Серебряный Плащ - Дэйв Дункан

Изумруд с надеждой опустилась на корточки. Вновь прибывшим был Первый Кандидат Марлон.

— Если ты назначаешь Клопу наказание, Рисковый, то должен остаться и убедиться, что он правильно его выполнит. Это касается всех вас, кто согласился с наказанием.

Стоны.

Рисковый пожал плечами.

— Лады! Клоп, можешь идти!

К тому времени, когда Изумруд вновь приняла вертикальное положение, группа крысят уже со всех ног мчалась за завтраком -— все, кроме Сервиана, который, завязывая шнурок, все еще держался в пределах слышимости.

— Спасибо, Первый, — сказала Изумруд.

Марлон улыбнулся.

— Это правда?

— Правда? — осторожно спросила она.

— Рассказ о том, что ты незаконный сын короля. Вот почему Великий Магистр тебя защищает.

— Он меня защищает?

— Кто-то должен. И это, наверное, он.

— Чтож, я определенно не имею отношения к Его Величеству.

— Сын благородного, да?

Она не думала, что была чьим-то сыном.

— Это не причина.

— Чтож, будь осторожен, — тихо сказал Марлон. — Есть люди, возмущенные твоим успехом. Если они отыщут тебя в удобном месте в удобное время -— могут попытаться взять реванш.

Оба они посмотрели в удаляющуюся спину Сервиана.

***

Узнав, что Великий Магистр не нуждается в её услугах этим утром, Изумруд помогла магистру Архивов расшифровать некоторые древние записи. Её глаза были лучше, а рука тверже держала перо. Он был столь впечатлен, что предрек, что однажды она станет магистром Архивов. Вот только отслужит десять или около того лет в Гвардии. Это пророчество казалось более правдоподобным, чем её королевское происхождение.

Примерно в полдень помещение внезапно заполнило мерзкое зловоние магии. Изумруд опустила перо и извинилась, выбегая из дверей. Отслеживать все отталкивающее было легкой, но очень неприятной задачей. Она вышла на улицу, где увидела вагон, запряженный четырьмя лошадьми, стоящий у ступеней в Главный Корпус. Нечто ужасное прибыло в Айронхолл.

Весь двор был, как обычно, заполнен учениками, практикующими фехтование. Столь же обыкновенная горстка юниоров примчалась, чтобы посмотреть на команды. Сам Великий Магистр совещался с кучером -— приземистым, прилизанным человеком, не узнать которого было невозможно. Изумруд заставила себя подойти поближе и вскоре обнаружила подо всей магией его связывающее инквизиторское заклинание. Рыбоглазый магистр Милашка явился лично.

Мог ли он знать её? Если он был здесь по делу короля, то это было не важно. Но почему, если дела обстоят именно так, ящики в его фургоне содержат что-то столь отвратительное и смертоносное? Предатель, даже предатель-инквизитор, мог убраться восвояси, если бы обнаружил, что Белая Сестра следит за его поведением.

Она остановилась рядом с Великим Магистром, дрожа от жуткой магической ауры. Она знала это заклинание. Однажды, в Окендауне, ей показали образец этого колдовства или чего-то очень похожего. А затем оно было на зубе размером с большой палец мужчины -— на зубе, который вытащили из челюсти одного из монстров, который ворвались во дворец Греймер Ночью Псов.

Великий Магистр так и полыхал. Он схватил письмо обеими руками, теребя его, словно собираясь разорвать пополам. Изумруд не могла разглядеть печать, но поставила бы жизнь своей бабушки на то, что завладей она письмом -— узнать штамп не окажется трудной задачей.

— ...не верите мне, — говорил Милашка. — Тогда почему бы не открыть письмо благородного лорда и не узнать, что там?

— Я возмущен вашей дерзостью и неповиновением, — в конце концов Великий Магистр был клинком и разделял мнение своих рыцарей о Темной Палате. Он поморщился в сторону Изумруд. — Клоп. Иди, и скажи магистру Конюшен, что нам нужно четыре человека, чтобы передвинуть мебель.

Затем он заметил слоняющихся юниоров и взревел так, что те разлетелись, словно мякина на ветру.

Клоп бросился к конюшне. Несколько дней назад она отказалась от своих старых ботинок в пользу более удобной пары, вытащенной из закромов. Никто не заметил, что её ноги стали меньше. Через несколько минут она вернулась с двумя конюхами и двумя молодыми кухонными мальчиками. К тому времени, Великий Магистр молча стоял на ступеньках, а Милашка уже опустил задний борт повозки.

— Это и эти два, будьте так добры, — вяло сказал он. — Покажете дорогу, сир Саксон?

Он все еще не смотрел на Изумруд, потому она спряталась в тени Великого Магистра, когда тот пересек прихожую и направился к большой лестнице в Королевские Покои.

— Его настоящее имя -— Милашка, — тихо сказала она. — Сеньор Инквизитор Милашка. И в этих коробках у него смертельное колдовство.

Единственным ответом магистра был хмурый взгляд. К тому моменту, как внушительные главные двери были открыты, Саксон претерпел одно из своих поразительных изменений. Он приветливо улыбнулся инквизитору.

— Это приемная, хотя Его Величество редко использует её с этой целью, — он указал на стул, письменный стол и другую мебель. — Эта дверь ведет в комнату отдыха и спальню.

— А это закрывает окна, как я понимаю, — магистр Милашка бродил по покоям, одобрительно кивая похожей на полированный мяч головой на балкон и большие окна. — Да, это место должно подойти. А, положите это на тряпку, ребята... осторожно!

Четверо задыхавшихся носильщиков боролись с первым ящиком инквизитора. Он был достаточно велик, чтобы вместить два трупа, а выражения на лицах мужчин предполагали, что он, так же, достаточно тяжел. Подозрений Изумруд о его содержимом хватило бы, чтобы по телу её побежали мурашки. Два других ящика были почти такими же большими.

— Клоп! Пойди и отнеси это в мой кабинет, — великий Магистр бросил ей письмо канцлера.

— Да, Великий Магистр, — сказала она, и ушла.

У неё было стойкое подозрение о том, что Саксон не желал, чтобы Милашка узнал её. Она также подозревала, что тот уже это сделал.

***

Было очевидно, что Великий Магистр наверняка мог спрятать бумаги в кармане камзола. Потому Изумруд смогла прийти к выводу -— если бы озаботилась размышлениями -— что он действительно хотел, чтобы она прочитала письмо.

Она так и сделала.

Печать не принадлежала канцлеру, как она и ожидала, но почерк был его. Сообщение было очень кратким.