Я умоляюще смотрела на девушку.
— Пожалуйста… Мне кажется, следующего приступа я просто не переживу…., - Слова дались мне с огромным трудом.
— Ты должна мне пообещать, что к следующему разу ты выберешь себе кого-нибудь из братьев. — Серафина неожиданно крепко взялась за мои плечи и заглянула в глаза с непривычно серьезным выражением на лице. — Меня они простят для первого раза, но любого другого вампира сотрут в порошок, если ты попробуешь его крови. Не смотри так, это с тобой они заботливые опекуны, в нашем мире эти двое более чем опасны. И даже я боюсь становиться у них на пути. Но я вижу твое состояние, умереть ты не умрешь, а вот впасть в кому плевое дело. Этого мне не простят тем более. Если вдруг ты не в курсе, то Эйтана почти лишили бессмертия за твою неосторожную Сеть на него. К следующему разу ты должна будешь сделать свой выбор. Пить из обоих драгоценных источников тебе не дадут.
Голова кружилась от обилия информации. Мало Эйтану было моей Сетки, он еще и пострадал из-за меня. Не думаю, что Джессике стоит это знать. Не уверена, что наша дружба переживет это.
— Но моя кровь стоит дорого, моя девочка. — Серафина отпустила меня и кокетливо улыбнулась. Ее красивый длинный ноготок проткнул ее запястье. Я как завороженная следила за красной полосой оставляемой ногтем на коже. — С тебя услуга. — Она поднесла к моим губам свою кисть. — Пей быстрее, резать себя пару раз за минуту то еще удовольствие. Ну же!
Я не могла себя заставить сделать это. Запах железа дразнил мои ноздри, но не вызывал никакого желания. Мне почему-то казалось, что живительная для меня сейчас жидкость должна пахнуть аппетитнее, но нет. Видимо, это у меня впереди.
— Майли, сейчас затянется! — Бессмертная повысила голос, тряся передо мной рукой, по которой тоненькой струйкой текла кровь. — А если ты запачкаешь мой новый диван…
Диван конечно решил дело. Я быстрым движением схватила ее запястье двумя руками и, зажмурившись, притянула к своему рту. Нужно лизнуть или втянуть?…Или… И тут кровь попала мне в рот.
Кажется, я рычала. Кажется, Серафина что-то крикнула и попыталась меня оттолкнуть. Кажется, она вцепилась в меня второй рукой и дергала все сильнее.
Я пришла в себя, сидя на медвежьей шкуре. В голове стоял пустой звон, а во рту все еще горело дикое желание. Такого наслаждения я ни разу не испытывала. Внутри все еще пульсировал вкус какого-то божественного нектара.
Бессмертная выглядела уставшей, сидя на соседней шкуре. Она баюкала свою руку и на удивление незлобно косилась в мою сторону.
— Ты очень странная. — Вынесла она свой вердикт. — Так ведут себя уже Обращенные первые несколько месяцев, но никак не на пороге изменений. Тебе вообще не должно было понравиться. Я уже думала смешать с вином свою кровь, если ты откажешься. Но это… Знаешь, услуга все еще за тобой. Но теперь даже под страхом смерти я не дам тебе свою кровь. Ты вообще в курсе, что так пить нельзя? Ты из меня высосала половину недельной нормы. Мне нужно теперь минимум восемь мальчиков для восстановления, и все из Сети.
Мне стало ужасно стыдно. Это прекрасное чувство во рту было кровью, и это еще больше давило мне на психику. Как я вообще могла так наслаждаться кровью!
Серафина устало покачала головой:
— Вижу, ты переживаешь больше моего. Забей, просто в следующий раз не доводи себя до второго приступа. Я вообще надеюсь, что ты помиришься с братьями в ближайшие дни, так как Обращение вот-вот нагрянет. Поверь, если ты окажешься среди людей в этот момент, какой бы ценный экземпляр ты не представляла из себя, тебя уничтожат, так как шухер ты наведешь там знатный. Пару-тройку дней тебе надо безвылазно сидеть среди бессмертных. Так что для твоего же блага — мирись с обоими или кем-нибудь одним, но как можно быстрее. А теперь иди, мой шофер тебя доставит в Особняк. Мне нужно подкрепиться как можно быстрее.
Я открыла рот, чтобы поблагодарить ее.
— И не нужно «спасибо». Ты еще не знаешь о моей услуге. Я подожду твоего Обращения и вступления в Силу. Может, ты еще пожалеешь, что согласилась обменять себя на первую кровь. — На этой загадочной фразе Серафина откинула голову назад и затихла.
Я на цыпочках скользнула из дома, когда к ней стали по двое-трое подходить прекрасные высокие бессмертные. Не уверена, что я хотела видеть то, что будет после моего ухода.
Одно было прекрасно. Я ощущала себя как никогда живой, буквально чувствуя, что тело заживило мои многочисленные повреждения от печальной поездки на велике с утра. И это было здорово. Как бы к этому не относилась мое человеческое я, мне до жути побыстрее хотелось стать бессмертной и ощутить в полной мере наслаждение кровью. Вот только осталось решить, кого из братьев просить о помощи…
Я металась по комнате, как тигр в клетке.
Возвращение в Особняк прошло на удивление спокойно. Меня не вышли встречать, я спокойно проскользнула в свою комнату, и залезла поскорее в душ. В десятый раз оттирая тело мочалкой, я понимала, что не смогу стереть ощущение «грязи», которое меня настигло в тот миг, когда я поняла, что у меня во рту кровь. И пусть это было восхитительно в какой-то момент, но спустя всего час меня тошнило, бил озноб, от следов былого блаженства не осталось и следа. Один привкус железа. Я терла кожу, в который раз полоскала рот, пока не поняла, что перегруженному новой информацией мозгу чуть-чуть полегчало. Растертое до красоты тело болезненно реагировало на прикосновение даже ночной рубашки, но, едва моя голова коснулась подушки, я провалилась в темный омут без сновидений.
И вот с утра дверь оказалась заперта, мобильный, оставленный на столике, исчез, и я как дикое животное металась в своей спальне, в мгновение превратившейся в золотую клетку. Зато в моей комнате радостно обнаружился новенький плазменный телевизор — красота, потрясающая замена свободе.
Сейчас я ненавидела всех: Рейна, который не рассказал мне правду, Десмонда, который не вовремя вошел и скорей всего и запер меня тут, Серафину, которая отправила меня обратно.
Спустя еще два часа бешенство сменилось полной апатией. Я сидела на подоконнике все в той же ночнушке, поджав под себя ноги и разглядывала хмурое свинцовое небо. В дверь постучали, и спустя мгновенье вошел Десмонд.
На этот раз мне не нужно было даже поворачивать голову, чтобы понять, что это он. После вчерашнего мое обоняние обострилось. А этот запах свежего морозного утра не перепутать было ни с чем. Так что голову я даже не повернула. Плевать мне — ревновал ли Лорд как мужчина, как наставник или спаситель. Он не имел права меня закрывать в моей комнате и лишать общения как какое-то животное. Сейчас я остро ненавидела его. Это чувство разливалось в воздухе, я всеми силами пыталась заставить его почувствовать своими бессмертными способностями силу моей ненависти. Я еще ни разу не пыталась использовать свои способности преднамеренно. Надеюсь, бессмертный чувствительный, и ощутил мой эмоциональный фон.
