Елизавета Иващук - Осторожно, Мери Сью!

Я улыбнулась. Мечтательно. И приказала мертвецу подтащить человека ко мне. Контролировать еще одного мертвеца было просто. Я окружила нас щитом… Пусть остальные люди видят, что их ожидает. Но и свободы передвижений у жертвы быть не должно. Убежать он не сможет в любом случае, но зачем тратить время на скучною беготню, пусть даже за меня бегать будут мертвецы? Этим, возможно, тоже займемся. Но позже. Гораздо позже. Сначала обойдется более традиционными развлечениями… Я приказала мертвецу отпустить психолога и вынуть кляп. Даже представить невозможно, что сейчас творилось в его голове…Нападение, странные создания в военной форме, пленение, я, в конце концов… Тем более что моя внешность в данный момент далека от человеческой. Психолог хватал воздух ртом и даже не пытался встать на ноги. Жалкое зрелище. Но мне оно нравилось гораздо больше его обычного состояния… В которое этому человеку уже никогда не вернуться. Я в очередной раз улыбнулась. Какой чудесный день… И обнажила нож. Сейчас будет весело… Человек стал выглядеть еще хуже. Интересно, стоит мне ожидать лужи на полу или нет? Тут никогда не угадаешь… Я сделала медленный шаг в его сторону. Человек не шевелился, только мелко дрожал. Интересно, может быть, он думает что просто сошел с ума? Все же психолог, не кто-нибудь. Или принимает происходящее за кошмарный сон? Но правую руку в любом случае он расположил очень удачно… Я очень быстро оказалось рядом с человеком и наступила на пальцы. Старательно. Вложив в движение совершенно искренний душевный порыв и нечеловеческую силу. Кости и плоть распределились под сапогом ровным слоем с очаровательным хрустом. Правда, едва ли его расслышал кто — то кроме меня, очень уж громко кричал человек… И так забавно дергался. В таком состоянии люди мне даже нравятся… Особенно те, которые обычно нестерпимы. Весело… Я рассмеялась. Негромко, так что вопли человека совершенно заглушили мой смех. Ничего. Его еще не раз услышат… Я так думаю. Несколько минут можно было посвятить аккуратному распределению бывшей ладони по полу. Не люблю беспорядка… Разве так можно — полкисти целые, а половина размазана? Несимметрично. Некрасиво… И я методично исправляла эту несправедливость носком сапога. Сила позволяла, а вопли и вторая рука человека не мешали… Боль я все равно не могла ощутить. Нож в руке пока не использовался. Ничего, придет и его время… Кисть превратилась в равномерно распределенное по полу месиво. Вот так гораздо лучше. А кричит психолог хорошо, громко… Не все так могут. И все равно ведь скоро охрипнет… Я постараюсь. Я очень постараюсь. Ради такого человека не жалко… Я прижала к полу левую руку психолога и начала приводить в соответствие с правой. Симметрия — это хорошо, это правильно… И почему которые люди этого не понимают?

— Какая целеустремленная девушка. Уже сорок третьего убивает с тем же энтузиазмом…

— Уже сорок четвертую. Я поднял нескольких ее соплеменников. Они говорят очень любопытные вещи…

— Про потерянную память этой красавицы?

— Да. Похоже, согласно бережно хранимому ими пророчеству, она должна была стать причиной гибели этого мира. Вот только когда было принято решение — уничтожить опасность, сумела сбежать.

— Пожалуй, пророчество отчасти сбылось.

— Смешно.

— Безусловно.

Кровь…. И безграничное счастье. Я убивала почти без перерыва, уничтожая последних людей. С губ не сходила улыбка, и я не замечала ничего вокруг. Кажется, подняли в виде личей некоторых коллег. И иногда компанию в убийствах мне составлял Змей… А маги не трогали меня. Позволяли наслаждаться местью? Но жертвы закончились. В мире больше не было живых аборигенов. Я посмотрела на свою залитую кровью одежду, провела рукой по спутанным волосам. Нужно привести себя в порядок… И, кажется, я слышала что-то о том, будто нас собираются посылать изучать новые миры, что бы облегчить их захват. Интересно, если я хорошо с этим справлюсь, можно будет повторить месть? Ради такого стоит немного потерпеть общество живых. Но ведь и еда кажется вкуснее после голода…. Наверное, сейчас нужно произнести «прекрасный новый мир, держись». Но я воздержусь. Во-первых, прекрасные миры мне не нужны… А во-вторых, чем и за что они могут держаться?

Прим. Авт. — в языке, на котором думает Мери, было правило, сходное с этим русским.