Например, ее могли удочерить. Или кто-то из предков водил шашни с демоном.
– Не заблуждайся, я точно знаю, что увидел в спальне. – Когда она лежала перед ним голая и возбужденная, и лишь секунда отделяла его от того, чтобы ворваться в ее влажную розовую плоть.
А потом Найл посмотрел ей в глаза, и мир остановился.
Чтобы снова закружиться в красном мареве ярости.
– Ты ошибаешься. – Чуть слышный шепот. – Я бы знала.
Он прижал ее ладонь к губам. Он все испортил, лишился ее доверия и теперь не знал, как все исправить.
Сама мысль о том, что Холли его предала…
Он потерял самоконтроль и отдался на волю гневу.
– Нет, любимая… – Теперь это слово было именно лаской. – Не знала бы.
И в этом-то вся проблема.
Несколько часов спустя Холли ходила туда-сюда по кабинету, постоянно прокручивая в голове слова Найла.
Демон. Парень действительно верил, что она – демон.
Безумие какое-то.
Глупость несусветная.
Но Найл не слыл шутником, а ярость, горящая в черных глазах, была самой что ни на есть настоящей.
«Потому что он подумал, что я водила его за нос».
Черт. Холли резко остановилась. Это просто невозможно.
Боже правый… а что, если это правда?
С самого начала ее увлекали мысли о демонах, манил «Адский Рай».
Их логово.
Потому что она сама демон?
Нет. Невозможно.
Холли ударила ладонью по столу. Она была стопроцентным человеком, до кончиков ногтей.
И не важно, что там показалось Найлу.
В дверь постучали.
Холли сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться, и повернулась.
– Ким, ты нашла те пленки…
В дверях стояла не Ким. Она думала, что это практикантка с записями с камер наблюдений, сделанными прошлым утром.
Но на нее смотрела не симпатичная брюнетка.
– Какого черта ты здесь делаешь? – рявкнула Холли, дернувшись от шока.
Было от чего войти в ступор.
Она никак не ожидала увидеть доктора Захарию Холла: светлые волосы зализаны назад, загорелая кожа светится здоровьем, в глазах застыла улыбка. Он был последним человеком на земле, кого она ожидала – или хотела – увидеть.
Усмешка на его губах несколько померкла.
– Холли… ты же больше не злишься, правда?
Она зарычала. Полуобнаженный жених в компании студентки был лидером ее хит-парада хреновых моментов. Урод.
– На самом деле, злюсь. И буду в таком состоянии еще лет… э-э-э-э… двадцать. – Какого черта он приперся? После разрыва он несколько раз пытался до нее дозвониться. Холли игнорировала сообщения на автоответчике. Потом Зак исчез из ее жизни, слава Богу.
Вернулся к преподаванию и шустрым девчонкам, готовым на все ради пятерки.
Улыбка на его лице окончательно поблекла.
– Я совершил ошибку. Один раз.
Один раз, как же. Холли фыркнула.
– Один раз. Или двадцать, – что казалось более близким к истине. – Я с тобой покончила.
Зак шагнул в кабинет и закрыл за собой дверь.
Холли открыла рот от изумления.
– Э-э-э-э, Зак, я не в настроении с тобой разговаривать. – Когда бы то ни было.
– Мне жаль, что я причинил тебе боль. – Слова звучали искренно. Глаза светились искренностью.
Это извинение сильно отличалось от того, что сделал Найл. Такое приглаженное и отполированное. Никакой неловкости. Утром казалось, что слова из Найла вырваны с мясом. С Заком такого ощущения не возникало.
Но Холли не верила ему ни на йоту.
А Найлу?
Об этом позже.
– А мне жаль, что я потратила на тебя четыре месяца жизни. Думаю, мы квиты. – Мда, так могла бы сказать какая-нибудь хладнокровная стерва.
Ну, пусть назовет ее хладнокровной.
А то, что она стерва, всегда было предметом особой гордости Холли.
Морщинки вокруг его глаз стали заметнее. Сегодня на Заке не было очков. Обычно он носил их, когда читал лекции. Холли знала, что, по его мнению, так он был похож на ученого. Для Зака было важно производить впечатление умного и рассудительного профессора.
Доктор Захария Холл преподавал биологию в Меллрунском Университете Атланты. Он проводил дни либо на занятиях с ученицами, смотрящими на него мечтательными глазами, либо за написанием не особо нужных статей в научные журналы.
Если не трахал студенток, конечно.
Увидев его впервые, Холли ошибочно решила, что парень отвечает всем ее требованиям. Умный. Честный. Воспитанный.
Между ними не пробежала искра, но девушка решила, что проживет и без этого.
Поэтому однажды во время ужина в дорогом ресторане, после того, как унесли остатки омара, она приняла его предложение руки и сердца. А спустя два месяца застукала за «практическими занятиями» со студенткой.
Разве ему можно верить?
– Я был напуган, Холли. – Слова снова казались искренними. Может, он действительно говорил правду. – Я влюбился в тебя. Быстро и навсегда. Я не понимал, что мне с этим делать, и…
Она закатила глаза.
– Решил перепихнуться с другой? Понятно. – У нее нет времени на этот спектакль. – Послушай, я не хочу выслушивать твои объяснения. Мне… – Плевать.
У Холли перехватило дыхание.
Ух ты. А ведь и правда. Ей плевать. Девушка расправила плечи, словно с них только что упал тяжелый груз.
– Зак, это было несколько месяцев назад. Я уже оправилась и начала новую жизнь, надеюсь, ты тоже. – Ну вот, теперь ее очередь вести себя искренне.
Не так стервозно. Менее… как?
Он скрипнул зубами.
– Ты с кем-то встречаешься?
Интересно, она все еще девушка Найла? Даже после его обвинений?
Что, если он прав?
– Я…
Снова постучали в дверь.
– Войдите! – В данный момент Холли была рада любому, лишь бы не оставаться наедине с Заком и дальше.
Заглянула улыбающаяся Ким.
– Тебе посылка.
Только не еще одна. Внутри все завязалось узлом.
Дверь распахнулась. И Ким внесла вазу с огромным букетом алых роз, их насыщенный аромат залил комнату.
Холли моргнула.
– Ты видела, кто…
– О, да-а-а. – Казалось, Ким не замечает присутствия Зака. – Сьюзи была в приемной, но я успела мельком на него глянуть. Такой сексуальный, черноволосый, в солнцезащитных очках…
Зак откашлялся.
Ким подпрыгнула. О, значит, она его действительно не видела.
Холли подошла и забрала букет.
– Спасибо, Ким.
Ваза казалась прохладной. Найл, наверное, принес цветы прямо из магазина.
Ким еле заметно кивнула и вышла из кабинета.
Холли поставила вазу на стол. Среди кроваво-красных роз находился маленький белый конверт. Она потянулась к нему дрожащими пальцами.
Красные розы всегда были ее слабостью.
Девушка открыла конвертик и достала карточку.
– Значит, у тебя все-таки кто-то есть.
Уверенные черные буквы на белоснежной бумаге.
«Я ублюдок, хотя ты и так в курсе этого. Но ты не догадываешься о том, что скрывается у тебя внутри и хочет вырваться на свободу. А я знаю.
