— Добей, — шепчет Алистер. Повторяет, уже громче: — Добей.
Зал взорвался гомоном, криком, слезами. Элисса не сдвинулась с места. Алистер тряхнул ее за плечо, разворачивая.
— Добей!
За Дункана. За несчастного Кайлана. За Рианне, Камиллу, Керана… Он мог бы перечислять их поименно.
Она покачала головой.
— Не могу. Герой реки Дейн просит пощады. Не могу.
— Тогда я. — Он взялся за меч, но клинок не покинул ножен — кто-то из-за спины перехватил руку. Алистер обернулся, взбешенный — Риордан. Заговорил, негромко и торопливо.
Алистер потряс головой — не может быть. Он ослышался.
— В Стражи? Его — в Стражи? Назвать его братом? Прикрывать спину?
— Держи лицо, люди смотрят, — прошипела Элисса. — Он прав.
Алистер попятился, точно на голове у нее вместо волос выросли ядовитые змеи.
— Ты же была там…. Сама видела…
Она накрыла его руку своей — Алистер шарахнулся — убрала ладонь.
— Послушай…
— Не хочу я ничего слушать!
— Твое высочество, прекрати истерику, заткнись и послушай! — Голос хлестнул, точно пощечина, даром, что говорила она едва слышно.
— Ещё раз назовешь меня высочеством… — Он выдохнул. Заставил себя разжать кулаки. Прокусил до крови губу — боль вернула в реальность. Расслабил ноющие челюсти. Как она это делает… Плечи назад и вниз, точно на них висит мокрый тяжеленный суконный плащ…
— Объясни.
— Не нужно начинать свое правление с убийства героя реки Дейн. Этого тебе не простят.
— Переживу как-нибудь.
Она права, но признать эту правоту было невыносимо.
— Есть еще одно. Архидемон.
До Алистера начало медленно доходить.
— Это подло.
Элисса невесело усмехнулась.
— Это возможность погибнуть с честью.
— Еще лучше. Сделать из предателя героя.
— Он уже герой, Алистер. Тридцать лет как герой.
Она права… Только хочется удавиться от этой правоты, и Алистер решил попытаться в последний раз.
— Если бы на его месте был Хоу?
Элисса вздрогнула. На миг отвела взгляд.
— Если бы на кону была твоя жизнь — да.
Теперь вздрогнул Алистер. Их всего трое. Орда. Архидемон.
— Это бесчестно.
— Расскажи ему все, — сказала Элисса. — Все как есть. И пусть выбирает.
— Вы с ума сошли? — снова Риордан. — Это тайны…
— Засунь себе свои тайны, — все так же, не повышая голоса, перебила Элисса. — Алистер?
Он кивнул.
— Винн, помоги ему.
Остановить кровотечение, убрать слабость — чтобы Логэйн понимал, о чем идет речь. Больше всего на свете Алистеру хотелось сжать в пальцах его шею и смотреть, не отрываясь, в глаза, пока все не закончится. Но он заставил себя опуститься рядом и заговорить, негромко, спокойно и вежливо.
Как они будут сражаться бок о бок, Алистер не представлял.
— Правильно ли я понял, — сказал Логэйн, наконец. — Возможно, я не переживу Посвящение.
Алистер кивнул.
— Но если переживу, — продолжал тот. — У меня будет возможность погибнуть героем, а не предателем.
— Да. — Создатель, только бы не сорваться.
— Ты щедр… Мэрик говорил, что человека создают его враги. И теперь я не знаю, для кого из нас это комплимент.
Алистер усмехнулся.
— Но есть одно "но", — сказал Логэйн. — Моя дочь.
— Кажется, ты не в том положении, чтобы торговаться.
— Торговаться — нет. Но выбор есть всегда. Что будет с моей дочерью?
— Пока Архидемон жив — ничего. Посидит… в башне.
— А потом?
Еще бы он сам знал. Убить? Анора бы не колебалась, но Алистер — не она. Оставить в заточении? Так милосердней убить. Отправить в изгнание? Чтобы через несколько лет она вернулась с армией?
— Церковь. Обеты пред Создателем нерушимы.
Логэйн едва заметно усмехнулся.
— И, возможно, лет через двадцать ты увидишь новую Верховную Жрицу.
— Я столько не проживу, — сказал Алистер. — Итак?
— Я согласен.
Алистер поднялся, перекрикивая гул.
— Он помилован. — Повторил: — Помилован. И в знак признания былой доблести герою реки Дейн будет оказана честь стать Серым стражем.
Разглядел, как Эамон удовлетворенно кивнул, и подумал, что сегодня вечером напьется. Непременно. Потом вспомнил, чем закончилась его последняя попытка утопить жалость к себе в вине, тихо выругался себе под нос. За спиной кто-то уже распоряжался, чтобы прислали людей, проводить и приглядеть, и лекарей. Рядом с Анорой словно из ниоткуда соткались воины в цветах Рэдклиффа.
Эамон, как-то разом заставив зал замолчать, заговорил о происхождении Алистера, наследстве и короне.
— А меня-то и не спросили, — хмыкнул Алистер.
— Вот видите, он сам отказывается! — Анора. Вот неугомонная, аж завидно.
Он ухмыльнулся:
— Не дождешься. — Повернулся к Эамону. — Но править я буду не один.
За спиной едва слышно вздохнула Элисса, и Алистер широко улыбнулся, предвкушая, какое у нее будет лицо. Обернулся.
— Ты будешь моей королевой, тэйрна Кусланд, — добавил так, чтобы услышала только она. — Или я пошлю это все под хвост Архидемону.
— Это называется "шантаж", — прошептала девушка. Отвесила издевательски-безупречный поклон. — Для меня это большая честь, ваше высочество.
— Еще раз назовешь меня высочеством… — прошипел Алистер. Обернулся в зал. — На том и порешили. И давайте заканчивать этот балаган.
========== 27 ==========
Он все-таки напился вечером. Правда, не один. За огромным столом в денеримском особняке Эамона собрались все, кроме Риордана, который, велев, чтобы его не ждали, отправился возиться с Логэйном. Пили за нового короля — и никого не интересовало, что до коронации Алистер остается всего лишь бастардом короля Мэрика. Потом за будущую королеву. За победу над мором. За то, что "нагнули все это собрание высокородных зазнаек" — невеселый смешок Элиссы заметил, похоже, только Алистер. Снова за победу над Мором. И за королеву, а как же. Будущую. И…
Словом, когда вернулся Риордан, тостами уже никто не утруждался. Тот ухмыльнулся, окидывая взглядом изрядно поддатых соратников, пропустил в комнату еще одного. Алистер осекся на полуслове.
— Прошу прощения, господа. — Логэйн коротко поклонился. — Боюсь, сегодня я не в силах разделить веселье. С вашего позволения.
Алистер начал медленно подниматься, намереваясь высказать… этому… все, что он думает и не только, когда его рукав с неожиданной силой потянуло книзу. Опустив глаза, он увидел, что Элисса, совершенно осоловев, сползает под стол, вцепившись в его рукав, словно в последнюю соломинку. Алистер вздохнул, начал вытаскивать нареченную из-под стола, и когда, наконец, справился с этим нелегким делом, обнаружил, что мерзавец исчез, и ничего не остается, кроме как нести девушку в комнату — не оставлять же под столом, в самом деле?
Риордан вышел следом, окликнул:
— Предупреди своих — завтра придется выступать прямо с утра.
— Что случилось? — остановился Алистер.
— Жаль, поздно вести пришли… Орда идет на Рэдклифф. Эамон вестников уже послал, армии выдвинутся туда, а нам придется поторопиться… и, возможно, готовиться к осаде. Твои как, смогут?
— Куда денутся, — буркнул Алистер. Настроение испортилось окончательно. — Можешь сам им сказать. Или подожди — донесу до места…
— Да я и сама дойду.
Алистер едва не разжал руки, встретившись с почти трезвым взглядом. Риордан расхохотался. Элисса высвободилась из объятий.
— Извини…
— Но… — на то, чтобы сложить два и два времени понадобилось порядочно — видимо, Алистер все-таки хватил лишку. — Почему тебя так волнует этот мерзавец?
— Меня волнует не он. И не хотелось, чтобы и без того тяжелый день закончился грязной сварой.
Алистер вздохнул. Риордан снова рассмеялся.
— Если мы переживем эту битву, за будущее Ферелдена я спокоен.
— Да ну вас… — Он тоскливо ругнулся. — Ну как, скажите на милость, я должен драться рядом с ним и делать вид, будто ничего не было?
