– Пройдемте со мной, – сказала появившаяся мышка.
Наш поход продолжался недолго. Заведя меня в большую комнату с двумя входами, мышка указала мне на стул и присела рядом. Конвой бдит. Посмотрим, кто кого. За стеной раздались легкие шаги. Это они. ОНИ! Вторая дверь, расположенная напротив меня, открылась, и в комнату вошли две девушки. Они были в простых домотканых платьях и платках. Арна и Дуняша. Дуняша и Арна. Расширенные глаза внезапно остановившейся сестренки. Это были ее глаза, а не то, что я видел в последний раз! Арна, мгновенно превратившаяся в статую, ее изумленные глаза. Это ее глаза! Порыв ветра бросил меня к моим девчонкам. Я подхватил их. Я прижал их к себе. Их руки, обнимающие меня. Создатель, я счастлив! Ничего не говорите, не надо. За вас все уже сказали ваши глаза. Ветер кружил их и меня. Мне больше не нужно ничего знать. Кто будет спорить с ветром, кто будет указывать ему?! Самое главное мне уже известно. Кто это вмешивается?
Я отпустил девчонок и посмотрел на мышку, убравшую свои руки с моих плеч.
– Вы чего-то хотели? – поинтересовался я.
– Уже нет, – улыбнулась она и перестала быть мышкой. – Вы – второй мужчина, которому Евдокия позволила приблизиться к себе, и первый, которому разрешила это сделать Арна. Я выйду отсюда и не буду вам мешать.
Женщина в возрасте, со следами былой красоты на лице, счастливо улыбаясь, вышла из комнаты. Твою тещу. Она владеет силой Создателя! Вон как слабое сияние растворяется в воздухе. Она наверняка из ордена Знающих. Да к черту все! Я повернулся к девчонкам, я сорвал уродские платки с их прелестных голов, я прижал их к себе и зарылся лицом в густую волну иссиня-черных и каштановых волос. Зачем вы плачете? Зачем?
Небо плачет —
Плачешь и ты.
Не надо, а то я сам сейчас к вам присоединюсь.
Небо плачет —
Реки воды[19].
Какой же я буду после этого охотник, рейнджер и барон?
Небо плачет
Вместе с тобой.
К черту. Мне сейчас можно все.
– Зачем вам это? Почему вы не хотите вернуться в Белгор? – осведомился я.
Я сидел и перебирал волосы прильнувших ко мне девчонок. Как мне хорошо. Всю бы жизнь так и провел.
– Мы не можем там находиться, – тихо сказала Арна, уткнувшись лицом мне в плечо.
– Почему? – спросил я.
– Несколько раз мы с Арной пытались это сделать, – вздохнула Дуняша. – Но постоянно видеть на себе сочувственные взгляды…
– Замечать, – поддержала мою сестру Арна, – как тебе стараются во всем угодить, заглядывают в рот и пытаются предугадать твои желания, – просто невыносимо.
– А еще хуже, – продолжила Дуняша, – когда, замечая, что нам это не нравится, все начинают вести себя, как будто ничего не произошло, но мы-то не можем вести себя так, как раньше.
Ясненько. И как обозвать этот синдром?
– А уехать в другой город не пробовали? – спросил я.
– А куда? – спросила Дуняша. – Влад, я никогда не считала себя трусихой, но теперь я боюсь всего. Папа один раз отвез меня с Арной в маленький городок на побережье Восточного моря. Я никого там не знала. Я боялась всего и не могла выйти на улицу. Мы смогли там пробыть всего два дня, а потом я сорвалась – и пришла в себя только в храме Единого.
– Со мной было не лучше, – горько усмехнулась Арна. – Я едва смогла себя удержать от обращения. Страшно подумать, что тогда могло бы произойти. Только здесь мы чувствуем себя в полной безопасности. Только здесь мы почти не видим знакомых лиц. Мы все понимаем. Все жители Белгора желают нам добра, но это невыносимо. Отец Эстор обещал нас отправить в глухой монастырь. Там мы не будем бояться и никого не будем видеть. Конечно, – Арна прижалась ко мне, – если ты и Матвей не станете нас навещать.
Руки Дуняши с силой обняли меня за шею:
– Братик, пойми нас. Кроме тебя и папки…
Сестренка принялась орошать мое плечо слезами. Блин, я никогда не увлекался психиатрией и всем прочим. И что мне делать?
– Мы видели то, – начала Арна, – что происходило тогда в погани. Мы видели, как ты убил хозяев. Часть нашего разума была свободна и все понимала. Тварям было весело ощущать наши эмоции. Ты едва не погиб, ты готов был погибнуть, и только Ната тебя остановила. Мы не сразу осознали все происходившее тогда. Только через полгода мы более или менее пришли в себя. Хорошо, что ты в это время не пытался с нами увидеться, а то я не знаю, как бы тебя сейчас воспринимала.
– А я знаю. – Успокоившаяся Дуняша чмокнула меня в щеку.
Ну что ж, нужно задействовать вариант номер два. По большей части поэтому я и взял с собой котов. Третий скучает без меня – ему нет равных противников в игре со сталью в замке Стока. Шедар сливать свою энергию в замковый алтарь не может. Он маг смерти, а не стихийник, однако. Да и его изыскания на почве частичного переучивания в рунного мага застопорились. Шедару нужна смерть живых существ, чтобы работать по-серьезному, чтобы проверить на практике наработки Ераны и быть полностью уверенным в собственных силах. Без этого он станет не магом, а хрен знает кем.
– Девчонки, – усмехнулся я, ероша их волосы, – а хотите, я расскажу вам сказку?
– Интересную? – хихикнула Дуняша.
– Очень, – заверил я.
– А мы не слишком взрослые? – улыбнулась Арна.
– Конечно, вы уже старушки, – согласился я, – но все-таки она может вас заинтересовать. Хоть молодость вспомните, может быть.
Я прижал к себе девушек и поставил полог молчания. Пусть святоши думают что хотят. Мне это неинтересно.
– Жил-был один рыцарь, – начал я.
– Интригующее начало, – рассмеялась Арна.
– Не перебивать сказочника, дальше будет еще интереснее, – предупредил я. – Так вот, жил он и даже не тужил. Дураком был этот рыцарь.
– Это не сказка, – улыбнулась Дуняша, – это быль.
Я дернул ее за ухо.
– Больше не буду, братик, – заверещала хулиганка.
– В следующий раз пущу в ход ремень. Это касается обеих. – Я демонстративно скрипнул зубами. – И решил этот рыцарь отправиться в странствия – нужно было ему покинуть родной город. Почему – это другой и совсем не имеющий значения вопрос. Ехал рыцарь и ехал, и вот один раз приехал на свою голову. Одно племя грозных воинов принесло ему клятву верности на чести. Они стали называть рыцаря своим сюзереном, но этому болвану показалось мало. Прошло время – и сильные маги принесли ему клятву верности на крови и назвали рыцаря своим учителем.
Арна встрепенулась, но промолчала, когда мои пальцы схватили ее за ушко.
– И решил этот рыцарь, – продолжал я, – что ему нужен дом для себя и своих вассалов. Отправился он в совершенно дикие места и построил себе убежище. Обзавелся сервами и землей. По недомыслию этого болвана дом оказался могучим замком. Казалось бы, что ему еще нужно? За стенами замка он был в полной безопасности, но прошло время – и рыцарь вспомнил, почему он уехал из города. Он опять отправился в странствия и, как всегда, вляпался по самое не могу. Повезло этому придурку, и он смог выжить, даже совершить то, что другие начали обзывать подвигом, причем не одним подвигом, а многими. Посмотрел рыцарь на дело рук своих – и решил, что с него хватит. Вернулся он в свой замок с еще одной могучей магиней, которую он освободил из лап злого дракона и которая тоже принесла ему клятву верности на крови. Даже на обратной дороге рыцарь почти никого не убил. Пара мертвых тел за жертвы не считается. Тем более что он их вызвал на поединок. Предложил умереть с честью, а не от топора палача. Радостно встретили рыцаря его вассалы, сервы и соседи. Закатили они пир на весь мир, но и тут этот болван умудрился совершить подвиг. На третий день пира подошли к его замку гоблы. И было их великое множество. Это была орда переселенцев, которые предпочитали очищать землю своего обитания путем поедания и принесения в жертву Темному всех, кто не имел сходства с ними.
