И тут, как правило главную роль играли именно капралы. — Вообще, в тооредаанской армии, каждое отдельное капральство вело собственное хозяйство. Когда армия стояла в казармах или на зимних квартирах — то как правило капралы просто получали деньги от офицеров, (традиция сохранившаяся еще с тех времен, когда каждый благородный оу приходил служить королю с собственным отрядом), и сами занимались закупками продуктов, обмундирования, хозяйственной утвари и даже боеприпасов. Но в диких землях Зарданских пустошей, — денежное довольствие заменялось продуктовым пайком, который каждый полк "выбивал" с армейских складов, а каждое капральство получало из полкового обоза. — Так что места где разгуляться интендантам и каптенармусом всех мастей и уровней, — хватало с избытком. И если капралу не хватало изворотливости или связей, чтобы наладить нормальные поставки своему капральству — его подчиненные имели все шансы сдохнуть от голода, или болезней, вызванных дурной пищей.
Увы… — Но быть "таким" капралом у Ренки получалось не очень хорошо.
Нет, он старался, тщательно скрывая свою брезгливость при общении с вымогателями-интендантами, и старательно выполнял все указания Доода по части снабжения своего отряда продовольствием.
Но вся эта "подпольная" жизнь, в основном строилась на принципах доверия. А Ренки, с его происхождением и взглядами на жизнь, все равно оставался белой вороной, среди остальных солдат.
Нет, в принципе к нему относились с симпатией, подчас уважением, и иногда, с этаким снисходительным добродушием. — однополчане видели его старания и уважали за честность. А во время полевых выходов — солдаты подчинялись ему как настоящему капралу, ибо по словам Доода "он все делал правильно". — Но вот стать для них своим, добившись полного доверия, Ренки так и не смог.
* * *
— Капрал Дарээка явился по вашему приказанию! — Лихо отрапортовал Ренки, ударив себя рукой в грудь и щелкнув каблуками.
— Проходи, садись. — Указал ему лейтенант Бид на место у входа в свою палатку. — …Ну, как у тебя дела? Доод говорит, что ты стараешься?
— Стараюсь. — Подтвердил Ренки.
— Ну старайся… — Рассеяно кивнул лейтенант, думая явно о чем-то другом. — Значит так, — для тебя будет новое задание. — Пойдешь в разведку с командой Йоовика…Понятное дело — он главный…Честно говоря — там даже простые солдаты будут главнее тебя, потому что знают что делать, а ты нет. — Хватит мозгов это понять?…Вот и отлично.
Доод мне сказал что ты стрелять мастак и со шпагой ловок? — Вообще-то, разведка не стреляет и не дерется. — Ее главное оружие глаза да уши. Но на этот раз эти твои умения понадобятся.
…Доод сказал тебе можно верить, и ты все правильно понимать начал? — Так вот. — На сей раз мы будем стараться не столько для армии, сколько для себя — нужна добыча…Это я тебе на тот случай говорю, чтобы ты знал, что Йоовик действует с моего разрешения и полного одобрения. Все понял? — Тогда иди вооружайся… И кстати — можешь своего приятеля Готора прихватить, Доод говорит он стреляет получше тебя.
Ренки уже был опытным солдатом, (ну или считал себя таковым), поэтому почти не удивился, что долгожданная схватка с врагом, началась с длительного перехода.
…Хотя армия Кредона и гналась за тооредаанцами "по пятам", — однако обе стороны предпочитали сохранять дистанцию в один хороший конный дневной переход. — Так можно было быть уверенным, что если одна из армий вдруг решится дать другой сражение, и предпримет внезапный марш-бросок, — атакуемая сторона не будет застигнута врасплох. И успеет не только вовремя обнаружить врага, но и подготовиться к бою.
И конечно, — это пространство между армиями отнюдь не пустовало. — Тут шныряли десятки кавалерийских разъездов выглядывающих врага. Ходили патрули — ловя дезертиров, отставших, мародеров или потенциальных перебежчиков. На возвышенностях сидели дозорные от обоих армий, пялясь день-деньской в горизонт, в ожидании появления вражеских колон. Сновали интендантские команды, собирая забытые вещи, ремонтируя сломавшиеся по дороге телеги, или воюя друг с дружкой за пучки травы, которые в этих засушливых местах ценились весьма высоко как корм для тягловых животных. А иной раз мелькал маркитанский караван, решивший подзаработать на Той стороне…На что соответствующие Службы обеих армий старательно закрывали глаза, будучи уверенны что контролируют процесс, и данный торгаш шпионит исключительно на их стороне.
В общем — не слишком-то заметно, но жизнь кипела. И отряду Йоовика предстояло переплыть этот "кипяток", по возможности не попавшись на глаза ни чужакам, ни своим. (Береженого и боги берегут).
…А то расстояние что лошадь может проскакать за день. — Пехотинцу приходится идти за два. А если еще и заложить приличную дугу, и выбирать дорогу так чтобы твое передвижение было по возможности наиболее скрытным, — то за все четыре. И все четыре дня туда, четыре обратно и дня три-четыре там, — надо что-то есть и что-то пить, и весь этот груз приходится тащить на своих плечах.
Пару раз вдали мелькали разъезды кредонских егерей. Но Йоовик каждый раз, избегал боя, предпочитая прятаться в пыли и камнях.
— Что толку-то… — Ответил он на вопрос Ренки, после первой встречи с неприятелем. — На вон — сам глянь. — Сунул он ему в руки плохенькую медную подзорную трубу. — Простая солдатня. Всех ценностей что верблюды да мушкеты с пистолетами. Но верблюдов в наш лагерь не приведешь — слишком много вопросов может возникнуть. А мушкеты и пистолеты… Сбыть их конечно можно, но не такая эта большая ценность чтобы ради них мараться… Идем дальше.
…Угу. — Согласился он с Ренки во второй раз. — Три офицера, это неплохо. В отличии от обычной солдатни, у них в сумках наверняка и золотишко может позвякивать и украшения всякие есть с камешками драгоценными. Да и снаряжение побогаче солдатского будет… Но ведь их на четыре человека больше чем нас. К тому же они пошустрее будут, благодаря своим верблюдам, а на каждый наш выстрел, у них три-четыре ответных. Сам давай подумай. — Коли мы по ним с дальний дистанции пальнем. — Всем залпом, дай боги одного-двух зацепим. — Они на своих верблюдах деру дадут… да недалеко, только чтобы мы их не достали.
А потом начнут они гнать нас как волчью стаю, заезжая то с одного, то с другого боку, и из длинноствольных своих мушкетов издали постреливая… — Долго нам такого не выдержать, это я тебе точно сказать могу!
…А коли и найдем возможность их на близкое расстояние подманить, да в упор залп дадим… свалим человек пять-шесть. А оставшиеся — в нас сначала по паре пистолетов разрядят. А дальше либо в пики, либо опять же, — издалека перещелкают.
