Корабль медленно приходил в себя; робкие головы пассажиров замелькали в дверях кают.
Делать было все равно нечего, принцесса, судя по всему, собиралась проспать до утра, поэтому принц решил прогуляться в кают-компанию, переброситься парой слов с кем-нибудь из пассажиров и, чего греха таить, выпить капельку рома — совсем не лишнее после недавнего светопреставления.
В прокуренной кают-компании царил хаос — последствия недавней бури. Подняв с пола стул, Маркус придвинул его к столу (уж его-то, наверное, ничего с места не сдвинет) и покосился на буфет — осталась ли целая посуда? Решив не рисковать, он прогулялся на камбуз и взял деревянную кружку. С ромом было все в порядке (он хранился в бочонках, а не бутылках), и принцу без труда удалось наполнить кружку тёмной янтарной жидкостью.
Ром оказался крепким, с непривычки даже стало не по себе, но после следующего глотка он не ощущал ни крепости, ни терпкости.
Хлопнула дверь — в кают-компании возникла супружеская чета. Он — высокий и худой, одетый в простой коричневый сюртук, она — полноватая, ничем не примечательная. Единственное яркое пятно на общем сером фоне — красный шейный платок у женщины.
Мужчина усадил супругу и покосился на ром. Выпить не решился, вместо этого достал трубку и закурил. Хлопнуло оконце, в кают-компанию заструился свежий морской воздух.
— Да, изрядно нас потрепало! — крякнул мужчина и представился: — Йохан.
Называя в ответ своё имя, Маркус подумал: забавно, они познакомились только сейчас, хотя живут в соседних каютах. Эти двое, наверняка, слышали истеричные крики Стеллы. Или не слышали — ветер свистел так, что он сам себя не слышал. Конечно, не слышали, сами, наверное, молились.
— Я уж, грешный, думал, что мы все утонем.
— Йохан! — подала голос женщина. — Я, вот, верила, что ничего с нами не случится. С хорошими людьми не может случиться ничего дурного.
— А где Ваша спутница? — Йохан пропустил мимо ушей нравоучительный комментарий супруги.
— Отдыхает. Буря ее измотала.
— Вы, как я посмотрю, не сиальдарцы…
— Нет, мы с востока. — Лучше сказать, что с востока — мало ли там стран?
— В Скали плывете?
— В Скали. У нас там дядюшка.
— А что ж он у вас в Адиласе, а вы сами… — Собеседник попался любопытным, да его можно было понять — из развлечений на корабле только карты, выпивка и разговоры.
— Так уж получилось, — Принц сделал вид, что не хочет вдаваться в подробности семейных отношений.
— А мы, вот, до Сустенты, раньше вас сойдем на твердую землю. Честно говоря, скорей бы! Сил моих больше нет, все время из стороны в сторону мотает, только табаком и спасаюсь.
— Как Вы думаете, ужин накроют, как обычно? — снова вклинилась в разговор супруга Йохана. Она сидела, сложив руки на коленях, вперив взгляд в пространство.
Маркус пожал плечами: после такой качки ему бы кусок в горло не полез.
Хлопнула дверь, и к их скромному обществу присоединились еще двое. В кают-компании стало оживленнее; под тоскливые протяжные крики чаек завязалась карточная игра.
На следующее утро на горизонте показался остров Иста. Зелёный, пропитанный ароматом диких хризантем, он раскинулся на полпути между Арханом и островом Дана; на нем не было ни одного крупного поселения, только несколько деревушек, самая крупная из которых, Фуэрто, на восточном побережье острова издавна привлекала к себе парфюмеров. Местные жители зарабатывали на жизнь не земледелием, а производством сырья для тончайших ароматов.
Но истинную славу Исте принесла семья Балео, придумавшая знаменитый «Омченто».
«Арника» пристала к острову, чтобы пополнить запасы провианта и пресной воды.
Корабль покачивался на волнах в маленькой бухточке; на берег сошла не вся команда — большинство осталось на борту, чтобы привести судно в порядок после бури.
Стелла выполнила обещание и выпустила лошадей на берег.
Они ехали под сводами влажного леса, наслаждаясь волшебными запахами.
— Здесь всё пропитано «Омченте»! — восхищенно пробормотала девушка.
— И не удивительно: его здесь делают. — Изловчившись, принц сорвался хризантему и протянул своей спутнице.
— Спасибо. А ты любишь цветы?
— Люблю, почему бы и нет. Правда, у нас их мало, но мы все равно каждую весну украшаем изображение Никары цветами.
— Интересно, а где растут речные лилии?
— В реке, я думаю.
— Я не дура, и без тебя знаю, что в реке. Но вот где река?
— Найдем, — обнадёжил ее друг.
Где-то впереди шумела вода. Они поехали на звук и оказались возле миниатюрного водопада, разбивавшегося о покрытый мхом известняк.
— Как красиво! — Принцесса спешилась и, оглядевшись, радостно крикнула: — Смотри: речные лилии!
— Ты как ребенок! — покачал головой Маркус.
— Хотя бы не ты, хорошо? Мне иногда так хочется побыть ребенком… Знаешь, — улыбнулась она, — скажу тебе по секрету: я всё еще ребенок.
— В твои-то годы и с твоим прошлым?
— А что не так с моим прошлым? — нахмурилась девушка.
— Да так… Ты успела кое-кого убить, и уж они-то не считали тебя ребенком.
Принцесса промолчала.
Будь ее воля, она могла бы долго сидеть так, вглядываясь в быстрое течение реки.
— Искупаться бы, — мечтательно протянула принцесса.
— Холодновато для купания — как-никак, сентябрь на пороге.
— Жаль! А на юге, наверное, вода ещё тёплая.
Девушка встала и подвела лошадь к воде. Сняв сапоги и подоткнув юбки, Стелла зашлёпала босыми ногами по илистому дну. Она с удовольствием пробежалась с Лайнес вдоль берега, смыв с себя дорожную пыль и, заодно, приняв холодный душ из брызг.
С завистью наблюдая за подругой, Маркус в конце концов не выдержал, тоже разулся и потянул за собой Лерда. Стелла рассмеялась, когда конь окатил его с ног до головы, но улыбка быстро исчезла с её лица: на берегу тревожно лаял Шарар.
Принцесса выбралась на берег, бросилась к оружию и заняла выжидательную позицию.
— Что с тобой? — Принц замер посредине реки.
— Шарар никогда не ошибается, у него чутье. Тут кто-то есть, кто-то враждебный.
Переменив позицию, она вжалась в мшистый известняк и впилась взглядом в лес. Через пару минут из него появилась группка людей в странных одеждах: длинных ярких рубахах, подпоясанных кушаками, широких темных штанах и белых платках, обмотанных вокруг головы; медные концы луков поблескивали на солнце. Оглядевшись, они направились к реке. И не просто к реке — именно к ним.
— Кто вы? — Человек шепелявил, с трудом выговаривая слова. К тому же, у него был жуткий акцент.
