Данный персонаж уникален тем, что он один из первых в Племени испытал на себе воздействие Разброса и воздействие, в данном случае, обусловлено нахождением данного субъекта в эпицентре Силы Родительских Слёз. Он в безутешном горе поместил туда тело своей убитой возлюбленной.
На процесс Разброса в данной группе огромное влияние оказало то, что Фируз находился под воздействием мощнейшего стресса от гибели своей молодой супруги.
Судьба Фируза меняется коренным образом. По вековым установлениям он должен был стать Бабаем — отверженным безумцем, изгнанным из Племени, так как допустил гибель жены в первый день брака. Это многократно серьёзней воспринималось в племенном обществе, чем может представить современный человек. Ведь кроме всего прочего, Племя лишается потенциального прибавления новых охотников, защитников с одной стороны, и жён, хозяек, работниц с другой.
Но факт нахождения внутри мощнейшего энергетического поля Слёз магическим образом разрушил первоначальное предопределение: Фируза не постигло полное безумие. Бабаем до конца он не стал, сохранив способность критического восприятия мира и своего положения в нём.
Моральные страдания, безусловно, закаляя и усиливая его, расшатывали и без того травмированное сознание. Был период, когда несчастный почти провалился в пучину подлинного безумия.
Фируз-Бабай обрёл в своих мытарствах способность вначале прозревать будущее, а затем его личность подверглась фрагментации и реальному Разбросу в разные временные пласты, причём данный объект трансформировался рекордное количество раз. И каждая трансформация уникальна.
Напомним, первым проявлением его был образ Неполного Бабая, имеющего способность двигаться во времени и сохраняющего память о произошедшем. Хозяйка Судеб, Дух, отвечающий в Пантеоне Племени за участь людей, позволила ему наблюдать горькую участь возлюбленной и детей, именно это обстоятельство подвело его вплотную к реальному безумию.
К счастью, на этот момент уже выделился в самостоятельную личность граф Брюханов, своевременное вмешательство которого позволило сохранить Бабая как объект дальнейшего изучения.
Идеальным результатом, в данном случае, явилась бы полная реконструкция личности Фируза — современника и, отчасти, виновника Разброса. Ведь, не доставь он тело Лилии, вероятно, явившееся своеобразным катализатором Процесса или фактором, изменяющим движение Сил на золотые копи, и мы бы имели иные последствия данного явления.
Следующая ипостась — Праведный Старец. Личность-загадка. Человек из высшего света и, предположительно, из высшего эшелона власти своего времени. При этом имеет своеобразное представление о запасах золота, не связывая его с Невидимыми.
Его изменённое сознание порождает сумбурное представление о сокровищах нацистов, как-то связанное с соратником по Французской кампании поручиком Гитлером и его странной собакой по кличке Борман, неравнодушной к драгоценным металлам. Имеет стойкую пространственную привязку к Белой Горе. В старости проявил склонность к аскетизму, не оставляя при этом барских замашек.
Однако война с Наполеоном, современником которой он являлся, отложилась в его сознании лишь в экстравагантных воспоминаниях о Париже, где он вёл достаточно разгульную жизнь.
Далее в этой своеобразной галерее идёт также весьма неординарная личность Их Сиятельства графа Брюханова, перекликающаяся со Старцем. Отличием является вовлеченность в общественную и научную жизнь.
Их Сиятельство — единственный в этой сцепке может контактировать с остальными персонами своей ипостасной группы: участвует в судьбе Бабая, покровительствует бурятскому сказителю Гэгээну. Одновременно он — вельможа-исследователь, великосветский лев, армейский служака-ветеран, функционер Тайной Ложи. Себя как разбросанца не атрибутирует.
При наличии достаточного объёма знаний не может провести параллель между собой и другими членами группы. Исследует их отстраненно, как самостоятельные единицы. Даже очевидное внешнее сходство с Бабаем и Гэгээном считает случайным.
Разбросанец Неполный Бабай, якобы частично «излеченный» доктором Багмаевым и возглавляющий ИИВЖН воспринимает своих «близнецов» лишь как часть истории. Граф и Старец для него объекты — исследования.
Считает себя автором идеи создания «куклы» Лилиан в Верхнеудинске для контроля деятельности графа Брюханова. При этом сам себе не может объяснить влюбленность в эфемерную француженку. К Лилии Чистозерской, работающей в том же НИИ личных чувств не испытывает. Отношения к коллеге — в рамках Трудового кодекса.
Лечение Бабая — катастрофическая роковая врачебная ошибка, в которой виновен доктор Багмаев.
Дополнение 1:
Важной особенностью является при таком разнообразии времён, языков и национальностей удивительно множественное решение проблем языка:
Бабай-Брюханов знает всё, что положено образованному дворянину, включая языки. Но не силён в бурятском. С Собой-Бабаем вынужден общаться через переводчика.
Гэгээн не понимает ни одного языка, кроме бурятского.
Бабай-руководитель института говорит по-русски как на родном языке. После лечения у доктора Багмаева не воспринимает себя как представителя Племени. Родного языка не помнит.
Их Сиятельство или Старик из Чумска — русский язык родной. В молодости сносно владел французским.
Данная группа самая многочисленная, важная и трудная для понимания.
***
Следующая по значимости ячейка — Шаман, Турухан, Лхасаран, Доктор из Скорбного Дома. Переходим к рассмотрению её представителей и особенностей их взаимосвязей…
Облава на Водяных
Сигнал тревоги прозвучал, наконец, к удовольствию учёных мужей (и жён). Над входами замигали тревожные лампочки. Охрана и активисты-добровольцы кинулись ко всем «потенциально возможным местам проникновения нарушителей режима». Краны, раковины, унитазы были взяты под контроль, более надежный, чем почта, телеграф и мосты в октябре 1917 года. НИИ, конечно, не Зимний Дворец, но тоже важный объект.
Скоро появились первые задержанные. Их сводили в конференц-зал и рассаживали, как почётный президиум, на сцене. Не для почёта, естественно, а чтобы на виду были.
Парочка вульгарного вида Русалок, явно нетрадиционной ориентации (в городском парке у людей с нравами было свободно, почему бы и Русалкам не идти в ногу (в хвост) со временем?)
Стайка совсем ещё зеленой (в буквальном смысле) молодежи: особы, явно успевшие хлебнуть человеческого пивка, от чего их кожные покровы приобрели синеватый оттенок.
