливал таганок и разжигал под котлом огонь; зелья, которые он варил, всегда оказывались уместными и полезными.
Кроме того, каждое утро товарищи Северуса наблюдали неизменный ритуал: как он втирает некую мазь в свой шрам на шее.
Значило ли это, что шрам донимал его, или что‑то другое? Увы, Северус ничего не говорил о себе… А остальные так же молча сговорились не докучать человеку явно нежеланными расспросами.
Дорога на Эдорас (продолжение)
Очевидно, Саруман хорошо подготовился к охране своих — самозванно своих и незаконно им удерживаемых от королей Рохана — владений, и ждал там гостей.
Степь патрулировали орки, стаи волков–оборотней бросались им на подмогу, и было того и другого у Сарумана в достойном количестве.
Но на то и следопытский опыт Арагорна, чтобы проскользнуть мимо всех преград незамеченными и прямо у них под носом, и на то острый глаз эльфа, чтобы издалека примечать опасность, и на то острый топор гнома, чтобы выйти с честью из засады, если она всё‑таки удалась.
Немалым подспорьем отряду служили их эльфийские плащи — плащи, зачарованные самой королевой эльфов Галадриэлью. Эльфийский подарок позволял их носителям слиться с любой обстановкой, пройти невидимыми мимо любых врагов.
Увы одному: когда королева эльфов одаривала чудесными вещами наш отряд, Северуса в нем еще не было, и плаща ему не досталось. Но его друзья не сомневались, что Северус сможет обеспечить себе невидимость без всякого плаща, и за прошедшие дни он прекрасно без плаща обходился.
Видимо, у него были свои способы остаться необнаруженным.
Эльфийские плащи были успешно опробованы на Сарумановых воронах, оборотнях и орках. На четвертый день погони отряд получил возможность испытать свой подарок на людях.
Началось с того, что Арагорн припал к земле и определил, что кто‑то едет сюда — большой конный отряд. Дрожь земли он читал не хуже, чем следы.
Затем Леголас крикнул, что видит патруль. Действительно большой отряд роханцев, вооруженный, настроенный по–боевому.
Арагорн принял решение начать переговоры.
Роханцы проехали мимо, в упор не заметив скрытых плащами путников, и тогда по знаку короля Хранители сбросили плащи и представились.
Переговоры прошли успешно.
Начальник отряда, маршал Эомер, племянник короля Рохана, охотился в степи на орков и недавно разгромил большую банду — по описанию, именно ту, за которой пока безуспешно гнались Хранители. Орки были убиты и пленены, хоббитов с ними не было.
Значит, либо хоббитов куда‑то перевели, либо им удалось бежать.
Эомер согласился, что у них с Арагорном общие цели, и пригласил к себе в столицу Рохана. Намечался новый поход против орков, и Эомер предложил провести его вместе. В мечтах Эомера этот поход закончился бы штурмом крепости Сарумана…
В знак своей дружбы Эомер подарил отряду трех коней. Так проблема скорости передвижения для похода была успешно решена.
Эомер знал и последние новости. Он выразил свою скорбь относительно гибели Гендальфа — как сказал Эомер, королю Рохана о том поведал его любимый советник Червеуст. Червеуст был поразительно осведомленным обо всем человеком, просто волшебно осведомленным, что и делало его бесценным советчиком в глазах короля.
