не выдать своего удивления. — Надеюсь, вы покажете нам после эту тварь. — бросаю взор на усмехающегося Мухаммеда.
Зара Якоб улыбается, его белоснежные зубы блестят на солнце, словно перламутр.
— Не стоит, — отвечает он, и в его глазах мелькает искорка веселья. — Вы видите его каждый день в своем отражении.
Его слова оставляют меня в ступоре. Я внимательно смотрю на свое отражение в полированном столе. Я вижу свои алые глаза, свои острые черты лица, свои светлые волосы. Но я не вижу ничего необычного, ничего демонического.
Я внимательно смотрел на него, стараясь прочитать в его глазах хоть что-то. Но он стоял спокойно, словно не замечая моего взгляда.
— Демон не внешний, а внутренний, — продолжил он, словно читая мои мысли. — Он живет в нас всех, в каждом человеке, в каждой душе. Он — это жажда власти, жажда мести, жажда уничтожения.
Его слова помогли мне остыть. Я понял, что он прав. В каждом из нас есть скрытые тёмные инстинкты, которые могут проявиться в любой момент.
— А что сделал твой демон? — спросил я, предельно прямо и беспардонно.
Зара Якоб улыбнулся, его зубы блестели на солнце, словно жемчуг.
— Он заставил меня отказаться от всего, что было мне дорого, — ответил он. — Он заставил меня покинуть свою землю, свою семью, свою веру. Он заставил меня стать тем, кем я сейчас являюсь.
— Демонологом, — дополнил я.
Он кивнул, не отводя от меня взгляда.
— Но он также дал мне силу.
Я внимательно смотрел на него. Он был загадкой, но в его глазах я видел не только темную силу, но и боль, печаль, разочарование. Он был не злодеем, а жертвой своих собственных демонов.
— И что тебе нужно? — спросил я, решаясь продолжить эту опасную, но такую любопытную игру. Голос мой звучал твердо, но внутри меня уже кипела тревога.
Зара Якоб улыбнулся снова, его белоснежные зубы блестели на солнце, словно жемчуг. Но в этой улыбке не было ни тепла, ни доброты. Она была холодной, как лед, и в ней скрывалась грозная сила.
— Я пришёл забрать тебя домой, — произнес он, словно это было самым естественным делом в мире.
Зара Якоб лениво открыл книгу, словно это было самым естественным действием в мире. Ее обложка, изготовленная из тончайшего пергамента, была белоснежной, словно снег на вершинах Эфиопских гор. На ней красовалась вышивка из золота и серебра, изображающая древо жизни с разветвленными ветвями, символизирующими родословную Соломона, к которому он принадлежал.
В тот же момент, как он раскрыл книгу, воздух вокруг нас сгустился. Это было не просто изменение атмосферы, а нечто более грозное и непонятное. Это была концентрация темных сил, которые пронизывали воздух, словно тяжелый туман. Он давил на грудь, сжимал горло, заставлял дышать тяжело и неуверенно.
В этой ауре я чувствовал древнюю силу, мрачную мощь, которая могла разрушить все на своем пути. Это была сила, которая могла поглотить целые миры, разрушить целые цивилизации и изменить ход истории.
Она была настолько могущественна, что я не мог не склониться перед ней. Мои волосы встали дыбом, а сердце забилось быстрее. Я почувствовал себя слабым и беспомощным перед этой невероятной мощью.
Зара Якоб смотрел на меня, не отводя взгляда. В его глазах был блеск удовлетворения, словно он наслаждался моим страхом. Он знал, что он обладает силой, которая может изменить все. И он был готов ею воспользоваться.
— Я долгие годы путешествовал в поисках этой книги, а затем тебя, мой главный «демон», — продолжил он, словно в его словах не было ничего необычного. — Спасибо, советник Мухаммед, ты выполнил свой долг, и дома тебя ждет награда.
Зара Якоб снова улыбнулся, но теперь уже не холодной, а довольной улыбкой, словно хищник, увидевший свою добычу. Это была улыбка победителя, улыбка того, кто знает, что контролирует ситуацию. Аюб, который до этого стоял неподвижно, словно статуя, внезапно опустился на колени и поклонился Заре и Якобу в землю. Его лицо было искажено страхом, губы сжаты в тонкую линию, глаза беспрестанно бегали из стороны в сторону.
— Самое интересное, что без тебя моя книга, увы, не работает. Видишь ли, мой предок Соломон запер и подчинил всех демонов не в книге, а в одном бессмертном, что стал «сосудом». Книга же — лишь ключ и ошейник, что нужен для «контроля» сосуда.
Зара Якоб закрыл книгу, и в тот же момент тяжелый туман, который окутывал нас, исчез. Воздух снова стал чистым, дышать стало легче, но в сердце осталось неприятное чувство давления, словно невидимые нити все еще сжимали грудь.
Я смотрел на книгу, которая теперь лежала на столе, словно обычный объект, и не мог поверить, что всего несколько секунд назад она излучала такую грозную мощь. Но я чувствовал, что я все еще нахожусь под ее властью. В этом зале ничего не изменилось, но я уже видел все иначе.
Зара Якоб смотрел на меня, как будто читал мои мысли. В его глазах промелькнул огонёк удовлетворения, и он улыбнулся, словно знал, что добился своего.
Он не произнес ни слова, но я понял его мысли. Я был втянут в его игру, я стал частью его плана. Я был под его контролем.
Я был в ловушке.
— А теперь, Крид, тебе придётся поработать на благо эфиопского народа. — Зара пошакальи усмехнулся. — Но не волнуйся, ничем принципиально сложным тебе заниматься не придётся. Лишь захватывай, порабощай, подчиняй и разрушай на благо «моего» государства. И я даже не буду тебя пытать или призывать демонов из тьмы твоей «души». Просто хорошо выполняй поставленные задачи, и вопросов к тебе не будет. Живи себе спокойно, и мне не будет дела до твоих занятий. — холодно продолжил Соломонид.
— На всё ваша воля, мой царь, — молвили мои губы чужим голосом.
— Отныне ты «Советник» Соломона! — он улыбнулся уже более снисходительно.
Она не искала рыцаря. Она искала меч.
Аттикус
* * *
Вскоре мы прибыли в Гондэр. Город, служивший столицей крепостью, встречал нас удивительным переплетением архитектурных стилей. Европейские мотивы сплетались с арабскими, а позднее к ним добавились и барочные традиции, создавая неповторимый, почти сказочный образ.
Особенно завораживающим Гондэр казался на рассвете, как сейчас. Солнце, только что вырвавшись из-за горизонта, заливало город теплым светом, подчеркивая величественные стены дворца, словно вырезанные из красного камня. Их зубчатые башни, украшенные резными орнаментами, устремлялись к небу, словно стражи древнего города. На фоне этих величественных сооружений, словно игрушечные домики, смотрелись дома жителей, с их белыми стенами, украшенными
