— Подойди.
Опускаясь на колени, чтобы поцеловать перстень архипастыря, он опустил глаза.
— Ваша милость, — невнятно начал Камбер.
Кивнув, Энском поспешно поднял его. Взгляд священнослужителя остановился на гробе. Старик прикрыл рукой глаза и смахнул навернувшиеся слезы, потом торжественно опустился на колени рядом с гробом и стоял, склонив голову. Вслед за ним преклонили колени другие клирики. Гул оживленных голосов сменился благоговейной тишиной.
Встали на колени и Камбер, и, рядом с ним, Джорем. Он тоже видел Ивейн среди встречающих. К ней наконец-то протиснулся Райс и обнял, а она спрятала лицо на груди мужа. Встреча Синхила с женой получилась куда прохладней, в этот момент короля куда больше занимало происходящее у гроба.
Лицо Синхила было бесстрастно, когда он в сопровождении свиты удалялся в покои, но неприятное предчувствие осталось у Камбера. Радовало только одно — Райс добрался до Ивейн и его дочь уже все знает. Надо поскорее самому объясниться с ней и окончательно успокоить.
В это время Энском закончил молитву, перекрестился, поднялся, и опять начались странные вещи. Священники приняли тело у сопровождающих рыцарей и направились к королевской часовне, Энском обернулся к Камберу, встал между ним и Джоремом, положив руки им на плечи. Траурный кортеж почти целиком скрылся под сводами часовни, туда же довольно решительно архиепископ увлекал отца и сына. Поднимаясь по ступеням, Джорем покачнулся.
— Я думаю, Джорем, ты понимаешь, как тяжело мне было услышать весть о смерти твоего отца, — ровно заговорил Энском, останавливаясь перед входом в часовню. — Мне не нужно объяснять тебе, мы были с ним, как братья, его дружба так много значила для меня. Надеюсь, ты примешь мою посильную помощь во имя памяти и той привязанности, которую я всегда к тебе испытывал.
Джорем принялся складывать слова признательности, подобающие скорбящему сыну. Камбер знал, какой трудной была для него эта задача!
— Элистер, — продолжал архиепископ, искоса глядя на Камбера. — я знаю, вы будете очень тосковать по Камберу, в последнее время вы сблизились и со всей его семьей. Поэтому, надеюсь, вы не сочтете дерзостью мою просьбу о большой услуге.
Камбер кивнул, не решаясь отвечать и не догадываясь, что задумал Энском.
— Прежде всего знайте; погребальную церемонию я назначил на послезавтра. Печальную весть о смерти твоего отца, Джорем, я получил раньше других и помог твоей сестре пережить первые минуты горя. Ивейн — молодая особа, весьма сильная духом, тебе, должно быть, это известно лучше меня. Она сразу же испросила моего позволения участвовать в погребальной мессе для себя и для тебя. Надеюсь, о твоем согласии нет нужды справляться.
— Нет, ваша милость, — прошептал Джорем. — Ни одна небесная или земная сила не заставит меня отказаться от этого.
— Я так и думал. А вы, Элистер? Выбор, разумеется, за вами. Хотя Ивейн и просила, Камбер не принадлежал вашему Ордену, поэтому ваш отказ был бы извинителен.
Камбер задумчиво вздохнул: достанет ли ему мужества присутствовать на собственных похоронах. Ивейн просила Энскома, не ведая правды, зная о взаимной приязни и дружбе между отцом и Элистером Келленом, и была вправе ожидать согласия викария.
Стоило ли даже ради сохранения приличий принимать участие в мессе по кому бы то ни было. Будучи диаконом (этот скромный, но все же священный сан он принял несколько лет назад), Камбер надеялся преодолеть трудности в совершении обрядов, но избегать этого без крайней необходимости. В погребальной мессе ему отводилась роль прислужника — вести мессу будет Энском, а он может стать единственным, кто во время печальной церемонии по-божески простится с действительным Элистером Келленом.
Когда еще представится возможность достойно проводить в мир иной доброго викария.
Камбер заметил, что сын наблюдает за ним, — Джорем, должно быть, уже догадался, что творилось в его голове. Оставалось надеяться, что, говоря с Джоремом, он не даст Энскому повода для подозрений.
— Джорем, я поступлю так, как пожелаешь ты, — произнес он, стараясь придать своему лицу как можно более печальное выражение. — Если тебе захочется, чтобы на церемонии присутствовали только самые близкие люди, я, безусловно, пойму.
Джорем покачал головой. В его глазах к горечи примешивалась радость, появление которой было понятно Камберу после стольких лет тесного общения.
— Спасибо за предложение, настоятель. Мне кажется, моему отцу была бы приятна ваша помощь нам. Былые его разногласия с нашим Орденом принадлежат прошлому, я знаю, что в последнее время он очень дорожил вашей дружбой.
— Тогда я почту за честь принять предложение, — Камбер склонил голову.
— Примите мою признательность, Элистер, — сказал Энском.
— Я бы хотел попросить вас об одной вещи, отец настоятель, — продолжал Джорем. В его голосе послышалось нечто, говорившее о важности просьбы. — Я хотел получить ваше разрешение похоронить его в ризе Ордена святого Михаила. При жизни он не принадлежал к нашему Ордену, но мог стать его почетным членом и желал этого. Моя просьба не так уж необычна, и, думаю, сестра тоже одобрит ее.
Камбер опустил глаза, в который раз оценив своего сына. Джорем говорил чистую правду и предлагал способ воздать должное Элистеру, который, без сомнения, должен быть погребен по обычаям Ордена.
— У меня нет возражений, — Камбер на мгновение встретился с сыном глазами. — Если капитул не возразит, я не вижу других причин отклонить просьбу. Ваша милость, что вы на это скажете?
— Это ваш Орден, Элистер, — ответил Энском. — Однако мне кажется, что Камберу это понравилось бы. Вы знаете, что в детстве мы вместе готовились принять священный сан. После смерти двух братьев отец забрал Камбера из семинарии, и я остался один. — Энском вздохнул. — Возможно, он осудил бы меня за это, но я сказал бы, что из него мог выйти превосходный священник.
— Я думаю, он был бы польщен, ваша милость, — сказал Джорем, бросив взгляд на Камбера, о котором архиепископ совершенно забыл. — Если больше не нужен вашей милости, я пойду к сестре.
Его слова вернули Энскома из воспоминаний юности.
— О, прости, Джорем. Я такой бесчувственный. Кроме того, вы, должно быть, устали с дороги. Еще одно, Элистер, и я сразу же отпущу вас обоих. Возможно, не время спрашивать об этом, но мне интересно знать. Вы избрали преемника на пост настоятеля? Когда вы были на пути в Валорет, мы с Робертом Ориссом условились выбрать возможным днем вашего возведения в епископский сан следующее воскресенье. Этот, срок вас не смущает?
