— Это наша страна, — ответила я. — Мы знаем ее обычаи и можем предвидеть многие из тамошних опасностей, как ты, живя здесь. Там у нас есть цель — как у тебя есть некие обязанности в этой стране, которую мы зовем Проклятой.
Золан повернул голову и устремил взгляд на сидящие скульптуры.
— Если вам предначертано вернуться, то путь будет открыт.
Хотя прежде Золан утверждал, что выхода из Потемок не существует, теперь он ясно дал понять: выход все же есть. Я не стала приставать к нему с расспросами, так как убедилась, что он понял наше положение и это его тронуло. Пока на этом следовало успокоиться.
Бина опять сходила за родниковой водой для Древолаза и поднесла миску к его морде. Зверь снова сделал несколько глотков.
САБИНА
Мне и раньше приходилось выхаживать животных. И хотя этот рыжий зверь не был похож на гончую собаку, он все же, похоже, неплохо откликался на ту же заботу, какую я проявила бы к собаке, будь она ранена. Золан согласился с моим выбором целебных снадобий и теперь явно запасал эти снадобья впрок. Если бы он согласился обучить меня, я могла бы узнать от него что-то новое. В самых странных обстоятельствах можно приобрести познания.
С такими мыслями я ухаживала за Древолазом.
— Тебе знакомы варка и торбл, квант, сиззаль?
Я посмотрела на Золана и покачала головой.
— Возможно, я знаю эти растения, но называю их иначе.
Я была почти уверена в том, что чуть раньше он прочел мои мысли. Следовало мне отправить ему посыл, чтобы убедиться в этом окончательно? Нет, решила я. Нет причин дать ему возможность узнать о нас больше, чем то, о чем он и так догадывается. Напротив, от него я решила узнать как можно больше.
Вот так началось наше зыбкое союзничество с этим Повелителем Потемок. Мы втроем решили по возможности сохранять с ним мир.
ДРУСИЛЛА
Древолаз быстро поправлялся. В пещере трудно было вести счет времени, но мы трижды ложились спать до тех пор, когда Древолаз наконец поднялся на ноги, пошатываясь подошел ко мне и положил голову мне на плечо. Я произнесла слово, какое никогда бы не решилась выговорить в покоях нашей матушки, выронила иглу и вынуждена была наклониться, чтобы найти ее на каменном полу.
Обнаружив, что у Золана имеется запас обработанных кож, я, с его согласия, принялась за кройку и шитье, дабы пополнить наш гардероб более подходящей одеждой. Шила я то же самое, во что мы были одеты теперь, — длинные штаны и куртки на шнуровке. Однако мне доставляло удовольствие работать с кожей разных видов и подбирать цвета.
Занимаясь шитьем, я время от времени отрывала глаза от работы и посматривала на сидящие скульптуры. Золан так нам ничего и не рассказал о них. Но мне приснился сон; во сне я кричала, и Там разбудила меня.
Там, во сне, я стояла в другой пещере, где пол был усыпан множеством осколков обожженной глины. Всюду стояли разбитые сиденья, валялись треснувшие фигурки, отколовшиеся головы и туловища, похожие на бочонки. Из этих туловищ-кувшинов вывалились обугленные кости и светло-серый пепел. Когда-то это было местом погребения, а теперь стало средоточием ужаса и тьмы. Зло наполняло воздух и жаждало пожрать меня; нечто, обитающее среди теней, было готово убивать, чтобы утолить свой алчный голод.
В это мгновение Там почувствовала, что мне грозит потусторонняя опасность. Она воспользовалась Силой и пробудила меня.
Были ли фигуры на каменной полке просто сосудами, наполненными прахом обитателей Потемок? Ведь мы, жители Юга, укладывали своих умерших в гробы — правда, мы не ставили их вот так, чтобы они надзирали за жизнью живых людей.
Очень многого здесь мы пока не знали и не понимали. Я почти злобно проткнула иглой кусок голубоватой чешуйчатой кожи, который выбрала, чтобы сшить из него плащ.
Как и кожа змеи, эта кожа не должна была пропускать воду. Такая одежда очень пригодилась бы нам для будущих вылазок, потому что теперь за пределами пещеры то и дело шел проливной дождь. Каждый день мы подходили к выходу из пещеры — двери в мир. Уже трижды нас встречал ливень. Однако дождь не удерживал Золана от его каждодневных походов. Правда, он надевал длинный широкий плащ из той самой кожи, с которой теперь работала я.
И вот Золан вошел в пещеру, шлепая по дну речки. Он с трудом сиял с плеч лямки мешка. К нему медленно подошел Древолаз и тут же сунул нос в горловину мешка.
— Леди Сабина! — поприветствовал меня Золан.
Я покачала головой. Мне казалось странным, что он до сих пор не научился различать нас. Однако он не предпринял ни единой попытки прикоснуться к сознанию каждой из нас. Вероятно, не имел желания узнать нас ближе.
— Она не так давно стирала простыни. Ты найдешь ее и Там у очага, они сушат белье.
— Значит, позже.
Золан сунул руку в мешок, вытащил что-то, завернутое в сетку, и отложил в сторону. Затем последовало что-то более крупное, обернутое большим листом. Древолаз понюхал лист и мурлыкнул.
— Потом, — пообещал зверю Золан, вытащил из мешка что-то вроде свернутого в рулон куска ткани и подошел ко мне. — Что скажешь? — спросил он с оттенком мальчишеской гордости.
Точно так говорил младший оруженосец моего отца в славный день Вильтсонской охоты, когда ему улыбнулась удача и он заколол копьем дикого кабана. Развернув тряпицу, Золан вынул то, что было в ней завернуто, поднял руку, и я увидела нечто, похожее на кружева.
В воздухе трепетало кружево, которого хватило бы на скатерть для большого стола. Я отложила в сторонку кожу, встала и подошла поближе, чтобы лучше рассмотреть и пощупать странное кружево. Но как только я прикоснулась к нему, то тут же отдернула руку.
— Сеть… Это паутина!
Золан гордо кивнул.
— Такую большую, — с нескрываемым удовлетворением проговорил он, — редко можно отыскать!
Я посмотрела на его руки. Он держал квадратную сеть за уголки, но паутина не прилипала к его пальцам. Если это была ловчая сеть гигантского паука, то она должна была служить ловушкой, как любая паутина, и ее нити непременно должны были быть липкими, чтобы задерживать любое существо, попавшее в есть. Наверняка эту паутину сплела жуткая тварь, похожая на большой зеленый мешок, или кто-то еще из ее сородичей!
— Она что же, не липкая? — спросила я, указав на руки Золана. Но он начал сворачивать паутину в рулон — нет, паутина к его рукам не липла, не слипались нити и между собой.
— Нет, не липкая — после того, как завернешь ее на ночь в мокрые от дождя листья сорчти. Вот. Посмотри сама.
Он бросил мне сетчатый рулон.
Не слишком того желая, я поймала его и обнаружила, что паутина мягкая и нежная, как самые тонкие заморские фаллиганские кружева, которые привозили из порта Иски. Я встряхнула паутину и попыталась порвать одну из нитей. Нить не поддалась, волокна не растягивались.
