С занятия по каллиграфии Александр вышел, растирая правую руку. После интенсивных упражнений рука скрючилась и болела. Даже за время обеда она не прошла до конца. Следующим занятием было заколдовывание немагов.
Профессор Сазонова влетела в лекционный зал в таком же ураганном темпе, в каком влетала в комнату Веселова Ваулина. Шлейф длинных тёмных волос струился за ней, как водопад. Лёгкая, подвижная, как пёрышко, плавностью своих движений она напоминала воду в камнях прибоя.
— Сегодня мы начинаем с вами предмет, который вы будете изучать на всем протяжении учёбы в университете. Этот предмет ранее назывался "создание идеологий". Затем, после того, как у нас прошла очередная компания по ревизии имен, мы решили называть вещи своими именами, и теперь этот предмет называется "заколдовывание немагов". Это то, что вы будете делать после выхода из университета, и то, что является вашей сутью волшебников. Что бы вы не делали, как правило, все ваши действия так или иначе будут упираться в то, что надо что-то поменять в мире человеческих убеждений. Технологии, идеология, стереотипы мышления, законы, в конце концов. Вы не сможете этого не делать даже в том случае, если решите жить сами по себе.
— Жизнь нашего мира зависит, в основном, от людей, и с ними невозможно взаимодействовать, не имея при себе какой-нибудь объединяющей идеи. Однако, как вам известно из истории магии, в настоящий момент миры магов и волшебников отделены от мира людей и друг от друга. Как же тут быть? Ответ очень прост. Кто мешает волшебнику в нужное время появиться в нужном месте и подать нужную идею? Мы такие же люди, с такими же руками и ногами, и так же заинтересованы в процветании нашего мира, как и все другие. Зачем применять магию там, где можно обойтись словами?
— Должна тут заметить, что разделение магов и людей имеет очень глубокий смысл. Маги правили тысячелетиями. Эти тысячелетия ничего не оставили в нашей истории, хотя люди тогда, возможно, жили и комфортнее, чем теперь. Уход магов из человеческой памяти привел к тому, что люди оказались вынуждены сами думать о своей сути и цели жизни. Раньше они об этом просто не думали, доверяя всё решать за себя магам, и зачастую — не совсем добровольно. Теперь мы видим, что немаги развили целый ряд общественных и прикладных технологий. Да, в их мире много страданий, их технологии приносят больше вреда для биосферы, чем пользы для комфорта немагов, но эти страдания заставляют их думать и развиваться. В процесс обретения совершенства всей человеческой цивилизацией оказались включены те, кто ранее из него был исключен абсолютно.
Тут Василий Майоров решил вспомнить, что он убеждённый комсомолец, и спросил:
— Простите, я не очень понял, а что ещё нужно выдумывать? У нас есть коммунизм, почему бы не распространить его на всю планету, не повести решительную борьбу против всяких паразитов и оппортунистов, и не построить общее счастье?
Профессор Наталья Сазонова улыбнулась:
— А что вы понимаете под общим счастьем?
Майоров захлопал глазами:
— Ну, когда много еды, и одежды, и вообще всего необходимого…
— Вот в этом-то "всём необходимом" и есть загвоздка. Дайте людям вдосталь еды — и они останутся недовольны тем, что мало зрелищ. Дайте им достаточно зрелищ — и они всё равно будут недовольны жизнью. Тем, что зрелища недостаточно красочные, что дома маленькие, что болезней много, что украшений мало… Увеличение удовольствий не уменьшает потребность в забавах и роскоши, а увеличивает. Люди будут недовольны всем на свете, будут устраивать сытые бунты и разрушать вполне стабильные государства до тех пор, пока будут оставаться людьми. Разумное существо не почувствует удовлетворения до тех пор, пока не осознает, что счастье не в количестве удовольствий, а в совершенстве как внешнего, так и внутреннего мира. Иными словами, пока не станет успешным волшебником или, если хотите, ангелом. Такая уж у них суть, у разумных существ.
— А для этого нужно, чтобы наши люди при рождении попадали не в такие условия, когда их с детства преследует страх за выживание, а в такие, в которых их учили бы познавать суть и цель разумного существа. Пока у нас такой системы воспитания и взращивания нет даже в теории. Возможно, её удастся создать вашему поколению, но для этого вам придется узнать всё о человеческом устройстве, об истории развития человеческой мечты и об ошибках на этом пути. На первых курсах мы будем изучать историю религий. На старших курсах вы будете изучать способы организации людей, как с использованием животных функций, так и с опорой на стремления разумной части человеческого существа. Но об этом потом. Пока давайте подумаем, почему мы должны изучать идеологии и религии.
— В своём естественном состоянии человечество живёт племенами — общинами, по несколько сотен человек, и очень неохотно объединяется для каких-либо общих целей. При таком образе жизни уровень страданий минимален. Все известные нам государства были построены для противостояния некоторым внешним угрозам, зачастую надуманным. Для этого их строителям приходилось и приходится приносить людям множество страданий, чтобы люди не вернулись в свое естественное состояние. Нас не должен волновать вопрос, хорошо это или плохо. Это факт, который есть. Жизнь общинами больше невозможна — они будут захвачены чужими государствами. Таким образом, перед нами стоит вопрос — как сделать так, чтобы в стабильных государствах уровень страданий был минимален? Ответ на этот вопрос прямо зависит от того, что люди думают о себе и о мире, то есть от религии и от идеологии. Поскольку все религии так или иначе пленяют сознание своих прихожан, и, таким образом, изменяют их суть, они не могут рассматриваться иначе, как часть волшебства. По этой причине мы не можем их не изучать. Рассмотрим историю древних миров…
В этот день профессор Сазонова рассказала им много про древние религии, а ещё больше задала прочитать на дом. Из того, что она говорила, следовало, что она относится к убежденным прогрессистам, и старалась обратить студентов в свою веру. Ей это почти удалось. Если с урока профессора Штройбаха студенты вышли убежденными консерваторами, то после пары у профессора Сазоновой они почувствовали себя прогрессистами.
— Напридумывали всякого вздора, теперь мучаются, — бушевал Майоров на выходе из лектория, — чего там думать? Счастье, не счастье… Плохого человека отличить от хорошего очень просто. Всемирная революция и коммунизм на всей планете — вот что нам нужно! И электрификация всей страны!
Следом за Майоровым шли двое студентов из его группы — гигант, который рассказывал на корабле о своих печалях, и его малорослый товарищ с художественным воображением. Эта парочка сдружилась и везде появлялась вместе. Как уже было известно Александру, гигант получил кличку "Бык", а его малорослый друг — кличку "Митяй". Причина была проста: его звали Дмитрий Митяев. Про гиганта Майоров рассказывал, что тот очень сильный и ловкий, может на одной руке подтягиваться и отжиматься.
