двинулись на Кулла. Затем король рассмеялся и прислонился спиной к колонне, сжимая рукоять меча до тех пор, пока мышцы на его правой руке не выступили огромными буграми.
“Я понимаю эту игру, призраки”, - засмеялся он.
Они остановились.
“Не пытайся избежать своей участи, - сказал король озера, - ибо мы бессмертны и не можем быть убиты оружием смертных”.
“Сейчас ты лжешь”, - ответил Кулл с хитростью варвара, - “ибо своими собственными словами ты боялся смерти, которую мой род принес вам. Ты можешь жить вечно, но сталь может убить тебя. Подумайте друг о друге. Вы мягкие, немощные и неискушенные в обращении с оружием; вы непривычно носите свои клинки. Я был рожден и воспитан для убийства. Ты убьешь меня, потому что вас тысячи, а я всего один, но твои чары не сработали, и многие из вас умрут прежде, чем я паду. Я буду убивать вас десятками и сотнями. Подумайте, люди озера, стоит ли мое убийство тех жизней, которых оно вам будет стоить?”
Ибо Кулл знал, что существа, которые убивают, могут быть убиты сталью, и он не боялся. Фигура угрозы и гибели, кровавая и ужасная, он возвышался над ними.
“Да, подумай”, - повторил он. “Что лучше, если ты приведешь ко мне Брула и позволишь нам уйти, или чтобы мой труп лежал среди разорванных мечом груды твоих мертвецов, когда смолкнет боевой клич?" Нет, среди моих наемников есть пикты и лемурийцы, которые пойдут по моему следу даже к Запретному озеру и зальют Зачарованную Землю твоей кровью, если я умру здесь. Ибо у них есть свой собственный тамбус, и они не думают о тамбусе цивилизованных рас, и их не волнует, что может случиться с Валузией, но думают только обо мне, в ком течет кровь варвара, как и в них самих ”.
“Старый мир катится по дороге к разорению и забвению, - размышлял озерный король, - и мы, которые были всемогущи в давно минувшие дни, должны смириться с тем, что высокомерный дикарь оскорбляет нас в нашем собственном королевстве. Поклянись, что нога твоя никогда больше не ступит на Запретное озеро, и что ты никогда не позволишь другим сломать тамбу, и ты выйдешь на свободу ”.
“Сначала приведи ко мне убийцу с копьем”.
“Ни один такой человек никогда не приходил к этому озеру”.
“Нет? Кошка Саремес сказала мне–”
“Саремес? Да, мы знали ее издревле, когда она приплыла по зеленым водам и несколько столетий жила при дворах Зачарованной Земли; мудрость веков принадлежит ей, но я не знал, что она говорит на языке земных людей. Тем не менее, здесь нет такого человека, и я клянусь–”
“Не клянись богами или дьяволами”, - вмешался Кулл. “Дай свое слово как истинный мужчина”.
“Я даю это”, - сказал озерный король, и Кулл поверил, потому что в этом существе было величие и осанка, которые заставляли Кулла чувствовать себя странно маленьким и грубым.
“И я, - сказал Кулл, - даю тебе свое слово, которое никогда не было нарушено, что ни один человек больше не сломает тамбу и не причинит тебе никакого вреда”.
Озерный король ответил величественным наклоном своей величественной головы и жестом руки.
“И я верю тебе, потому что ты отличаешься от любого земного человека, которого я когда-либо знал. Ты настоящий король и, что более важно, настоящий мужчина”.
Кулл поблагодарил его и вложил свой меч в ножны, поворачиваясь к лестнице.
“Знаешь ли ты, как завоевать внешний мир, король Валузии?”
“Что касается этого”, - ответил Кулл, “если я проплыву достаточно долго, я полагаю, что найду дорогу. Я знаю, что змей провел меня по крайней мере через один остров, а возможно, и через многие, и что мы долгое время плавали в пещере.”
“Ты смел, - сказал озерный король, - но ты мог бы вечно плавать в темноте”.
Он поднял руки, и бегемот подплыл к подножию ступеней.
“Мрачный конь, - сказал озерный король, - но он доставит тебя в целости и сохранности до самого берега верхнего озера”.
“Минутку”, - сказал Кулл. “Нахожусь ли я в настоящее время под островом или материком, или эта земля действительно находится под дном озера?”
“Ты в центре вселенной, как и всегда. Время, место и пространство - это иллюзии, не имеющие существования, кроме как в разуме человека, который должен установить границы, чтобы понять. Существует только лежащая в основе реальность, все видимости которой являются лишь внешними проявлениями, точно так же, как верхнее озеро питается водами этого реального. Иди сейчас, король, ибо ты настоящий мужчина, даже если ты первая волна поднимающейся волны дикости, которая захлестнет мир, прежде чем она отступит ”.
Кулл слушал с уважением, мало что понимая, но понимая, что это была высшая магия. Он ударил по рукам озерного короля, слегка содрогнувшись от ощущения того, что было плотью, но не человеческой плотью; затем он еще раз посмотрел на огромные черные здания, безмолвно возвышающиеся, и журчащие, похожие на мотыльков формы среди них, и он посмотрел на блестящую гладь воды с волнами черного света, ползущими по ней, как пауки. И он повернулся, спустился по лестнице к кромке воды и запрыгнул на спину бегемота.
Последовали эпохи темных пещер, стремительных вод и шепота гигантских невидимых монстров; иногда над поверхностью, иногда под поверхностью бегемот нес короля, и, наконец, огненный мох поднялся, и они пронеслись сквозь синеву пылающей воды, и Кулл выбрался на сушу вброд.
Жеребец Кулла терпеливо стоял там, где его оставил король, а луна как раз поднималась над озером, после чего Кулл изумленно выругался.
“Всего час назад, клянусь Валкой, я спешился здесь! Я думал, что с тех пор прошло много часов, а возможно, и дней”.
Он вскочил на коня и поехал в сторону города Валузии, размышляя о том, что, возможно, в замечаниях озерного короля об иллюзии времени был какой-то смысл.
Кулл был усталым, злым и сбитым с толку. Путешествие по озеру очистило его от крови, но из-за движения верхом рана на бедре снова начала кровоточить, более того, нога затекла и несколько раздражала его. Тем не менее, главный вопрос, который возник, заключался в том, что Саремес солгала ему и либо по незнанию, либо по злонамеренной предусмотрительности была близка к тому, чтобы отправить его
