— Двуличность колдуна вовсе не сюрприз для короля, — заметил Конан. — Возможно, Илдиз специально послал его, чтобы внести хаос и разрушение в столицу Страбонуса. — Киммериец засмеялся. — Будь я королем, я бы держал его подальше от моего двора, а вы? Нет, оставьте Агохофа мне, — продолжал Конан. — Кром знает, что всякое колдовство мне так же противно, как и вам. Я зубами готов скрипеть. Но мне и прежде доводилось встречаться с колдовством. И вы видите, что я еще жив! — Он начал мерить шагами пространство между послами барона и сидящими командирами наемников. — Когда в последний раз я усадил на трон в Хорайе принцессу Ясмелу, я уничтожил одного колдуна — ни живого ни мертвого чернокнижника, который бы слопал этого-жалкого колдунишку с потрохами без соли и хлеба. А потом я командовал ее армией из десяти тысяч человек. — Обведя недоверчивые лица слушателей взглядом, он быстро добавил: — Это был счастливый случай. Его предсказал храмовый оракул. Ну, как бы то ни было, я предлагаю внести вклад в это доброе дело. Стефани и бунтовщики хотят иметь дело со мной, как вы слышали. Если вы предпочтете остаться со мной, то мы сможем все вместе преподать Ивору урок, который послужит назиданием потомкам. Научим его чисто вести дела. Что до того, кому взять верховное командование этой операцией… — Конан пожал плечами. — Все здесь опытные командиры. Мы придем к согласию по стратегическим вопросам. Виллеза заговорил первым:
— Я буду сражаться рядом с тобой, Конан, если Аки Вадсай тоже останется.
— Я тоже. — Друзандра бросила сердитый взгляд на зингарца.
— Ну а ты, друг Тарима, что ты скажешь? — Конан посмотрел на смуглое непроницаемое лицо кочевника. — Когда наши враги сплотились, нам лучше сделать то же самое. Ты так не считаешь?
Тогда и воин пустыни медленно кивнул:
— Хорошо. Ладно, Конан. — Он встал, шагнул навстречу улыбающемуся киммерийцу и протянул ему руку. Но от объятий чудовищных лап варвара все же уклонился. — Только пусть этот Стефани и его доблестные мятежники предложат нам хорошие условия.
Евлалия поспешила успокоить его:
— Я знаю, что барон более чем в состоянии быть щедрым. — Она придвинулась к нему поближе и пустила в ход свое самое сильное оружие — прелестную улыбку.
— Ну, Конан, хорошо. Нам не следует больше оставаться в этом лагере. — Друзандра потянула киммерийца за рукав и оттащила от красивой женщины. — Это смертельная ловушка. И довольно неудобное место для моего отряда. Здесь для нас небезопасно.
Конан задумчиво провел пальцами по подбородку.
— Да, нам нужно найти безопасное место, но неподалеку от Тантизиума. И прежде чем мы приступим к осаде города, нам нужно каким-то образом покончить с колдуном…
После обсуждения, затянувшегося далеко за полдень, собравшиеся наконец разошлись. Аки Вадсай предложил Евлалии и Рандальфу свое гостеприимство — довольно пышное по сравнению с тем, что имели другие. Остальные капитаны со своими помощниками разошлись по отрядам.
Конан, в голове которого все еще роились планы военной кампании, условия оплаты и так далее, обнаружил, что машинально направляется назад, к своему лежбищу под дубом. Он был счастлив остаться наконец в одиночестве и наслаждаться тишиной.
Затем, когда он проходил мимо кустарников, когда было уже рукой подать до наемников, он услышал позади шаги и хруст сучьев. Быстро повернувшись и схватившись за оружие, он приготовился к поединку.
Преследователь был всего в нескольких шагах. Конан тотчас же узнал его.
— Зено! — Конан стоял наготове с обнаженным мечом. — Наше дело, как я вижу, еще не улажено?
— Нет, Конан. — Солдат, держа руку на рукояти меча, держался, однако, так, чтобы Конан не мог его достать. — Сегодня днем, когда мы подрались, ты меня так унизил, что ни один воин не мог бы этого вынести. — Его голос упал. Это был хриплый шепот. — Неважно, честный ты человек или предатель. В любом случае было бы лучше убить меня.
— Возможно. — Конан внимательно рассматривал этого сильного человека. Зено, казалось, приходилось прилагать немало усилий для того, чтобы держаться прямо. Возможно, это было связано с той поркой, которую задал ему Конан.
— И многие теперь удивляются, почему ты не сделал этого.
Конан не ответил, молча глядя на него.
— Я искал тебя позднее, чтобы отомстить за оскорбление. Но там было слишком много наемников. Потом ты встречался с другими командирами. Я следил из толпы. — В глазах рыжеволосого Зено застыла решимость. И вместе с тем в них читалось смятение. — Мы были слишком далеко, чтобы много понять из того, что между вами говорилось. Но одно ясно. Для простого северянина ты слишком далеко пошел. Чертовски далеко. На удивление. — В его голосе слышалось нечто вроде уважения. — Как кажется, ты теперь командуешь не только отрядом Гундольфа. Похоже, ты повелеваешь ими всеми, неважно, догадываются они об этом или нет. Конан нахмурился и передернул плечами.
— Ну и?…
— Ты обскакал меня… То есть ты сделал больше, чем я бы смог сделать на твоем месте. — Зено задумчиво нахмурил брови. — Я знаю, что Стенгар… Хотя он и был моим другом… Он был довольно тяжелым человеком. Я… Я больше не уверен в том, что ты так уж виноват в той истории. — Он замешкался. — И, возможно… возможно, у тебя есть все способности для того, чтобы возглавить… просто я этого не видел… — Он опустил глаза. — И я… я готов предложить тебе мою службу.
Конан кивнул и смерил его взглядом с головы до ног.
— Из тебя получится неплохой офицер. Если только люди пойдут за тобой.
Зено заглянул Конану в глаза:
— Я не думаю, что среди них отыщется кто-нибудь, кто одолеет меня, как это сделал ты.
Киммериец широко улыбнулся:
— Итак, решено! — Он подошел к Зено, протянул руку и сжал его предплечье в традиционном солдатском приветствии. — Ты можешь быть моим лейтенантом вместе со старым Горусом.
Зено вздрогнул, когда ощутил на плече руки варвара, который еще недавно обошелся с ним довольно сурово.
— В ближайшие дни я и другие командиры — мы будем заняты мятежом. Так что почти все командование отрядом Гундольфа я переложу на твои плечи.
И Конан приказал Зено собрать людей. Затем он отошел поговорить с Горусом. Старый воин наблюдал их встречу, держась на почтительном расстоянии,
— Ты в самом деле хочешь сказать, что доверяешь этому коринфийцу? — спросил старый воин. — Он не успокоится, будет повсюду мутить воду, использует против тебя свое офицерское положение.
Конан пожал плечами:
— Скоро увидим, насколько он мне предан и на что он способен. Завтра на заре мы выступаем.
Копыта стучали по узкой долине реки Хоргас, Там, где берега поросли травой, этот звук был более приглушен, но в тех местах, где дорога пролегала по каменистой возвышенности, стук копыт превращался в настоящее громовое стаккато, сопровождаемое стуком падающей гальки, вылетающей из-под копыт. Но еще громче доносились крики людей и звон оружия плохо вооруженного войска.
По большей части река петляла мимо пашен и пастбищ. Долина, окруженная высокими горами, была густо населена. Повсюду виднелись хижины крепостных крестьян. Только изредка встречались богатые господские дома. В стародавние времена в одном месте река была перегорожена барьером — остроконечный скальный хребет наискось пересекал долину.
Проявив огромное терпение, река все-таки прогрызла себе путь сквозь это препятствие, размыв гору с одной стороны. Здесь вода проносилась с огромной скоростью, образуя пороги, в то время как почти на всем остальном течении ее было легко перейти вброд, так спокойны были ее воды. В теснине же река была неукротима и водопадом обрушивалась вниз, в широкий разлив. Дорога была здесь очень узкой и пролегала в опасной близости к водопадам вдоль самого берега реки. После этого она заводила в долину, поросшую негустым лесом.
Сейчас по дороге тащились последние из армии наемников, самые бедные из солдат, на медлительных лошадях или ослах, сопровождаемые небольшим обозом вьючных животных, легко нагруженных. Позади них двигался арьергард: дюжина шемитов на быстрых южных лошадках, вооруженные копьями, щитами и железными прикрытиями для штурма. Они ехали не соблюдая никакого порядка и то и дело беспокойно оглядывали долину.
Не успел последний вьючный мул исчезнуть в теснине, как в долину галопом ворвался высланный вперед дозорный. На шемитском языке он закричал:
— Быстрей вперед, братья! Они едва не хватали меня за пятки!
Он присоединился к остальным всадникам и тоже исчез в облаке пыли.
В следующее мгновение в долину ворвалась целая толпа — примерно сотня всадников в пурпуре. Они выскочили из леса и неслись неудержимым галопом, широко рассеявшись по долине. Кофийские королевские солдаты преследовали своих врагов. Их доспехи сверкали на солнце. Перед тесниной они остановились в нерешительности, но резкий приказ одного из офицеров заставил их осторожно повернуть лошадей и гуськом, один за другим, двинуться наверх по узкой тропе, следом за исчезнувшими наемниками.
