– Нет, у нас повозка внутри совсем другая… Она… – девочка замешкалась, не сразу сумев найти нужное слово, – целая…
– Странно, – ее новые друзья переглянулись. – Почему? Так ведь удобнее и много теплее.
Мати не знала, что ответить. Она никогда не задумывалась над тем, почему повозка построена так, а не как-то иначе, ей просто не приходил в голову такой вопрос.
Это казалось столь же нелепым, как спрашивать, почему окружающий мир – бескрайняя снежная пустыня, а не ледяной дворец с множеством белых зал.
– Я слышал, – пришел ей на помощь Киш, – что у первых караванщиков, когда они только-только начинали свои странствия, были неразделенные повозки… Но потом, со временем, они поняли, что будет удобнее устроить перегородки, заполняя пространство, чтобы его было легче согревать.
– Вам тоже надо так сделать, – было видно, что Нани не слышала раньше ни о чем подобном, но она совсем не собиралась в этом признаваться и, тем более, позволять кому-то выглядеть умнее. – Ты скажи взрослым.
– Скажу, – кивнула Мати, хотя ей вовсе не хотелось этого делать: ей не нравилось, что целое пытаются разделить на части, словно от этого оно становилось не просто меньше, но и ущербнее.
– Когда мы стояли месяц в снегах, – тихо начала Инна. – Было так холодно! Если бы не эти занавесы, мы бы, наверно, совсем замерзли… А сколько страху мы натерпелись…!
– А я вот не боялась!…Ну разве что чуть-чуть, – Нани повела плечами. Ей не хотелось вспоминать о пережитом, но раз разговор зашел… – Вот только голодно было – жуть. Но я верила, знала, что мы не умрем. Великие боги не допустили бы этого, ведь мы во всем следовали Их законам… А теперь, – она поспешила перевести разговор на другое, более приятное и интересное, -давайте рассказывать тайны…Мати, начинай.
– Почему я?
– Ты ведь новенькая, у тебя и тайны новые, а, значит, они много интереснее, чем наши, которые мы пересказывали друг другу уже столько раз, – раздался голосок Инны, которая отползла в дальний темный уголок, словно показывая, что она готова слушать, но не говорить.
– Или, может, ты боишься? – Нани, наоборот, придвинулась к гостье почти вплотную.
– Я… – Мати не хотелось признаваться, что она испугалась, но рассказывать о сокровенном… – Да, – она опустила голову, – боюсь. Ведь я вас почти не знаю…
– Не доверяешь, значит? А почему мы тогда должны верить тебе? – Нани говорила с таким презрением, что девочка была готова сорваться с места, броситься бежать, спрятаться где-нибудь.
– Я не знаю, – все-таки сумев подавить вспыхнувшие в ее душе чувства, она заставила себя остаться. – Я никогда раньше не играла в эту… игру…
– Ладно, – великодушно простила ее Нани. – Тогда я буду первой. Но потом – ты.
Обещаешь?
– Да.
– И не станешь отнекиваться?
– Не стану, – она вся как-то сжалась. Ей перестала нравиться эта игра, хотелось домой, но любопытство было сильнее ее. Мати так хотелось узнать тайну своей новой подружки…!
Та встала на четвереньки, подобралась к пологу, выглянула за него, проверяя, нет ли рядом кого, кто бы смог подслушать их, и лишь убедившись, что они одни вернулась назад и зашептала:
– Сид мне не брат… Вернее, брат, но не совсем. У нас один папа, а матери разные…
– У твоего отца две жены? – удивилась Мати.
– Нет, просто до мамы у него была другая женщина.
– И что с ней стало?
– Умерла, – пожала плечами Нани. Ей это было неинтересным. Главным была тайна, а остальное – так, шелуха семечек. – Только Сид этого не знает, он был маленький и ничего не помнит.
– А кто рассказал тебе…
– Никто, – девочка взглянула на Мати как на дурочку. – О таких вещах детям знать не положено. Я просто подслушала, как об этом говорили родители, – спокойно пояснила она, словно в этом не было ничего зазорного.
– Моя мама тоже умерла, – ей вдруг стало жаль Сида: не только потерять родную мать, но и ничего не знать о ней! У нее хотя бы остались мечты, фантазии, лунный замок Матушки Метелицы. Девочка вздохнула, продолжая: – Но папа не стал брать новой жены. Я знаю, он до сих пор любит маму.
– А ты одна у него? – спросил Киш.
– Что? – она не сразу поняла.
– У тебя нет брата или сестры?
Та только мотнула головой.
– Значит, возьмет, – уверенно сказал мальчик. – По закону у караванщика должно быть два ребенка, чтобы род не угас…
Девочка пожала плечами. Она чувствовала себя неловко, даже немного виноватой: закон – это ведь закон. Конечно, ей хотелось бы иметь братика или сестру, но не мачеху, нет, это было бы предательством памяти мамы…
– А что случилось с твоей мамой? – тем временем спросила Инна.
– Разбойники, – вздохнув, она опустила голову на грудь. Странно, но с каждым разом, когда она вынуждена была отвечать на этот вопрос, он все меньше и меньше ее ранил.
– А, – протянула девочка. Она только что расплела свою длинную золотистую косу и осторожно расчесывала волосы серебряным гребешком. – А я думала у нее были снежные роды. У нас многие умерли от этого, особенно года два назад, когда мы после долгого перехода пришли в город, а тот оказался мертв.
– О чем это ты? – Мати с удивлением смотрела на подругу.
– Не знаешь? Ты не кажешься настолько маленькой, чтобы не слышать о законах пустыни.
– Па рассказывал мне все законы. Но я не помню, чтобы в них что-то говорилось об этом…
– Странно, – троица переглянулась. – У нас этот закон считают одним из самых важных.
– Да все совсем просто, – быстро, боясь, что Киш опередит ее, заговорила Нани. – Ребенок должен родиться в городе. Так? Так. Время рождения рассчитывают очень старательно, точно, чтобы оно совпало с приходом в город. Но ведь порой город, отмеченный на карте, на самом деле оказывается мертвым. До другого всегда слишком далеко, чтобы дождаться. Поэтому и происходят снежные роды – в ледяном дворце. Никому не нужно, чтобы в караване появился проклятый ребенок. Пусть даже на минуту, пока его не убьют. Вот роженице и не помогают, а у самой у нее сил уже нет. Она и умирают.
– А почему ребенок проклятый?
– Ты на самом деле такая глупая или притворяешься? По закону! – в ее голосе зазвучали нотки нараставшего раздражения. – Ни один человек на земле не может родиться за пределами города!
– Это ты говоришь глупости! – Мати обиженно поджала губы. – И закона такого нет!
И вообще, все это неправда: я же родилась в пустыне!
– Что? – они глядели на нее настороженно и, вместе с тем, недоверчиво, словно решив, что та специально обманывает их. А потом, испугавшись правды куда больше, чем лжи, отпрянули от Мати, словно та и на самом деле была проклята.
– Мамочка… – прошептала Инна, всхлипывая, глотая хлынувшие из глаз слезы.
