— Благодарю за визит, — сказал Лютомир, развеяв своим доброжелательным бархатным голосом неловкое напряжение. — Прекрасные ковры. Я буду иметь вас в виду.
Мужичок благодарно сгорбился. За какую-то одну неловкую минуту общего ожидания он скатал большой ковер с вытканным сирином в весеннем лесу, положил его к остальным рулонам и с поклоном удалился.
Охранники покосились на юного господина, переглянулись и, получив от Лютомира кивок, шмыгнули в коридор.
— Ты должен ее выгнать! — снова выпалил Аресий, не растерявший за прошедшие минуты ни капли праведной ярости. — Она чокнутая! Не слушается, дерется и говорит такие вещи..., которые ей нельзя! А еще рыгает! Как хочешь, но я не буду на ней жениться! Уж лучше на козе!
Он так сердито скосил брови и выпучил глаза, что у самого голова заболела.
— Боюсь, — терпеливо сказал Лютомир. — Что коза будет еще менее благосклонна.
Аресий злобно засопел.
— Издеваешься?!
— А ты? Подумай, не как малолетний лопух, а как будущий князь. Она сильная и крепкая как молодой бык, с характером, да еще и красавица. А самое главное — сама пришла. Ты в какой-нибудь сказке вообще видел, чтобы щука сама на стол попросилась?
— В плохой.
— Плохая начнется, когда ты останешься один. Если ты не заметил, я одной ногой в могиле. Когда я не смогу ходить и начну гадить под себя, мне уже будет не до ваших свадеб.
— Тогда попроси у него еще сил!
— Отменить свадьбу и объявить жертвоприношение? — спросил князь тоном, каким обращаются к человеку, собравшемуся перед дальней дорогой перекусить селедкой с молоком. — И в кого ты у меня такой молодец?
— Не знаю, — скривился Аресий. — Мама не рассказывала о своих похождениях.
— Прекрати умничать и извинись перед будущей женой. Хотя, знаешь, лучше вообще к ней не подходи. Бедняжке и без тебя тяжело.
Дверь вдруг приоткрылась одновременно с распахнувшимся для гневной тирады ртом Аресия, и в зал просунулось половина охранника.
— Ваша Светлость, тут это… господин… С оборотнем.
— Еще один, — вздохнул Лютомир. — Пригласи. А ты или тихо стой, или выйди. Главное — не мешай.
Аресий закатил глаза и встал рядом с троном.
Дверь распахнулась шире, и в зал вошел здоровый мужик.
— Доброго утра, Ваша Светлость. Я Ивар, Бурояров сын, — представился он и поклонился князю и его сыну. — Я привез оборотня. Нужен ли он вам еще?
— Здравствуй, Ивар, Бурояров сын, — поприветствовал Лютомир тоном, уже окрашенным скепсисом. — Нужен. Только где же ты его взял? Ты что, охотник?
— Нет. Я всего лишь мельник, ваша светлость. Он сам ко мне в дом пришел.
— И попросил подкинуть до города? — бессильно усмехнулся князь. — Ох. Не мели ерунды, мельник.
За последние десять Лютомиру приводили не меньше сотни "оборотней". Большинство из них оказывались либо уродливыми собаками, либо никогда не знавшими бритья и бани мужиками. Особо наивные пытались выдать за оборотня клочковато стриженую козу, а то и черта. Первое время Лютомир сохранял терпение и чувство юмора, но всему был предел.
— Лучше сразу уходи, если приволок какую-нибудь ерунду. Много шутников я отпустил, а на тебе отыграюсь.
— Наверное, я не так выразился, — спокойно ответил Ивар. — Я привел вам сына Остроуха.
Сухие дрожащие пальцы Лютомира вцепились в подлокотники. Не сводя взгляда с мельника, старик медленно, будто боясь спугнуть его, поднялся с трона.
— Веди, — отрезал он совсем иным, заклинающим голосом и кивнул охранникам. — Вы. Идите с ним.
— Не нужно, ваша светлость. Он совсем не кусается.
***
Дома в городе лезли друг на друга, сливаясь этажами, изредка оставляя узкие проходы во внутренние дворы. Если бы Влад забыл что он в Нави, то решил бы, что попал в Петероград, там ему тоже довелось пожить, но всего месяц.
Он очень хотел выйти, побродить и посмотреть. Но Ивар запретил высовываться, что бы ни произошло, и даже велел повесить дверь. Владу оставалось разглядывать улицу и редких прохожих через маленькое квадратное окошко.
Люди в этом городе выглядели так, словно понаехали из разных эпох. Одни носили старомодные пиджаки и шляпы, другие щеголяли в новых кожаных куртках, джинсах и кроссовках. Некоторые совмещали старое и новое, выглядя при этом как безумцы в цветных кислотных куртках, широкополых шляпах и ботфортах.
Мимо повозки проходили двое парней, один в фиолетовом пиджаке и драных спортивках, второй в шубе, кедах и смешной дедовской кепке.
— Его не спасет даже еще одна жертва, — сказал тот, что в пиджаке. — А потом тут сам знаешь, что начнется.
— А если они все-таки найдут оборотня? — с надеждой ответил второй, поправляя кепку.
— И что дальше? Надеешься на Реську? С ним ни одна даже не уважающая себя женщина поостережется связываться. Она либо сбежит, либо повесится, как другие. А потом снова жертвы? Я не хочу чтобы мою сестру отдали Змею. Скорее сам убью этого заносчивого недотырка.
— Ты чего! — зашипел тот что в шубе.
— Да я про Реську.
— Тем более! — парень прибавил шаг, вынуждая товарища ускориться.
О чем они говорили дальше, Влад уже не услышал. Его вниманием завладел странный тип в черном стариковском пиджаке, сапогах с высоким голенищем и клетчатой кепке натянутой чуть ли не на нос. Походкой мужчины в женских туфлях на шпильках, он ковылял по другой стороне и вдруг остановился напротив повозки. Огляделся, закурил и чуть поднял голову, показав выпяченный подбородок с козьей бородкой и горбатый нос. Из-под козырька блеснули желтые глаза.
Влад резко отпрянул от окошка и свалился с тюка, звонко приложившись локтем об пол. Сжав зубы от боли, он замер, надеясь, что не привлек шумом внимание странного мужичка. Послышались шаги. Повозка качнулась. В дверь постучались.
— Это я. Идем.
Услышав голос Ивара, Влад разжал все что у него, оказывается, с перепугу сжалось.
Влад старался не отставать, но и не мог перестать вертеть головой по сторонам, запоминая чудные дома. Деревянные двухэтажки с большими окнами перекосились от сырости, каменные были сложены немного криво, из-за чего выглядели игрушечными. Ботинки Влада звонко стучали и шаркали по мелким черным камням. Плоские булыжники становились все крупнее, пока не превратились в огромные бесформенные плиты разных оттенков, которые служили разметкой и делили площадь на зоны, понятные только местным. Наверное, разноцветные участки имели смысл только во время каких-то массовых сборищ или парадов.
На другом конце площади во всю ее ширь вытянулся дворец. Старая каменная постройка обросшая деревянным декором, террасами и лестницами плавно сливалась с огромной крепостной стеной пестрящей стрельчатыми окнами и балконами. Стены в городе были достаточно толстые — это Влад понял еще на въезде, когда повозка на целую минуту погрузилась во мрак проездной арки.
Кругом были понатыканы клумбы в декоративных каменных чашах. Несмотря на позднюю осень цветы цвели пышными букетами. В городе было действительно теплее, чем за стенами. Вдоль полоски из белых камней тянулись рельсы, по которым на площадь вывернул конный трамвай. Хотя, правильнее было бы назвать его кентавровый. Полуконь вдвое крепче Йура гарцевал, громко стуча копытами по брусчатке, и тащил трамвай с той легкостью, с какой ребенок везет на веревочке игрушечный грузовик. Но не с тем же удовольствием. Покрытый нарядной попоной и одетый в черный жилет, он был слеп и прикован за руки к оглоблям.
— Пошли, — одернул мельник засмотревшегося Влада.
Во дворец вела крутая каменная лестница с высокими ступенями. Над широким крыльцом раскинулся двускатный козырек с красной черепицей и резными столбами. Охранники в строгих черных кафтанах и с алебардами в руках, заметив оборотня, встревоженно переглянулись, распахнули дверцы и спрятались за ними. Внутри у входа дежурил еще один охранник. Косясь большими глазами на юнца рядом с Иваром, он нервно-разрешающим жестом указал на лестницу.
Следуя за мельником по душным коридорам, Влад ощутил себя как в музее, в котором почему-то живут. Пахло то борщом, то ладаном, то чем-то походим на солярку, то свежеспиленным деревом. А когда они из деревянной части перешли в городскую стену, запахло сырым распаренным камнем, будто в подъезде, в котором прорвало трубу с горячей водой. Миновав немало поворотов, лестниц, закутков, они наконец добрались до тяжелой резной двери. Ивар постучал, и охранник с другой стороны распахнул ее, пропуская гостей в приемный зал.
