— Берегись, Кел!
Вопль Джон спас жизнь Келвину. Он увернулся; левая рука сама собой выхватила меч, застрявший в горле третьего врага и размахнулась, чтобы обезоружить четвертого. Но тот оказался умнее. Он повернул коня и исчез.
— Джон, идиотка! — воскликнул Келвин. — Почему ты здесь?
— Хелн вспомнила! — закричала девушка.
— Что именно? — проворчал Морвин.
— Вспомнила о ящерицах! О которых Затанас говорил! Поэтому я приехала предупредить вас!
— Причем здесь ящерицы?
— Это драконы!
— Что? — недоумевающе переспросил Келвин.
— И я видела их! Драконов!
— Каких драконов? — воскликнул Мор.
— Сразу трех! Огромные чудовища! Идут сюда!
— Не понимаю! — сознался Келвин.
Но Крамба неожиданно осенило.
— Симпатическая магия! Ящерицы — драконы в миниатюре. Чародей заколдован драконов через ящериц!
— Я видела их сверху! Идут по горному переходу.
— Уверена? — тупо переспросил Келвин.
— Сама видела, — повторила Джон. — В точности, как сказала Хелн. Три ящерицы. Затанас не думал, что ты окажешься таким дураком и сам пойдешь в бой.
Келвин раздраженно повернулся к Морвину:
— Во всем этом есть какой-то смысл?
— Да, хотя и достаточно извращенный, — кивнул здоровяк. — Боги! Никто не может устоять против трех драконов.
— Поэтому Хелн так как волновалась! — объяснила Джон. — Все эти дни она пыталась вспомнить, но не могла, а когда увидела ящерицу, в мозгу все прояснилось. Она побежала ко мне, а я…
— Ты правильно поступила, — заверил Келвин. — Если эти твари застанут нас врасплох…
— Лучше бы нам поскорее отступить, — предложил Лестер.
— Сынок, думаю ты прав. Келвин, возьми рожок, подай сигнал, как я тебя учил. Не думал, что придется сделать это!
Трясясь от непроизвольного озноба, Келвин поднял полированный бычий рог, повешенный ему на шею Морвином. Три длинных ноты означали сигнал к отступлению.
Келвин подул три раза. Голова закружилась, то ли от усилий, то ли от запаха крови.
— Едем! — воскликнул Морвин. — Вверх по холму, и побыстрее. Драконы не любят высоту, все это знают!
Келвину, правда, это не было известно. Но, возможно, это правда. Летающие создания любили высоту, но здешние драконы не умели подниматься в воздух.
Они повернули к холму. Оглянувшись, Келвин увидел догонявших их Рыцарей. Звучали торжествующие крики врагов, уверенных, что битва ими выиграна.
— Мы их почти побили! — воскликнул один из Рыцарей. — Почему вы велели отступать? Мы бежим в беспорядке, а они сейчас перегруппируются, погонятся за нами и сметут с лица земли!
— Может да, а может — нет, — покачал головой Морвин. — Нам сообщили…
Сзади раздался дикий вопль:
— А-а-а!
Вот оно — ползущий в пыли дракон с человеком в пасти. Еще один и еще — сверкающие на солнце, убийственно опасные.
— Спасайтесь! — закричал Лестер.
Они бежали все, включая ослика, пыхтя, задыхаясь, взбирались по склону холма, с ужасом оглядываясь на равнину, где текли реки крови: драконы насыщались, пожирая теплые человеческие тела.
Рыцари поняли — они успели вовремя — еще чуть-чуть… Преследователям не повезло: появились драконы.
— Девушка спасла нас! — воскликнул Морвин. — Королевские войска никогда не оправятся от такого поражения.
— Но если Затанас послал драконов, — недоумевал Келвин, — неужели не знал, что чудовища не разбирают, кого есть? Что-то тут не так!
— Ты прав, — кивнул Морвин. — Лучше нам возвратиться, и пусть девушка съест еще ягоду. Нужно знать, какое зло замышляет чародей.
Келвину совсем не хотелось рисковать жизнью Хелн, но выбора не было. Нападение драконов едва не окончилось трагедией для Рыцарей.
— Не понимаю, — согласилась Хелн. — Может, поэтому и не запомнила насчет ящериц. Невозможно было поверить, что Затанас пошлет драконов уничтожать всех — и врагов и союзников. Наверное, я не смогла этому поверить, пора не было слишком поздно.
— Лучше съесть еще ягоду и все выяснить, — проворчал Морвин. — Нельзя допускать подобных сюрпризов! Никогда не думал, что злой волшебник может повелевать драконами.
— Но прошло только несколько дней с тех пор, как Хелн ела ягоды, — запротестовал Келвин. — А вдруг это небезопасно!
— А драться с драконами безопасно? — язвительно спросил Мор. — Подумай, на месте королевских войск могли быть наши парни!
Хелн положила ладонь на руку Келвина.
— Все будет хорошо. Правда, я слабею после такого путешествия, но стоит ночь поспать, и силы восстановятся.
— Не знаю, — вмешалась Джон. — Ты худеешь.
Огромные кулаки Морвина сжались, но голос оставался ровным.
— Почему бы тебе не пойти на улицу, поиграть немного, детка?
— Я постараюсь больше есть, — терпеливо улыбнулась Хелн.
— По-моему, ты выглядишь прекрасно, — заявил Келвин не в силах ни о чем думать, ощущая лишь тепло тонких пальчиков. И, конечно, залился краской.
Хелн улыбнулась ему:
— Ты стал немного разговорчивее, — заметила она.
— Обстановка такова: — начал Морвин. — Наш лагерь ближе к полю битвы, чем логово Затанаса, и мы спешили, поэтому добрались до дома раньше. Но не пройдет и часа, как чародей получит известия об исходе битвы. Если мы сможем узнать о его намерениях, сумеем предпринять ответные действия. Главное, застать Затанаса врасплох именно сейчас, и узнать, что он замышляет.
Морвин был прав. Приходилось соглашаться, хотя Келвин видеть не мог Хелн казавшуюся мертвой. Но ведь девушка пришла в себя после того раза, а не подслушай она разговора между Затанасом и Квито, драконы сегодня, возможно, сожрали бы не только королевских солдат!
О, если бы он только смог членораздельно объяснить Хелн, что чувствует к ней! Она не скрывала, что неравнодушна к Келвину, но тот только краснел и бормотал что-то неразборчивое.
— Боги, Хелн! Если бы я только не вел себя с тобой, как осел! — воскликнул Келвин вслух.
Она, конечно, не могла слышать его: дыхание замерло. Рука в его ладони похолодела, и Келвин, как всегда, не находил себе места от беспокойства. Это так похоже на смерть!
— Я бы хотел обнять тебя! — продолжал он. — Поцеловать и сказать, что люблю и всегда хочу быть с тобой! Но не могу! Знаю, я идиот, но мой глупый язык словно примерзает к зубам, Если бы только я не краснел так! Если случится худшее… и ты… я не успел все сказать… Глаза заволокло дымом, на холодные пальцы девушки упали две слезинки, робкие губы прикоснулись к нежной коже.
— Проклятье, проклятье, проклятье! — бормотал он. — Какой я герой! Герои такими не бывают!
