Получив дименсиальную оболочку Кота, бывший властелин не собирался отправляться на орбиту планеты Тимурион, чтобы через станцию репликации убежать подальше от этой планеты. Что и говорить, она нравилась ему, а в бесконечной жизни не стоит спешить менять одно место на другое, не насладившись сполна. Конечно, в несуществующей душе скребло от мысли «Как там, Многороссия?», но этим всё и оканчивалось, так как здесь, как ему казалось, оставались незавершённые дела.
Направляясь в сторону Замка Преображения, где окопался его закадычный друг Том, Хутин с удовольствием рисовал в воображении его лицо, когда тот узнает, что бывший властелин обладает силой не хуже любого Хранителя. С некоторым опозданием Хутин подумал, что не проверил, откуда взялся этот Кот, оболочку которого он стырил. В его жизни коты играли не самую приятную роль, поэтому стоило относиться к вопросу серьёзно.
Подлетая к Замку Преображения, Хутин с удивлением увидел на противоположном берегу озера светло-голубой дворец, даже на его вкус красивый. «Кто посмел строить дворец рядом с Замком Преображения?» — подумал Хутин и в его изворотливых глифомах сразу возникла новая мысль: «А Том знает, что творится рядом с ним?!»
Не откладывая в длинный ящик, Хутин спикировал в сторону светло-голубого великолепия, но, не рассчитав силы, врезался в землю, откуда, нашёптывая: «Вот, зараза!» — выбрался, весь грязный, и отправился к парадной двери. Попутно подумал, какую форму стоит придать своему телу и остановился на том, что ходить в виде кота ему не к лицу, поэтому остановился на своей, человеческой. Увидев на стене у входа овальное зеркало, он сунул в него свою рожу и поправил свой вид, закрепляя образ в глифомах.
К его удивлению, сколько он не заглядывал в комнаты, они оказались пусты, что Хутина слегка насторожило, так как он подумал о ловушке. Когда в дальней спальне он обнаружил женщину, свернувшуюся калачиком на кровати, то почувствовал некоторое облегчение, так как пустынность данного объекта слегка напрягала. Заглянув в лицо дамы, Хутин с удивлением увидел Мари, как она теперь себя называла. «Что она здесь делает? — подумал Хутин. — Или этот дворец построен для неё?» Мари, как всегда, отключила свои симпоты и спала, как обыкновенная женщина.
«Бери её тёпленькую», — подумал Хутин, но не сделал ни одного движения, замерев на стуле возле кровати. Встреча с Мари в их прошлой жизни всегда приносила Хутину неприятности и он, наученный горьким опытом, подумал, что лучше быть её союзником, чем врагом.
Хутин не заблуждался, когда подумал, что Том не знает о существовании светло-голубого дворца. В данный момент его друг лежал в кровати охваченный руками самой красивой женщины на планете по имени Тим. Последнее время прошло в любовном угаре, и Том обо всём забыл, в том числе и о Мари. Проснувшийся Том с некоторым чувством вины подумал, что стоило предупредить Мари о том, что он полюбил другую. Данное неловкое обстоятельство мешало Тому насладиться в полной мере новой любовью. По-человечески это называлось угрызения совести, но так как Том рождён не как человек, то данное моральное состояние у него называлось логической ловушкой.
Он раскинул симпоты и увидел её на другом берегу. «Что она там делает?» — подумал он и обнаружил, что Мари спит человеческим сном. Тим тоже любила спать человеческим сном, соблазнительно потягиваясь и возбуждая симпоты Тома. Он подумал, что пока спит Тим, стоит наведаться к Мари и всё объяснить. Мельком проскользнула мысль, что стоит рассказать ей всю правду, но Том такую мысль отбросил, полагая, что Мари, в отместку, перевернёт эту планету вверх дном.
Выскользнув из кровати, он сходу сиганул в открытое окно и полетел на другую сторону озера. Защитный купол, отчего-то, оказался закрытым и Том с удивлением вспоминал, когда он его закрыл. Подлетая к противоположному берегу, Том с ещё большим удивлением увидел дворец, который кто-то построил без его разрешения.
«Кто посмел!» — возмутился Том и с ещё большим удивлением заметил, что Мари находится внутри светло-голубого дворца. Приземлившись, Том быстрым шагом направился в спальню, где, как говорили симпоты, находилась Мари. Открыв дверь, он увидел, что она лежит на кровати, но в спальне не одна – на стуле возле кровати, как ни в чём не бывало, сидел Хутин, спокойно поглядывая на Тома. «Что он здесь делает?» — подумал Том и полез в голову властелина, но, неожиданно, натолкнулся на дименсиальную сетку.
— Что происходит? — спросил Том, тем самым разбудив Мари, которая, открыв глаза, так посмотрела на Тома, что у того похолодела спина.
«Она мне мстит! С этим!» — с отвращением подумал Том, поглядывая на Хутина. Тот стоически молчал, спокойно созерцая происходящее. Мари, бросив симпоты, сразу почувствовала незримое присутствие другой женщины, отчего в её человеческой душе взорвался кипящий котёл ярости, который моментально почувствовал и Том и Хутин. Последний, сразу поняв ситуацию, встал со стула и произнёс:
— Прости, Том, но мы с Мари занимались любовью.
Данные слова имели поразительный результат – Том, только недавно пытавшийся сообщить Мари о своём с ней разрыве, вдруг запылал человеческой ревностью, отчего сразу взбесился, как жеребец, потерявший любимую кобылу. Мари, услышав данное заявление от Хутина, сразу почувствовала себя слегка отомщённой, отчего в её глазах вспыхнули искры, и она с вызовом воскликнула:
— Да! Мы с утра кувыркались, так что я немного устала, а он, — она с улыбкой взглянула на Хутина, — такой жеребец, что пришлось выгнать его с кровати.
Так высоко оцененные сексуальные способности Хутина, его неимоверно порадовали, что он тут же почувствовал себя половым гигантом. Том, услышав любимое выражение «жеребец», сказанное Мари в отношении другого, вскипел и со злостью выпалил:
— Тем лучше, так как я люблю другую женщину!
С этими словами он с места сиганул вверх, пробив несколько потолков, тем самым отомстил Мари за свою поруганную честь. Когда он исчез, она заплакала человеческими слезами, которые горохом падали вниз, а потом по подушке добирались до её ладошки, возвращаясь в её тело.
— Спасибо тебе, Хутин, — сквозь слёзы сказала Мари и с улыбкой добавила, — хотя, такого от тебя я не ожидала.
— Все мы бываем разными, — философски заметил Хутин, превращаясь, на мгновение, в несчастного мальчика из грузинской деревни Метехи. Хутин погладил Мари, такую же обиженную, как и он когда-то, и она с благодарностью прислонилась к его руке.
Поддавшись сиюминутной сентиментальности, она склонилась к его плечу и заснула, а Хутин, в своем воображении, обнимал не Мари, а бесконечно далёкую и красивую девочку Марико. Не стоит дальше копаться в чувствах уснувших, так как у всех есть, как маленькие тайны, так и скелеты в шкафу.
