– Плыви туда, – сказала Аска тоном, не терпящим возражений.
– А не боишься? – спросил Кирк. – Говорят, в тростнике живет чудовище. Оно разрывает людей на части – на маленькие-маленькие кусочки…
Аска смерила его взглядом.
– Сказки это, нет там чудовища. Или ты сам испугался?
Девушка прищурилась.
– Еще чего, – буркнул Кирк, опуская весло в воду.
Лодка скользнула в сторону густых зарослей. Тростник зашумел, что-то нашептывая. В истории о чудовище Кирк, конечно, не верил. Аска права – это сказки, детишек пугать. Но, слушая сухой шепот, тихий плеск воды о борта каноэ, парень чувствовал себя неуютно.
Аска продолжала стоять, обнимая лебединую шею. Неожиданно девушка привстала на цыпочки.
– Это он… – прошептала она.
– Где? – Кирк отложил весло и прошел вперед, держась за борта.
Он уставился на колышущиеся заросли и наконец разглядел темное влажное бревно, запутавшееся среди длинных стеблей.
– И это твой будущий муж? – Кирк хихикнул. – Это бревно? Лучше бы ты взяла в мужья лягушку…
– Дальше, на берегу, – сказала Аска.
Она схватилась за пучок тростника и подтянула лодку вперед. Каноэ зарылось носом в мягкий ил. Можно было подплыть ближе, но Аска не стала дожидаться и спрыгнула за борт. Загребая воду, она пошла к берегу.
Мысленно проклиная сестру, Кирк выбрался из лодки. Ничего, он еще поквитается с ней и за мокрые ноги, и за это утро… Подкрадется сзади и выльет на нее целый бурдюк воды. И с Паучихой тоже поквитается. Как именно, Кирк еще не решил – по правде говоря, старуху он побаивался и давно не появлялся на ее острове.
Кирк посмотрел на сестру. Аска стояла на берегу, а у ее ног… Кирк аж присвистнул. Девушке не померещилось, и ее не морочили духи озера. Там и в самом деле лежал человек. Тело укрыли тростником и мхом, потому Кирк его не заметил. И как Аска смогла его углядеть?
– Это еще кто? – Кирк подошел ближе.
– Не знаю…
Человек не шевелился. Аска коснулась его плеча.
Верещащий визг резанул по ушам. Что-то темное выскочило из зарослей тростника и ударило Аску в спину, оттолкнув от тела. Девушка не удержалась на ногах и покатилась по земле, а кто-то навалился на нее сверху.
От неожиданности Кирк отступил на шаг и сел прямо в воду. В голове сверкнула молния. Чудовище из тростника! Это никакие не сказки! Оно существует, и оно напало на его сестру! Наего сестру! Если с Аской что-нибудь случится, отец с него шкуру сдерет… Кирк вскочил и, шлепая по воде, бросился на выручку.
Аска с криком молотила руками, пытаясь сбросить напавшее на нее существо. И ей удалось; девушка торопливо отползла в сторону. Чудовище перекувырнулось назад и замерло между Аской и лежащим телом. Кирк наконец смог его разглядеть.
Чудовище? Это оказалась всего лишь девочка-подросток, худая и жилистая; спутанные рыжие косички падали на острое лицо. Она сидела на корточках, одной рукой опираясь о землю. В другой руке поблескивал каменный нож; девчонка держала его острием вниз. Кирк заметил, как дрожит от напряжения жилка у нее на шее.
– Не подходи, – прошипела девчонка. – Я знаю, как убивать оборотней.
Она взмахнула ножом, с острия сорвалась темная капля.
Аска поднялась на ноги, бледная, как зимняя луна. Она протянула ладонь – из длинного пореза текла кровь, тонкими дорожками струясь между пальцами.
Кирк выбрался на берег, на ходу доставая нож. Эта дрянь чуть не зарезала его сестру! Девчонка перекувырнулась через плечо и угрожающе взмахнула оружием.
– Кирк, стой!
Аска стояла, зажав рану рукой, и внимательно смотрела на девочку. Та ответила злым взглядом.
– Опусти нож, – сказала Аска. – Она не враг. Она только защищалась.
– Что? – изумился Кирк. – Да она чуть тебя не убила! Она…
– Убери нож!
Кирк опустил руку. Но мышцы оставались напряженными – он был готов прыгнуть наперерез девчонке.
– Не бойся, – сказала Аска девочке. – Мы… Мы не желаем тебе зла.
– Ты не оборотень, – сказала девчонка. – У оборотней нет крови.
Она провела пальцем вдоль лезвия ножа, на руке остались красные пятна.
– Не оборотень, – подтвердила Аска. – Я человек, меня зовут Аска.
Она коснулась груди.
– А это Кирк, мой брат. Он тоже человек.
– Ты кайя? – спросила девчонка. – Ты говоришь на языке людей-кайя. Из какого ты рода?
Аска немного растерялась.
– Кайя? Это твое племя? Я не кайя… Мы навси, мы живем на озере. А как тебя зовут, девочка-кайя?
Девчонка откинула косички с лица.
– Можешь звать меня – Белка.
– А его? – Аска, указала на тело за спиной девочки. – Какое его имя? Он тоже из твоего племени?
Кирк не сдержался и прыснул. Аска наградила его взглядом, от которого человек менее привычный мог бы и сгореть на месте.
– Нет, – сказала Белка. – Он из множества племен, и у него много имен. Обычно он называет себя Вим.
По лицу Аски тенью скользнуло замешательство. Но она не сдавалась.
– А он… Он жив?
Девчонка склонила голову.
– Жив. Он спит… Сейчас ему надо спать. Он заглянул в мир мертвых, но я вывела его оттуда.
– В мир мертвых! – Аска прикрыла рот тыльной стороной ладони.
– Откуда вы пришли? – напомнил о себе Кирк. – И где ваше племя?
Плечи Белки опустились.
– Мы плыли по реке, – проговорила она тихо. – А потом река кончилась… Вода ревела и падала с неба.
Брат с сестрой переглянулись.
– Она говорит про водопад! Но он же на другой стороне озера!
Кирк всмотрелся в серую дымку у горизонта. Отсюда водопада не разглядеть, но Кирк все равно поежился, представив стену воды, низвергающуюся среди многочисленных радуг. Девчонка говорит, они плыли по реке… Но там же ничего нет! Там край мира, где небо упирается в землю.
– Мы приплыли сюда, – сказала Белка, взглянув на Кирка из-под длинной челки. – Плот развалился, но я схватилась за бревно и держалась.
– А он? – подала голос Аска.
– Я держала и его. Духи воды сломали ему руку и забрались в живот. Я много дней сражалась с ними…
Она уставилась под ноги и тихо добавила:
– А Вурл ушел. Мать-Аэйла забрала его к себе.
Аска шагнула к девочке.
– Много дней, – прошептала она. – Ты лечила его много дней. Ты умеешь лечить раны, как Паучиха?
– Дай руку. – Белка криво улыбнулась. – Если не боишься.
Аска решительно протянула девчонке ладонь. Белка вытерла рот и взяла девушку за пальцы, прикрыв глаза. Некоторое время ничего не происходило, а затем… У Кирка упала челюсть. Он слышал про такое, но самому видеть не доводилось. Когда к Паучихе приносили больных или раненых, их просто оставляли под деревом; никому не дозволялось смотреть, что она делает. А сейчас… Порез на руке Аски затягивался на глазах. Несколько ударов сердца, и раны словно и не было. Белка отвернулась и сплюнула на землю несколько черных камешков.
