— Я знаю, он ранен и что лорд Райс велел не беспокоить, — твердил король. — Но мне необходимо видеть его. Обещаю, это не займет много времени.
Воцарилась тишина, потом зашелестела отодвигаемый полог. Камбер отвернулся от входа и с закрытыми глазами молился, чтобы Синхил не вздумал заговорить с ним.
ГЛАВА IX
Я по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание, а другой строит на нем, но каждый смотри, как строит.[10]
На протяжении дюжины ударов сердца царило безмолвие. Он знал, что Синхил стоит у входа, и с трудом удерживался, чтобы не повернуться и увериться в этом; но не осмеливался. Синхил мог уйти в любой момент.
Ожидание сделалось почти невыносимым, когда наконец послышались мягкие шаги по толстому ковру. И вновь тишина; король встал у изголовья, и его рука легла Камберу на плечо.
Он продолжал притворяться спящим, все еще надеясь, что Синхил передумает и уйдет, но тот потряс его за руку. С ворчанием — Камбер надеялся, что это вышло достаточно убедительно, — он поморщился и слегка повернул голову. Досадливо хмуря брови, он заспанно заморгал, глядя на Синхила. Король казался встревоженным, и старше своих лет.
— Ваше Величество?
Сглотнув, Синхил кивнул и отступил на шаг.
— Простите, что разбудил вас, отец Келлен, но мне нужно было с кем-то поговорить.
С усталым вздохом — ничуть не показным — Камбер сел на постели, кутаясь в меховое покрывало, свободной рукой протирая глаза. Он зевнул, пытаясь немного потянуть время, торопливо соображая, как реагировать на эти слова.
Судя по всему, разговора с Синхилом не избежать, хотя сам он предпочел бы не делать этого сейчас, пока еще не привык к своей новой роли. Оставалось надеяться, что память исправно послужит ему и поможет избежать неловкостей. Слава Богу, Джорем рассказал ему о вчерашнем разговоре Келлена с Синхилом. А то, как бурно они распрощались нынче утром, извинит любую резкость, которой Камбер будет вынужден прикрывать пробелы в воспоминаниях.
Снова зевнув, Камбер заставил себя взглянуть Синхилу в глаза, его новое лицо выражало покорное ожидание.
— Простите, Ваше Величество. Райс заставил меня уснуть, сопротивляться ему непросто. Чем могу служить?
Синхил смущенно уставился в пол.
— Извините, отче. Я знаю, вы были ранены, но я… мне нужно вас спросить о Камбере. Не могу поверить, что он мертв.
Камбер отвернулся. Уж очень опасная тема предлагалась, придется очень искусно защищаться.
— Вы видели тело, — осторожно сказал он. — Почему же вы не можете верить? В конце концов разве не этого вы желали?
Синхил, бледнея, открыл рот, и Камбер забеспокоился; не слишком ли далеко он зашел.
— Я желал? Святой отец, я никогда…
— Возможно, безотчетно, — прервал его Камбер, не давая возможности оправдываться. — Но все, кто был вместе с вами и около вас, ощущали вашу неприязнь, и Камбер был средоточием этой неприязни. Он нашел вас, оторвал от жизни, которую вы любили, и день за днем подавлял ваше сознание до тех пор, пока вы не примирились со своей участью.
— Но смерти ему я никогда не желал!
— Может, и нет. Пусть это останется на вашей совести, — устало ответил Камбер. — Он мертв. Ретивый и назойливый наставник навсегда покинул вас. Никто более не будет докучать вам напоминаниями о королевском долге.
Синхил со стоном опустился на стул, закрыв лицо руками, его плечи сотрясали беззвучные рыдания.
В молчании Камбер дождался прекращения слез. Король поднял на него заплаканные глаза, и Камбер постарался смягчить свой взгляд.
— Простите, Синхил, не следовало этого говорить. Сейчас слишком поздно, я устал, хочу спать и немного не в себе.
— Нет, вы в чем-то правы, — прошептал Синхил, утираясь рукавом. — Я в самом деле винил его в том, что лишился своего сана, и думаю, что так и было. — Он шумно вздохнул и опустил глаза. — Но он был мудр, по-своему любил эту страну и ее народ, вероятно, я его не понимал и, быть может, не смогу понять. Во многом он был прав; сколько бы я не противился, другой кандидатуры на трон не было. Ради блага Гвиннеда я должен примириться с этим. Но поймите и меня, когда в душе я тоскую о том, чего навсегда лишился.
Королевские откровения удивляли. Его отношение к Камберу оказалось более сложным и неоднозначным, в словах звучало искреннее сожаление, но и обольщаться не стоило. Нет, никогда любовь и признательность не перевесят неприязни к Камберу в этом сердце.
Оставалось выяснить, поможет ли смерть Мак-Рори новоявленному Элистеру Келлену сблизиться с Синхилом.
— Кажется, я понимаю, Государь, — сказал он после долгой паузы. — И что еще более важно, думаю, что и Камбер понимал.
Лицо Синхила, омытое слезами, озарилось надеждой.
— Вы так думаете, отче?
— Да. Он умер на руках у нас с Джоремом; в последние минуты он думал о том, что ожидает вас, Гвиннед и жителей страны, когда его не станет. Он всегда помнил о вас, Синхил, вы были очень дороги ему, сын мой.
— Не я достоин последних мыслей, — произнес Синхил с тоской. — Он должен был обратиться к Богу.
— Он сделал и это, — ответил Камбер. — Умер с уверенностью, что прожил жизнь наилучшим образом. Легкая смерть. Я верю, он покоится с миром.
— Только бы вы оказались правы, — прошептал король. Наступила неловкая пауза, Синхил потупил взор и погрузился в собственные мысли, потом с робкой надеждой взглянул на собеседника.
— Возможно, сейчас не время спрашивать об этом, отче, но, мне кажется, Камбер одобрил бы это. Я хотел спросить, не… еще не поздно принять ваше вчерашнее предложение.
— Почему вы решили, что может быть поздно? — осведомился Камбер, не понимая смущения Синхила. Король теребил край плаща, не поднимая глаз.
— Сегодня утром мы оба были вне себя.
— Был трудный день, — прервал Камбер. — Мы оба мало спали и слишком много переживали. Мне не следовало выходить из равновесия.
— Нет, я говорил ужасные вещи, — настаивал Синхил. — Вы были правы, а я не хотел в это поверить. Если бы я был тверже в вере, истина мне открылась бы сразу, но Господь не пожелал этого.
— Господь предоставляет нам свободу воли. Он не подсказывает правильных поступков.
— Увы. — Синхил вздохнул и встал. — Мною сделан выбор. Я должен научиться уживаться с последствиями этого, независимо от его причин. Спокойной ночи, отче.
— Спокойной ночи, Ваше Величество, — пробормотал Камбер в спину удаляющемуся Синхилу. — Нам всем нужно учиться, — добавил он, когда король вышел.
* * *
Возвращение победителей в Валорет откладывалось. Люди и лошади отдыхали после битвы. Целители души и тела корпели над живыми, похоронные команды заботились о мертвых. В долине Йомейра поднимались могильные курганы, меняя ее вид в память и назидание грядущим поколениям. Только тела наиболее именитых отправятся с войском назад, чтобы упокоиться в родовых гробницах. Продолжалась и работа, за которую принялись в ночь после сражения. Отряды ловких и опытных солдат обыскивали холмы и горные долины Йомейра в поисках сторонников Эриеллы, избежавших пленения на поле боя. Те из них, кто остался цел, разумеется, унесли ноги, но слишком много раненых и увечных не могли сбежать, Их и вылавливали королевские войска, поручая одних заботам хирургов, а других — священникам и могильщикам.
