— Я так не считаю.
— Перестань!.. Только не надо сейчас изображать передо мной благородство души! Чистоплюйство могут позволить себе лишь те, у кого мошна лопается от золота, а остальные должны крутиться, чтоб выжить! И нищими под старость не остаться!
— Крутиться тоже можно по-разному…
— Да, иногда приходится делать то, чего бы нам делать никак не хотелось. Мы с тобой женщины, должны понять друг друга, хотя ты и порядочная стерва. Давненько мне такие отъявленные курвы не попадались. Уважаю и ненавижу… Понять не могу, отчего ты никого не боишься? Или почти никого. Вроде серый лотос не куришь и не нюхаешь… Есть в тебе нечто такое, что позволяет думать: к жизни у тебя особое отношение. Наверное, именно это и привлекло Кисса.
— А ты внимательная…
— У меня работа такая — понимать людей и раскручивать их, как положено. Или как того Угорь пожелает. И мне нравится этим заниматься, дурить что баб, что мужиков. Особенно мужиков. Я же со всего этого твердую долю имею. С каждой раскрутки. Не скажу, что доля большая, но и малой ее тоже не назовешь. Коплю деньги на будущее: или на приданое, или на старость… Надеяться надо только на себя — мы же не знаем, что с нами дальше приключится! Я получила свою долю, то, что мне положено в таких случаях, и с проигрыша Кисса… Что, удивлена? Хочешь, скажу правду? Дело не только в деньгах. Я еще силы свои хотела испытать лишний раз, проверить, смогу ли обвести вокруг пальца парня, который меня хорошо знает. Даже очень хорошо. Как видишь, я сумела, и, как это ни странно, горжусь этим. Не каждому дано заставить другого человека делать то, что он по собственной воле никогда бы не сделал. Не я такая, а такая жизнь, и по-иному в ней нельзя! Вот ты — другая, и это меня злит… Интересно, с его это я перед тобой разоткровенничалась? Наверное, ты в чем-то права: надо оправдаться хотя бы в чужих глазах за то, как поступила со своим парнем… А сейчас проваливай с глаз моих, и чтоб я тебя больше никогда не видела!
— Да, конечно… Сейчас уйду. Гури, ты извини меня за вчерашнее. Я просто разозлилась на тебя, вот и наговорила много лишнего. И, кстати: фигура у тебя действительно потрясающая. Так что все мои слова — это обычная женская зависть.
— Ну, я тоже не стеснялась — хмыкнула Гури, улыбнувшись уже без всякого ехидства. — Фигура… Да еще и потрясающая… Знала бы ты, чего мне это стоит, каких трудов и ограничений!.. Вот если б можно было добавить к ней еще такое лицо, как у тебя, или хотя бы твои глаза… В таком случае я б давно замуж за какого — нибудь из Правителей вышла! А уж за герцога или графа — вообще без проблем!.. Хм!.. А ты куда большая стерва, чем мне показалось вначале… Повторяю: исчезни с глаз моих, пока я добрая! Со мной подобное размягчение духа случается нечасто… И спасибо, что вчера Щипку врезала — это была моя давняя мечта. Без меры лапы распускает, кобель слюнявый…
Внизу меня уже ждали. Лошадь давно была запряжена, и мальчишки сидели на телеге. В ответ на безмолвный вопрос Кисса я развела руками:
— Извини, в две минуты не уложилась. Мы с ней не ругались, просто поговорили. Так, о всякой бабской ерунде. И, чтоб ты знал, я перед Гури даже извинилась. Все же вчера вечером я ее несколько потрепала. В переносном смысле, разумеется…
Несмотря на утверждение Кисса, что нам нечего ожидать неприятностей, во всяком случае, со стороны ребят Угря, я все же опасалась, не знаю чего. Однако все прошло спокойно. Мы без проблем покинули поселок, и направились дальше, в сторону Стольграда.
Дорога… Верить, или нет — ваше дело, но меня успокаивал уже один только вид этой самой дороги, и совсем неважно, что это было: широкая мощеная дорога, или узкая петляющая тропинка. Главное — идти по ней и знать, что мир — бесконечен, и ты еще можешь многое увидеть в нем. И это только на первый взгляд может показаться, что дорога скучна. Утверждать подобное может лишь тот, кто не ценит то, что его окружает. Или же тот, кто настолько поглощен своими насущными делами, что ему некогда посмотреть по сторонам. Бедняга — он считает, что всегда успеет это сделать… Дорога неповторима. Она притягивает к себе, не отпускает, берет тебя в плен, обещает все новые и новые открытия…
Несколько следующих дней навсегда отложились в моей памяти как время безмятежного и светлого счастья. Летние дни стояли просто золотые, другого слова подобрать сложно. Теплое, но не обжигающее солнце, тихая, почти безветренная погода, чистое небо, покой и прохлада в лесу, звенящий гудением стрекозиных крыльев и треском кузнечиков простор бескрайних полей, залитых ярким солнцем… Ночной костер, испеченные в золе овощи, то и дело встречающиеся на нашем пути обозы, телеги, одинокие путники, случайные, ничего не значащие разговоры с теми людьми, что встречались на нашем пути… Сменяющие друг друга хутора, деревушки, поселения, небольшие города… Тенистые ручьи, неторопливо несущие свои воды реки, отмели, заросшие кувшинками и камышом, пруды, покрытые ряской…
Как все было хорошо! Просто замечательно! Бесконечная лента дороги приносила радость и безмятежность в мою душу! А проблемы… Они никуда не ушли, но решать их будем, когда придет срок. Сейчас у меня была именно та жизнь, о которой я беспрестанно мечтала в последнее время, и которая была мне нужна. Я часами могла наблюдать за тем, как плывут облака по небу, или как жук ползет по траве… Или любоваться росинками на траве, переливающиеся под восходящим солнцем… Светлые Небеса, как же это все красиво! Небо, дорога, свобода, неторопливо катящаяся телега…
Единственное, что нет — нет, да и цапнет в душе, так это понятие того, что закончился еще один день из ограниченного числа тех дней, что мне были отведены. А их, этих дней, осталось не так и много. Плохо, когда ты поневоле считаешь отведенный тебе срок жизни… Но эти мысли я гнала прочь. Не стоит думать о плохом.
Разумеется, мы ехали не просто так. У нас была конечная цель — Стольград, но я боялась признаться самой себе, что пытаюсь оттянуть приезд туда, в большой и шумный город. Кто знает, что нас там ждет? Вдруг опять застенок?
А здесь, в дороге, было просто чудесно! На душе были покой и непонятная мне самой радость. Не могу вспомнить, была ли я хоть когда-то в жизни так счастлива просто оттого, что все еще живу на этом свете, что утром увижу восход, а вечером закат… Говорят, эрбаты остро чувствуют красоту природы. Может, это и так. Я, во всяком случае, не могла не восхищаться той простой красотой нашей северной природы, что видела вокруг себя. Мне не надоедало любоваться ни лентой бесконечной дороги, ни деревьями по обеим сторонам этой дороги, ни тем, как ветер шевелит кроны этих самых деревьев… Этим же чувством полного счастья от меня непонятным образом прониклись как наши мальчишки, так и Кисс. Ребята, выросшие в городе, с интересом изучали открывающийся перед ними мир, а Кисс… Кажется, он разделял мое чувство покоя и удовольствия от нашей нынешней жизни. Понятно, что такое счастье не могло длиться вечно, но мы наслаждались каждым моментом этих светлых дней, дарованных судьбой…
