— Или я что-то не понял, или это откровенная грубость…
— Считайте, как хотите. Только вам необходимо знать одну мелочь: убив Клеща я спасла вашу жизнь. Следующим из того списка, на кого у Клеща был принят заказ, значились вы. Он уже и аванс получил.
— Ложь.
— Увы, нет. Истинная правда. Так что вы — редкий счастливчик. Удача, можно сказать, улыбнулась вам во все зубы, а вы того не цените.
— Что ж, если это действительно правда, то мне только остается порадоваться столь удачному стечению обстоятельств.
— Совершенно верно. Впору не вам с нас, а мне с вас требовать если не награду, то хотя бы комиссионные.
Прикрыв глаза, Угорь долго молчал. Затем, по-прежнему не глядя на нас, он произнес:
— Имя заказчика?
— Э, нет, господин Угорь, все имеет свою цену, в том числе и имя человека.
— Конкретнее.
— Я называю имя заказчика, и вы отпускаете нас, после чего мы мирно расходимся, забыв о взаимных претензиях раз и навсегда. Разве ваша жизнь того не стоит?
— Как сказать… Раз Клещ убит, то мне уже ничто не грозит.
— Я, окажись на вашем месте, не была столь уверена в подобном. Вы твердо знаете, что у Клеща не было достойных и умелых учеников, которые могут продолжать его дело, и которые пожелают кроме уже имеющегося аванса получить и оставшиеся деньги? К тому же заказчик жив и здоров, так что я позволю себе усомниться, что ваша дальнейшая жизнь будет безмятежной и беззаботной. Во всяком случае, ваш вожделенный садик надо будет охранять напролет день и ночь.
Угорь посмотрел на меня тяжелым взглядом. Бр — р, ну и взгляд у мужика! Как у змеи… Холодный, оценивающий, равнодушный, и в то же время ты понимаешь, что этот человек готов без колебаний тебя убить, если только у него возникнет в том нужда. Еще раз подтверждается: внешность обманчива. Сейчас я вижу: такой человек, если ему что-то надо, не остановится ни перед чем. Сильный и жестокий, а возраст и здоровье в этом случае не играет никакой роли…
— Я могу поступить иначе. Сейчас как следует тряхну твоего дружка и…
— И что дальше? Я же не собираюсь неподвижно стоять на месте, рыдать в три ручья и в отчаянии ломать свои руки, взывая к милости Небес. Рискну предположить, что в результате э-э-э… тряски будет шум и гам до небес, ломаная мебель и покалеченные люди. Можно подумать, что единственное, чего вам не хватало в дороге, так это повышенного внимания стражи, походного лазарета с кучей раненых, плюс нескольких заездов на погост с внеплановыми отпеваниями и похоронами… Да и чтоб эта история с ломаной мебелью прошла незаметно и в тишине вам придется выложить немало золота… И отчего вы уверены, что под нажимом я скажу вам правду? Для собственного морального удовлетворения мне будет куда приятней солгать…
Угорь молчал не менее минуты. Потом усмехнулся:
— Хорошо. Договорились. Даю слово. Итак?.. А вы, парни, — обратился он к охранникам, — вы выйдите отсюда. Зайдете, когда позову. Кликну, когда сочту нужным.
— Но… — начал один из охранников.
— Всем выйти, я сказал!
Когда за недовольными охранниками закрылась дверь, Угорь вновь посмотрел на меня.
— Жду.
— Имя заказчика — Хвощ. С посредником от его имени договаривались Щука и Комок. Они же передали заказчику аванс. Встреча произошла в столице Дерибала, на постоялом дворе "Тихая заводь", и незадолго до гибели Клеща, точнее, за шесть дней до того столь приятного для вас момента. Но у Клеща к тому времени уже был принят другой заказ. Очень срочный, опасный, и к тому же крайне важный и денежный. А если совсем откровенно: на попытку убийства Правителя этой страны. Вы ведь в курсе истории с кръярром?
— В общих чертах.
— Так вот, именно из-за того…уже принятого к исполнению заказа сроки выполнения… непосредственно на вас пришлось немного сдвинуть по взаимному согласию посредника и представителей заказчика. Аванс — триста золотых был передан посреднику в коричневом кожаном мешочке. После выполнения заказа Клещ должен был получить еще семьсот. Плюс сто золотых на дорогу и прочие расходы. Посредник молод, на вид ему не более двадцати пяти лет, у основания шеи справа, неподалеку от ключицы, имеется тонкий шрам длиной примерно в палец. Больше никаких особых примет не имеет. Среднего роста, худощавый. Серые глаза, русые волосы. Внешне парень ничем не примечателен, внешность более чем заурядная. Был одет в одежду странствующего монаха. Вы знаете не хуже меня: на кого Клещ получил заказ, тот, можно сказать, уже покойник. Ваша смерть для всех должна была выглядеть как несчастный случай. Если бы не гибель самого Клеща… Судьба, можно сказать, вам благоволит. Вот и посчитайте, сколько времени с тех пор вы землицу топчете. Вам бы следовало не обвинять Кисса, а радоваться, что из-за… неких неприятностей по его, как вы утверждаете, вине, успели уехать из Дерибала. Мало ли что там могло произойти?! Хотя Клеща больше нет на свете, но кто-то же получил аванс…
— Через кого они вышли на посредника?
— Через вышибалу все в той же "Тихой заводи" по кличке Груздь. Хозяин постоялого двора, кстати, в курсе происходящего, сам имеет небольшую, но постоянную долю от подобных сделок. Кстати, он, хотя и делает вид, что тут ни при чем, но к посреднику может вывести. Он уже несколько раз связывался с посредником через того же вышибалу. К хозяину нередко обращаются с просьбами найти ловкого человека на устранение неугодных. Ну, для заказчиков попроще хватает и местных отморозков, а для, скажем так, особых клиентов можно обратиться и к Клещу… Остальное, как мне кажется, ваши заботы.
— Я так понимаю, что кроме этих слов у тебя нет никаких доказательств?
— Чего нет, того нет. Но вы знаете не хуже меня, что в таких договорах, какие сейчас мы ведем с вами, обман недопустим.
— И все же я хотел бы знать, откуда сведения.
— Я просто знаю.
— Это не ответ.
— Хорошо. Вы знаете, что я — эрбат? Вообще то я задала неумный вопрос… Знаете. И раз к вам стекается много сведений, то вы должны иметь представление и о том, что я не совсем обычный эрбат. Скажем так: иногда мне становиться известно то, о чем другие знать не могут. Не спрашивайте, как мне это не удается. Все одно не скажу. Повторяю: я не собираюсь вас обманывать. В данной ситуации куда выгодней играть честно.
Так и тянет сказать Угрю: не сомневайся — сведения точные. Зря, что — ли, мне предок их подсказал и посоветовал использовать как предмет для торговли?! Койен знал, чем можно заинтересовать этого пожилого умного человека.
— Видите ли, молодые люди, я человек недоверчивый — вздохнул Угорь. — Одни слова, без доказательств, меня не устраивают. Может, именно по этой причине мне и удалось прожить столь долго в этом суровом, грешном и жестоком мире. Позвольте провести небольшую проверку, раз я услышал невероятное утверждение про то, что будто бы вам известно многое из того, что не ведомо другим. Дама не возражает?
