который понаблюдал за целителем, обворовал и пришел сбывать краденное. Но с другой стороны, я пришел один, и судя по тому, как легко меня подобрал рябой Арун, выгляжу не опасно. Тем не менее, я бы не поставил красномордого на охрану врат своего замка.
Пройдя по широкой улице, вдоль которой и по всему радиусу ограждения виднелись дворы, я вышел к площади. Здания вокруг выглядели добротными, некоторые двухэтажными, но вся эта красота была на переднем плане, дальше же, я уверен, были менее привлекательные строения. Тем не менее, было весьма атмосферно: ночь, повсюду живой огонь и запах горящего дерева, улетающего столбами белого дыма в звездное небо.
Мимо меня пробежало несколько человек, направляясь, видимо, по своим неотложным делам, и я решил, что мне тоже не стоит задерживаться на виду и привлекать лишнее внимание.
Я сделал круг по всей площади, выглядывая что-нибудь напоминающее таверну или кабак. Вокруг было достаточно тихо и светло, как от факелов так и от ночных соглядатаев, так что шумное место вряд ли можно пропустить. Но когда наткнулся на здание с кричащей вывеской кружек и тарелок, вспомнил, что одна черноглазая гадина меня обчистила. Чертыхнувшись, я развернулся и под шумные выкрики из-за стен таверны побрел искать ночлег.
Решив, что вглубь идти смысла нет, так как в этом месте вряд ли есть дома для бесплатной ночевки, я направился к воротам. Хотелось уже упасть куда-нибудь и спокойно прикрыть глаза. Прошлая ночь была без сна, и меня начало даже пошатывать немного. Усталость брала свое. Я добрел почти до самых ворот и столкнулся с красномордым охранником.
— Чего бродишь, лесной? — спросил он подозрительно.
— Да ночлежку ищу, — ответил я честно. На самом деле, в голове было так туманно, что у меня просто не было умственных сил на выдумывание историй. Я просто надеялся на его помощь.
— А чего к Горяку не пойдешь? У него всегда места найдутся, — кивнул в сторону таверны охранник.
— Да ограбили меня по дороге, вот и не иду. Без монет кто ж мне комнату сдаст, — вяло признался я.
— Вона как, — протянул охранник.
Мне оставалось только плечи опустить.
Он задумался на добрых полминуты и махнул мне рукой:
— Ну, раз такие дела, айда в охранке переночуешь.
— Эм, благодарствую, — удивленные брови привычно взлетели.
— Да мне не в тягость, — развернулся он, кивнув мне. — Все равно ночная сегодня, а комнатушка пустует. Там, правда, не вытянуться как следует и ничем не отапливается, но зато крыша над головой. А завтра дуй обратно в свой лес! Нечего здесь с пустыми карманами да мешком шастать.
Я поплелся за охранником.
Он указал на дверь какого-то маленького сарая, почти у самого частокола, и хлопнув по плечу, пошел нести ночную вахту. Я ввалился в комнатушку и упал на какую-то солому.
— Мда… воздухоплаватели, телепорты, межпланетные перелеты и деревянная доска, покрытая сеном, — бурчал я, устраиваясь.
Хоть я и жаловался, но объективно понимал, что мне повезло. Крыша над головой и пусть жесткая, но кровать, а не земля покрытая листьями.
Сосредоточившись, я начал высвобождать ману, чувствуя привычное покалывание на пальцах, и выпускал ее до тех пор, пока не потерял себя во сне…
******
Кулаки Тома с яростью замолотили в дверь комнаты Керниса.
— Лизи, ты здесь? — крикнул он, что есть сил. — Лизи, нам нужно срочно поговорить!
— Кернис, сынок, открой дверь, — взволнованно крикнула рядом Эмма.
Тишина. Том приложил ухо к двери и услышал громкое мычание.
— Почему дверь не открывается? — спросил он у отца.
— Не знаю, может, сломалась?
— Какой, к черту, сломалась! — раздраженно рявкнул парень и хотел было рвануть в комнату с инструментами, но дверь внезапно сама открылась.
Перед взволнованными людьми предстала картина, которую, наверное, никто из них никогда не сможет забыть.
Связанная по углам кровати Лизи лежала почти звездочкой. В комнате горел только светильник и несколько свечей, расставленные по кругу спального места. Кислый запах семени ударил в нос.
Кернис стоял у изголовья кровати и, словно не заметив появившихся родителей и брата, продолжал мастурбировать. Лизи дергалась и изгибалась, пытаясь освободить привязанные руки и ноги.
В голову Тома ударила ярость.
Такую ярость парень не испытывал никогда. Жар пробежал по коже и, рухнув к ногам, наверное, прожег дыру на том месте, где он стоял мгновение назад.
Его кулак, словно беснующийся демон, радостно столкнулся с челюстью Керниса, и тот, как пуховая подушка, отлетел к стене. Не раздумывая ни секунды, Том подбежал к нему, и со злым свистом его правая нога проверила на прочность мягкий живот парня.
Том услышал, как тот жалобной пискнул, но ему понравился этот звук. Он поднял мразь, которая еще пятнадцать минут назад была его братом за волосы, и с удовольствием впечатал его щеку в стену.
Раздался хруст. Но Том хотел большего. Ему было мало.
Мало!
Рич опомнился и, обхватив Тома со спины, пытался удержать, но тот отмахнулся от помехи, как от пушинки. Отец не сдался и, обхватив его снова, отбросил парня в сторону двери.
Внезапно придя в себя, Том замотал головой и вспомнил о сестре.
— Томи! — будто из другой реальности его достиг голос матери. — Томи, хватит, остановись, прошу тебя!
Эмма сидела на полу, и ее лицо было обезображено диким ужасом.
Том молча поднялся и медленно подошел к кровати. Лизи яростно сдирала с себя последнюю одежду и безудержно рыдала.
— Лизи, — выдавил он, протянув руку.
Рич набросил на нее одеяло, и она намертво укуталась в нем.
— Папа, Том. Заберите меня отсюда, — сказала она.
Том кивнул и, опередив Рича, бережно подхватил сестру на руки. Сая встретила их на выходе и, прикрыв ладонями рот, часто всхлипывала.
— Я не хочу в свою комнату, — сказала Лизи.
Первым порывом Тома было подняться к себе, но в глаза бросился один из ближайших диванов в амфитеатре, и он направился к нему.
— Что произошло? — встревоженно спросила Присцилла. — Почему Элизабет в покрывале?
