Терг внезапно нахмурился.
- Почему здесь?
- Потому что! До чего непонятливые на этот раз попались! Место тут хорошее! Чистое! Мирное! Клопов нет, мухи не кусают... чего вам еще надо?!
- Солнце высоко, - обронил Стрегон, мельком покосившись на замершего в неподвижности Терга. - До ночи успеем еще немало проехать. А встанем дальше, у реки.
- М-да? - скептически поджала губы Белка, даже не посмотрев на мелькнувшую вдалеке голубую ленту. - Ты уверен, что это - хорошая идея? Не хочешь передохнуть?
- Мы не на отдыхе, - отозвался Стрегон, не совсем понимая, что творится с чужим ситтом. - Терг, все в порядке?
Тот, наконец, отвел от Белки потяжелевший взгляд и странно мотнул головой.
- Да.
- Тогда едем.
- А привал? - она удивленно отступила в сторону.
- Позже.
- Не доверяешь, что ли?!
- А что, надо? - скупо хмыкнул Лакр, огибая по обочине заворчавшего грамарца.
Белка внимательно оглядела потянувшихся за вожаком Братьев, их прямые спины, гордые осанки, мощные руки с твердыми, как древесная кора, ладонями. Длинные плащи, которыми они укрывались сперва от палящего солнца, а теперь - от назойливо лезущей в уши мошкары. Снова подметила весьма странные взгляды от Терга и его ситта, в которых сквозило все большее недоумение. Потом вздохнула, решив спросить позже, и пожала плечами.
- Ну и ладно. Курш, давай поглядим, где они устроятся, а потом вернемся. Мне моя полянка нравится больше, чем сомнительный отдых в компании здешних пиявок. А эти пускай спят, где ни попадя: бездомным бродягам все равно, куда голову прислонить. Где упал, там и постель. Чем накрылся, то и одеяло. Что нашел, то и съел. Не говоря уже о том, что одежу носят до тех пор, пока не смогут на ночь поставить ее в угол...
Стрегон тихо выдохнул, неожиданно осознав, что это дрянное создание все-таки заставило его изменить извечному спокойствию и оказалось очень близко к тому, чтобы он воспользовался, подобно потерпевшему поражение Тергу, своим тайным умением. Эльфийская кровь (которой, судя по удивительной покладистости грамарца, в пацане немало) и ближайшее будущее, в котором он навеки разучится шутить, уже не спасут сопляка от заслуженной трепки. Потому что, видят боги, я долго терпел и сдерживал побратимов. Долго помнил о строгом заказчике и его настойчивом желании встретиться с Ходоком. Но однажды ни наниматель, ни зеленоглазая тварь, ни сам Ходок не помогут: Братья, хоть и славятся своей невозмутимостью и умением бесстрастно смотреть на многие неприятные вещи, все же не святые. И опрометчиво испытывающий их на прочность стервец очень скоро сможет в этом убедиться.
Он резко обернулся, выцепляя потяжелевшим взглядом беззаботно посвистывающего наглеца.
- Белик? - спросил тихо, едва слышно, зловеще.
- Ой, какая приятная неожиданность! - с готовностью ухмыльнулась Белка. - Наш молчаливый командир вдруг разговорился! И никак запомнил мое имя? Вот радость-то!
- Не надо меня раздражать.
- А то что, белобрысый ты наш?
- А то я сделаю тебя немного мельче и легче, - без улыбки пообещал Стрегон.
- М-м-м, надо же, как мило, - чуть не прослезилась она, заодно пихая Курша пятками в бок, чтобы был наготове. - Я-то думал, ты мне просто башку снесешь своим двуручником, а ты вон как - на ручки взять обещаешь и заботливо донести прямо до места, избавив нас обоих от сложностей и облегчив, так сказать, мою трудную участь. Спасибо, добрый человек. Ты очень любезен!
Братья, дружно поперхнувшись, ошарашено обернулись. Что это болван творит?! На что намекает?! Стрегону?!! Ничего и никого не боясь!!!
- Только знаешь, что? - неожиданно погрустнела она, словно не заметив его окаменевшего лица и опасно похолодевших глаз. - Я не слишком люблю, когда ко мне прикасаются. Особенно, грязными липкими лапами, которые ты совершенно не стесняешься демонстрировать. Наверняка не мыл после того, как в кусты сходил, верно? А еще, как ни странно, я с ба-альшим подозрением отношусь к здоровенным белобрысым мужикам, прилюдно делающим такие неприличные предложения. Поэтому, наверное, все-таки откажусь, огорчу тебя, конечно, и... на ночь, пожалуй, с вами не останусь.
У Стрегона нервно дернулась щека от такого оскорбления.
- Белик...
- Ни-ни-ни, даже не уговаривай, - поспешно ретировалась она, проворно толкая пятками грамарца. - Я - существо нежное, хрупкое, ценное. Настолько ценное, что вы ничего дороже в своей жизни вообще не видали. Так что прошу прощения, но мы вынуждены вас покинуть. Всего хорошего, приятных сновидений... надеюсь, меня в них точно не будет!
Стрегон тихо зарычал, уже едва сдерживаясь, а Белка, чувствуя, как дрожит в воздухе невидимое напряжение, легкомысленно сделала ручкой. Затем незаметно дернула повод, заставляя умницу-Курша подобраться и, одновременно, попятиться еще дальше. Наконец, поймала бешеный взгляд полуэльфа, будто бы даже засмущалась. Но потом все-таки решила добить: игриво подмигнув, вдруг звучно чмокнула воздух, расплывшись при этом в гнусной намекающей улыбке, и... в этот миг Ивер все-таки сорвался: его рука быстрее молнии поднялась, одновременно сгибая пальцы и безошибочно отыскивая взведенную скобу. Почти сразу что-то со свистом распороло воздух, коротко вжикнуло, хлопнуло, рассыпав рядом с грамарцем целую россыпь огненных искр и настоящий дождь из древесных щепок. Белка, молниеносно пригнувшись, с готовностью взвизгнула, вскрикнула, будто от боли, рухнула плашмя на конскую холку и с отчаянно громким воплем "мама! убиваю-у-ут!" сорвалась в поистине сумасшедший галоп.
Курш, оглашая окрестности неистовым ревом, послушно сиганул через дорогу, диким зверем вломился в ближайшие заросли и в мгновение ока скрылся из глаз.
На долгое мгновение на дороге воцарилась гнетущая тишина, в которой слышалось только тяжелое дыхание шестерых взбешенных мужчин и тихий шелест оседающих на обочины щепок. Ивер стрелял хорошо, быстро, поэтому арбалетный болт, к которому он со злости сумел прилепить крохотный магический заряд, не просто прошел навылет сразу три древесных ствола, но еще и расцветил их голубоватым маревом опасного заклятия - Белый Огонь, насколько смогли понять побратимы. Иверу с его мудреной татуировкой он удавался особенно хорошо. Так что теперь, когда грохот копыт испуганного скакуна затих вдали, а на том месте, где он только что стоял, распрямилась трава, стало хорошо видно, как из-под нее на дорогу тоненькой струйкой вытекает темно красная жидкость, подозрительно быстро скапливающаяся в неглубокой ямке на обочине. А над ней сиротливо кружились серые нити отработавшего, попавшего в цель заклятия, одна крохотная капля которого могла насквозь прожечь живую плоть. Того самого заклятия, которое точнехонько вонзилось в беззащитную спину упавшего на холку Белика.
