— И что «и»? — как-то уж слишком угрюмым выглядит Костя.
Видно, воспоминания о той трагедии, когда погибли его друзья, ему приносят настоящую душевную боль.
— И… забыла совсем, что хотела делать. — улыбается женщина. — Я вдруг настоящее наслаждение получать начала. Наше соитие последние силы из меня вытянули. Я так на тебе и отключилась, при пике наслаждения, когда ты в меня своё семя спускал. Потом плен. И о, Аллах, беременность.
Пауза. А ведь волнуется она очень.
А Костик молчит. Не торопит девушку. Ждёт, когда сама свой интересный рассказ продолжит.
— Ведь хотела убить, а получается спасла. И не жалею об этом. — говорит она.
— Спасла⁇ — удивляется Константин.
— И тебя, ну, и твоего друга за одно. Хотя, его ты сам уже спас… поделившись своей кровью. — отвечает она.
— Она тут при чём? — уточняет Костик.
— Про проклятие забыл? Я же по вам посмертным проклятием прошлась. Я уже к смерти готовилась. Ну, и выпустила свою сущность вами по питаться. Но вы сильные. Долго смогли продержаться, а я себя слабой уж точно не считала никогда. Да вот эта наша связь, изменила линии судеб. Я ведь так с тобой увлеклась… а контакт у нас был… — улыбается обворожительно и как-то игриво — плотным и глубоким. — прикрывает она показательно глаза… — И через смешение наших… так сказать, выделений, я в тебя передала и противоядие от проклятия. А проклятие, то семейное. О нём никто ничего не знает. И противоядия против него в мире нет. Ну, кроме крови того, кто его применил. А крови там хватало. Я ведь девственницей была.
— Ты? Но тебе же сколько лет? — ещё больше удивляется Костя.
Печальная улыбка на её лице.
— Родовой бич. Женщины нашего рода не могут иметь детей. Подожди, не спрашивай, дай всё объясню. — вздыхает она — Дочери Султана Афганистана не могут забеременеть. НЕ МОГУТ! Это проклятье над родом уже лет так с пятьсот висит. А потому наследником Султана может быть только сын, который женится на женщине постороннего рода. Вот они могут иметь детей… но опять же… дочери, рождённые у них, хоть и не бесплодны, но детей не могут зачать. Потому и я в своим тридцать с хвостиком всё ещё девочкой была. На твоё счастье. Зато силы в магию уходят, и мы не зря считаемся, сильнейшими в мире магинями. Женщины рода, все воины. Как и я… была. Ну, и никогда замуж, что понятно, не выходим. — и тут смотрит смелым взглядом в глаза Константину. — Надеюсь, я буду первой в клане и в роду замужней женщиной. Матерью ты меня как-то уже и так сделал, хотя от ещё детей, я бы уж точно не отказалась. Но замуж, уже сейчас, уж больно хочется. Но вначале, до расскажу свою историю. Твой друг, настоящий воин, и вернейший друг. Мало того, что не надругался над пленницей, хотя ведь застал нас в весьма пикантной позе. И подмывал он тоже меня. Я тогда уже в сознании была, но делала вид, что всё ещё без памяти нахожусь. А он даже попытки не сделал надругаться надо мной. Обмыл нас с тобой. Что-то своему богу пел, а тут ваши вертушки… и нас забрали. А там… ваши боссы очень уж обрадовались, ведь никогда прежде валькирий Афгана не могли взять в плен. Никогда. Повезло, что как-то ты меня смог отключить. Вытянуть мою магию в нашей стычке, а твой батыр мои сопровождающих из автомата положить. Глупо получилось. Ну, да ладно. Всё к лучшему. Ко мне в плену очень хорошо относились. А тут при медицинском обследовании сообщили, что я в положении. Я не поверила в начале. Но ведь и сама чувствовала, что со мной что-то необычное внутри меня происходит. — ухмылка появилась на ее лице. — Надо отдать должное вашему руководству… они отцу моему тут же сообщили, что я жива и нахожусь в плену. А так как мы не находимся в состоянии войны… то меня, конечно, отпустили домой, хотя во всю обрабатывали, предлагая остаться у вас, в Империи. А вот дома было интересно. Отец был, конечно, удивлён, как я могла попасть в плен, и пришлось всё рассказать. И о своих ошибках. О вашей с другом твоим, силе. И про то, что хотела сил от тебя набраться, а в итоге забеременела. Этот случай, конечно, тут же засекретили. Как у нас, так и по просьбе Султана, и в вашей Империи. Папа предложил мне там у нас выйти замуж. А вдруг, теперь я смогу родить уже от любого другого мужчины. Но я не хотела. Мне была противна сама мысль, что моим мужем будешь не ты. Родился мальчик. Было много международных переговоров дипломатов, как с вашей стороны, так и с нашей. Недоразумение между странами устранены. Султанат теперь входит в список стран, кто поддерживает политику вашей Императрицы. Но соблюдает нейтралитет во всём. Мы самодостаточное и сильное государство. И армия у нас одна из самых сильных в мире. А теперь, что касается наших с тобой отношений. Я скажу, как я их вижу. Во-первых, Ваня. Я воспитывала его как русского мальчика. Ну, как я это понимаю, при этом он остаётся принцем афганским. И отец будет принимать решение, будет его внук претендовать на трон Султаната или нет. Ваня знает и изучает русский язык, английский и естественно, мой родной. Но я хочу, чтобы у него была настоящая семья… и настоящий… любящий его отец. Прости, конечно, что так всё получилось. Но меня извиняет то, что я сама не знала, что ты сможешь как-то обойти древнее проклятие, и зачать мне сына. О таком счастье мечтает любая моя сестра. А их… В общем, хватает. Во-вторых, приданное будет поистине царским. Хочешь… будем жить у вас в России. В любом городе Империи купим нашей… всей нашей семье дом. Хочешь, поехали в Афганистан. Мой отец, подарил нам на свадьбу прекрасный замок в Кандагаре. Будешь шахом… и иметь свой личный гарем, на две, а то и на три сотни жён. Твои нынешние жёны будут главными в прайде. Только скажи…
Костя ладонью провёл по лицу, убирая выступивший, на лбу и щеках, пот. Во, как сильно разволновался.
— И, что говорят ваши специалисты? Почему ты смогла забеременеть от меня⁇ Может, то место особое⁇ Ну, где… — замялся — у нас соитие случилось. И, как зовут-то тебя… — пауза — жёнушка???
Радостная улыбка на лице женщины.
— Меня зовут Азиза, что значит могущественная, мой господин. А что касается того, что говорят наши медицинские светила… — разводит руками в стороны — а ничего. Всё как обычно. Как у всех женщин. Вот и получается, только ты у нас какой-то особенный, а потому, для нашего рода и очень ценный.
Она с кресла опускается на пол и на четвереньках, так неспешно переступая коленями, прогнувшись в спине и выпятив на обозрение красивую, явно, упругую попку, двинулась к креслу, на котором сидел Костя.
Вот её руки прошлись по его коленям, а дальше ладони уже были в районе паха брата…
— Можно уже не смотреть, что дальше будет. — говорит Боря — Хотя если хочешь, я отключаться не буду. Но вряд ли мы, что ещё интересного услышим. За то увидим… Многое! Ведь, явно, горячая штучка…
— Отключайся. Это уже слишком личное. — говорю я — И что сам обо всё этом думаешь???
— Погоди. Потом обсудим. Ты посмотри лучше, что вокруг нас творится.
А творится интересное.
Вилка, Лара и дед беседуют с парнями, которые приехали к нам на «Хаммерах».
Мирно беседуют. Ни криков, ни ругани.
Катюша пропала, видно следом за бабушкой в дом ушла.
— Всё так. Вот видео из дома. На кухне сидят. Мальца чаем с блинами с мёдом кормят. Классный карапуз. Кстати, Катя умет, оказывается, с детьми быстро находить общий язык. Вон, смотри, как бабушка на них, о чём-то своём разговаривающих за столом, с улыбкой счастливой на устах смотрит. А ведь бабуля полностью счастлива.
— Представляю, как мама с папой-то обрадуются, что в миг уже стали бабушкой и дедушкой, получив, уже почти взрослого внука. Три года, это много для малышей. — говорю я.
— Ну, пеленок уже нет и разговаривает, и ведёт себя, как маленький мужичок. — смеётся Искин — А так, соглашусь с тобой. Костик в это лето на первом месте в семье по сюрпризам. Даже маман затмил… с её фондом…
— Это да. — вздыхаю я.
* * *
Я в усадьбе один.
Вчера с утра все уехали в город. Костику ведь поступать ехать. До меня никому никакого дела нет. Оставили на охрану усадьбы. Тётя Оля за мной, пообещала бабушке присмотреть. Сегодня с моими сёстрами приедут проверить, как я тут в одного с домом справляюсь.
