С моей точки зрении, ничего особо жуткого со здоровьем у приехавших не было. У кого флюс щеку раздул до того, что непривычно было смотреть, у кого радикулит спину согнул, а кто с заболевшими ребятишками нагрянул… Повозиться с больными мне, конечно, пришлось.
Как я поняла, в тот вечер в деревушке еще и праздник намечался, нечто вроде шумного веселья. И повод был: чужаки из Серого Дола ушли, долина снова свободна для людей. Как подобное не отметить? Я не большой любитель до шумных развлечений — просто с молодости не привыкла к ним. В Большом Дворе у меня даже мысли такой не возникало — хоть когда-то, пусть даже вечером, оторваться от работы и идти на гулянку. Дома всегда было в избытке домашних хлопот. Я бы и сейчас никуда не пошла, но и сидеть одной в четырех стенах не было ни малейшего желания. Уж лучше со всеми.
Уж было почти собралась, как на пороге комнаты объявился тот самый дядька подраненного парнишки, Арна. Этот мужик нам с заимки помог добраться, и еще меня злил его постоянный взгляд — всю дорогу этот мрачный человек косился в мою сторону… Мне уже было известно, что того мужика в деревушке люди меж собой называли бирюком. В лесу он проводил времени куда больше, чем дома. И человек вовсе не старый — тридцати еще не было, только что бородой зарос, что твой леший. Бывают такие люди, которые куда лучше себя чувствуют в одиночестве, чем с кем-либо. Оттого, как видно, он и ходил до сей поры холостяком, хотя желающие охомутать его были. Правда, сейчас, как мне сказали, он отчего-то в деревушке подзадержался. Может, наконец-то приглядел себе кого на радость старой матери, которая уж и не чаяла, что у сына может появиться зазноба.
Я, когда встречала этого заросшего бородой мужика по имени Свар в доме Арна, или на улице — всегда чувствовала себя несколько скованной. Чем-то смущал меня его тяжелый взгляд. Нет, он смотрел на меня не зло, а как-то… непонятно, другого слова не подберу. Правда, мне этот Свар за все время не сказал ни слова. И вот пришел. Что ему надо? И с чего это он вдруг сюда заявился? Заболел? Ничего подобного. Я и так вижу, что мужик на редкость здоров. Может, что с раной у парнишки? Не должно быть. Когда утром к мальчишке заглядывала, там дело шло на поправку.
— Случилось что? С Арном?
— Чего? А, не, там все в порядке. Я сам…
— Ну, парень, — улыбнулась я, — тебе самому у меня делать нечего. У тебя, дорогой отшельник, здоровья столько, что просто удивительно. И завидно. На пятерых хватит. Легко до ста лет доживешь, и самой страшной болезнью у тебя будет небольшой насморк. Как говорят в таких случаях, на тебе пахать можно. В общем, лечить, друг мой, тебе нечего.
— Не, я не затем — мужик уставился на пол, не находя нужных слов. Потом, решившись, оторвал взгляд от чисто выскобленных досок и стал глядеть на стену. — Я тут к тебе все присматривался. Баба ты хозяйственная, детей любишь и вообще…А я до сей поры холостой, и человек вовсе не бедный…
— Ну, сегодня холостой, а завтра женатый. Девок в округе не счесть.
— Да дело не в девках, пропади они все пропадом! Дело в тебе — мужик сел на лавку и впервые прямо посмотрел на меня. Удивительно, но под его взглядом я смутилась. Так смотрят любящие… — Жениться я давно мог, да все не до того было. Да, как считал, без разницы, кого за себя брать. Думал, все одинаковы… А как тебя там, в лесу, на заимке впервые увидел… Я даже не знал, что на свете такие красивые девки есть. Прямо как разом околдовали меня. Хоть верь, хоть нет, а не идешь ты у меня из головы. Куда бы ни пошел, что б ни делал — постоянно перед глазами стоишь… Все из рук валится, как только хоть мельком мне на глаза покажешься… Я почти всю жизнь в лесу прожил, люблю его куда больше деревни, но сейчас и он мне стал не мил. А все оттого, что тебя там нет… Даже идти туда не хочется. Боюсь, вернусь в деревню — а тебя уже здесь нет. Даже подумать о том страшно… Шла бы ты за меня…
Меньше всего я ожидала услышать подобное, да еще от этого человека. А я-то считала, что он меня недолюбливает… Но не скажу, что мне было неприятно услышать подобное.
— Спасибо на добром слове, только…
— Только что? Мужик у тебя уже имеется? И что с того? Было бы удивительно, если б у такой красивой девки, как ты, никого до сей поры не было. Не спорю, он парень видный, куда мне до него! Как заячьей шкурке до соболиной… Беда в том, что с ним ты никогда покоя знать не будешь, а я… Я одну тебя всю жизнь любить буду. Ты не смейся: я человек простой и красиво говорить не умею, но в твои глаза вечно смотреть готов. Таких глаз, как у тебя, я в жизни не видал, да и не хочу их видеть ни у кого другого…
Вот тут я по-настоящему растерялась. Что мне ответить на твои слова, парень? Сказать, что от таких, как я, тебе надо держаться как можно дальше? Что во время приступа я не помню даже себя, не понимаю, что делаю, и могу легко убить любого, кто покажется мне на глаза? Что жизни мне еще отмерено немногим более двух лет? Что с такой, как я, семью создать невозможно? Нет, ничего подобного я сказать не могу. Ох, парень, парень… Уж лучше считай меня злой стервой, задурившей тебе голову по ошибке или по мимолетному капризу…
Но ответить ему я не успела. Мужик не стал дожидаться моего ответа. Он встал с лавки, и вышел из комнаты, сказав мне на прощание:
— Ты, это, не торопись с ответом. Так, с налету, не говори ничего. Знаю, что я тебе не пара: вон, в родне у тебя даже князья имеются… Ты подумай хорошо. Я и мальчишек ваших себе оставлю, заместо отца им буду. И тебя в обиду никому не дам. Ты только все обдумай…
Он ушел, а я в растерянности смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Вдруг вспомнился бывший жених. Надо же, а я про него уж сколько дней не вспоминала… Ах, Вольгастр, Вольгастр, ну почему ты мне никогда не говорил похожих слов?! Вроде этот мрачный и угрюмый парень сказал немного, но важно не это… Тут главное — что сказано и как. В свое время у нас с тобой, Вольгастр, все было много проще. Само собой подразумевалось: раз зовешь замуж, значит, любишь. А те простые, но такие искренние слова, какие только что произнес мужчина по имени Свар, дано услышать далеко не каждой. О них можно только мечтать. Такое признание до конца жизни не забудет ни одна женщина, и даже в самую тяжкую минуту будет вспоминать о них с теплом и добром в сердце…
В тот вечер, как и в несколько предыдущих, почти все население поселка собралось неподалеку от дома, где мы проживали. Подошли все, кто только мог, в том числе и люди из соседних деревень, приехавшие сюда ко мне, для лечения. Завтра с самого раннего утра они разъедутся по своим домам, и снова с головой уйдут в работу, но в сегодняшний вечер они собрались на праздник. Это понятно: один день отдыха в тяжелую летнюю пору выпадает не всегда. К тому же и праздник намечается. Вон, уже и столы из дома старосты начинают выносить на улицу и угощение на них ставят…
