А на горле — рваная рана. Словно дыра…
Тан Эрнесто задумался.
— Даже не представляю, чем можно нанести такую рану, честно признаюсь. Посмотрите, у нее вся передняя поверхность шеи словно… разъедена. Словно приложили нечто вроде ядовитого плюща… но не так же быстро и сильно. И она вся белая…
Между пальцами мужчины замелькали синеватые искры. Полицейские невольно попятились.
Ценили, уважали, даже восхищались… это было. Но и побаивались тоже. Когда тан Риалон начинал применять свою силу, мороз по коже бежал даже у самых стойких. Такова уж природа темного мага — ужас он вызывает инстинктивно.
— Так… умерла она около часа назад. Умерла от обескровливания, достаточно быстро, не мучилась, ритуал… ритуал не проводился. Но какая-то нечисть тут все же была. Не знаю, какая.
— Док, если мы ее к вам в лабораторию доставим?
— Будьте любезны. Интересно покопаться, посмотреть. Обычно нечисть оставляет более заметный астральный след, а тут… я не могу классифицировать. Надо поработать на месте преступления.
— Мы его сейчас оцепим. Ну и по домам пройдемся. А тело распоряжусь отнести к вам, в морг.
Сержант полиции, Пио Хуан Кастильо, перед некромантом трепета не испытывал — поди, уж лет двадцать улицу топчет. А вот уважение…
Преступников много. Часто случаются бытовые неурядицы. Муж с женой, дети с родителями… и травят, и режут — всякое бывает. Опаять же, улица. Тут и грабители, и убийцы не редкость.
Нечисть?
Тоже бывает. Вот, как сейчас Пио помнил, лет шесть тому вампир в столице оказался. Месяца четыре кошмар на улицах творился, иначе и не скажешь. Тоже обескровленные тела находили, но там и мужчины, и женщины. И тан Эрнесто сразу про астральный след вампира сказал…
Ловили, правда, гадину достаточно долго, вампир из высших оказался, ни солнца не боялся, ни дня, и вообще, казался крайне благочестивым человеком. Разве что в храм не ходил. А так…
Пио с тех пор запомнил, что вампир может и серебро носить… браслеты. Кто ж знал, что он их изнутри человеческой кожей обошьет?!
Тварь…
— Будьте любезны, сержант.
Некромант уже расставлял свои приборы. Какие-то пирамидки, шарики на золотых и серебряных проволочках, старое зеркало…
Пио кивнул своим людям. Посмотрел на штатного художника.
— Готов портрет?
Парень кивнул.
Бледный весь, но держится… это из столичного университета изящных искусств. Так-то там высокородные учатся, но и простые ребята встречаются. Вот они и подрабатывают. Портреты потерпевших рисуют, пропавших, места преступления зарисовывают… этот справлялся.
Лицо девушки было вполне узнаваемым, место преступления пока схематичным, но переулок, дома, окна, ширина и длина — уже намечены, а большего и не требовалось. Следователю и рисунок отдадут, и их описание…
И заключение некроманта тоже.
Конечно, тана Риалона не на каждое убийство вызывают. Чаще полиция сама справляется. Но иногда… да, иногда случается. И тут уж без специалиста не обойтись.
Полицейские аккуратно переложили тело на носилки и отправились в морг. Некромант остался на месте преступления. Позднее он сам доберется до морга. Да и инструмента у него не так, чтобы много — одна сумка.
А Пио предстояло тяжелое и неприятное занятие. Обходить улицы, искать, кому знакома потерпевшая…
А еще эта гулянка…
К утру бы хоть дома оказаться… впрочем, он на это не сильно рассчитывал. Собачья работа!
***
Фонтан…
О, эти фонтаны!
В парке их было множество. Но этот…
Завсегдатаи о нем знали. Но откуда могла знать Антония, что решетка, вровень с мостовой — это тоже подземный фонтан?
Который коварно вырывается из-под земли и в мгновение ока вымачивает тебя с ног до головы?
Небольшая решетчатая площадка, пересечь ее дело минуты, но в какой-то момент из-под земли вылетают водяные струи. И их много, они холодные…
А на деревьях висят разноцветные фонарики.
И музыка играет. Вот он, оркестр, совсем неподалеку…
И…
Неподалеку мелькнуло такое знакомое желтое платье, расшитое золотом. И рядом с ним голубое…
Антония выдохнула.
Вдохнула…
Доля секунды на решение. Всего лишь доля секунды. Она может подхватить мокрые юбки и удрать под язвительный смех окружающих. А может…
Может…
Девушка повелительно вскинула руку, останавливая оркестр. Музыканты так впечатлились, что даже играть перестали. И этого Антонии хватило.
Она подняла руку и защелкала пальцами в четком узнаваемом ритме.
Там. Там. Та-та-там…
Музыканты переглянулись — и подхватили.
Фонтан был устроен коварно. Наступаешь на центральную плиту — и из-под земли вырываются водяные струи. Но в том-то и дело, что если ждешь…
Это уже не страшно. И ночь теплая. И…
Это — шанс.
Альба не собирается отпускать свою добычу, а ей, Антонии, так нужно хоть на миг почувствовать себя свободной! И туфли совершенно не чувствуются на ноге.
Взлетели вверх руки-крылья, изогнулся ивой тонкий стан и вторя ее движениям тревожно запели гитары.
Взмах юбки, движения рук, сдержанные и в то же время сильные, страстные… но пока женщина еще контролирует себя.
Пока еще не настало время любви.
Шаги, перестук каблучков — и наконец, взрыв! Взлетает вверх юбка, обнажая стройные ножки, вторит стуку каблуков гитара и барабан, Антония кружится в танце так, что оборки на юбке сливаются в единое черно-красное пятно. Бедра вольно гуляют взад и вперед, словно приглашая обхватить их, удержать на месте, на миг девушка застывает в одной позе — и тут же вновь взрывается хаосом движений.
И снова кружится, изгибается, почти запрокидывается назад…
За пределы фонтана она н выходит, девушка танцует в струях воды, в водяной феерии…
И бьется, бьется, вторит стуку сердца, стуку барабанов дикий перестук каблучков.
Антония четко рассчитала время.
Пять минут, не больше.
Потом пора уходить. И музыканты понимают ее жесты правильно.
Шаг по кругу, второй, третий, разворот — и вот танец заканчивается поклоном.
Антония склоняется в центре фонтана, в обрамлении водяных струй.
Склоняется перед зрителями, которые так ошеломлены неожиданным зрелищем, что не сразу начинают хлопать. И девушка успевает все.
Бросить быстрый взгляд на Эудженио с Альбой — заметили. Стоят, смотрят, и у Альбы на лице негодование, а Эудженио определенно, понравилось. Впрочем, так и со всеми остальными парочками.
Мужчины оценили, особенно то, как мокрое платье обрисовало фигуру.
Женщины — не оценили. Или наоборот, сравнили и обиделись.
И Антония ловко выскользнула из круга людей, прежде, чем с ней заговорили.
Шаг, второй вот она уже возле деревьев, а там — сыщи ветра в поле! Кажется, ей нужна беседка. Платье мокрое, это плохо, вопрос, где бы его высушить? Ночь теплая, но…
Часа два у нее еще точно есть, прежде, чем Араконы соберутся домой. Даже если Альба надуется, тетушка раньше времени домой не поедет. У нее тоже есть свои обязанности, здесь же и благотворительный базар…
Да и дядюшка останется… но в мокром к ним лучше не являться… беседка! Ура!
Не занято!
Антония прошла внутрь, повязала белую ленту на дверь и почти упала на скамейку.
Как же это, оказывается, сложно! Вот так…
***
Минут десять она просто сидела.
Потом встряхнулась и начала приводить себя в порядок.
Первым делом она сняла платье и повесила его на перекладину, оставшись в одном нижнем белье. Пусть подсохнет. Так, на ветру, еще и лучше будет. А если будет на ней, можно и простудиться. Этого Антонии совершенно не хотелось.
Белье?
Ну… нельзя сказать, что оно совершенно сухое. И панталоны, и корсет — а вы как думали? Под такое платье оно надевается автоматически! Но и не так, чтобы мокрое насквозь.
Ничего, сойдет. Скоро даже высохнет.
Волосы?
Снять мантилью, свернуть и сунуть в карман юбки. Гребень оставить. Им, конечно, неудобно расчесывать волосы, но если их сейчас вот так оставить… мокрые, в прическе…
