Владу нравилась эта махина именно своей нездешностью. Не хлипкая штучка из хрупкой пластмассы, не новодел из красного дерева под старину, а такой вот заслуженный монстр с бронебойным дребезжащим звонком, способным поднять любого.
Вон, даже Богдана Лютого в соседней комнате.
– А давай, – сказал Богдан, появляясь на пороге, – я тебе, товарищ капитан, телефон подарю. Чтобы он тебе на ухо шептал «подъем», а остальных, усталых и никуда не торопящихся, не беспокоил. У меня уже возникало пару раз желание расстрелять этот черный обелиск из штатного оружия.
Влад задумчиво посмотрел на Богдана.
– Нет, правда, – Богдан сделал вид, что не заметил угрозы во взгляде. – Только я зацепился за нормальный сон, можно сказать, эрекция только стала подкрадываться, старшая лейтенантица из центра общественных связей только наклонилась к моему уху, страстно дыша... И тут, вместо чего-нибудь эротического, вдруг как заорет!..
Влад медленно встал, не спуская взгляда с Лютого. Выставил перед собой руки с растопыренными пальцами. И медленно, словно преодолевая сопротивление, пошел к Богдану.
– Эй! – сказал Богдан. – Играй-играй, а рукам воли не давай!
Капустян встал и поспешно направился к двери.
– А ты чего сваливаешь? – обиженно спросил Богдан. – Старшего по званию идут убивать. Ты должен грудью...
– Хренушки, – спокойно ответил Капустян. – Когда капитан идет убивать старлея, лейтенанту лучше переждать. На суде могут понадобиться показания свидетеля. Или победителю понадобится помощь в сокрытии трупа побежденного. Вот тут и я сделаю шаг к карьере.
– Сволочи, – сказал Влад и опустил руки. – И задушить никого толком не получится, все вокруг какие-то корыстные и преднамеренные. Один я интуитивист. Можно даже сказать – сенсуалист.
– Оп-па! – восхитился Богдан. – Это откуда же мы столько слов знаем? Запиши.
– Запиши... Это нужно помнить. Мне Гринчук... помнишь Юрку Гринчука?.. говорил, что достаточно минимума слов, чтобы прослыть умным и образованным. Для художников вообще нужно только три слова знать – и все. В любой богемной тусовке не просто за своего сойдешь, а даже и одним из самых тонких ценителей прослывешь.
– Какие слова?
– Штаны надень, старший лейтенант, потом уж вопросы задавай. А вам, лейтенант, что самый умный из братьев Лютых приказывал?
– Следить. Накормить, – Капустян спохватился. – Я сейчас. Я быстро. Десять минут.
Лейтенант вылетел из комнаты.
Богдан тоже вышел и вернулся уже одетый.
– Ты себя как чувствуешь, капитан?
– Лучше, – сказал Влад. – Что накопал Руслан?
– Руслан... Руслан накопал. Что касается цирка.
Что касается цирка, ничего особо важного и подозрительного Руслану выяснить не удалось. Вроде все нормально.
Прибыла труппа в Харьков два месяца назад. Действительно, должны были приехать москвичи, но на них навалилась целая куча неприятностей – звери болели, гимнасты травмировались, пожар случился в фургоне с реквизитом, в общем, ни о каких гастролях речи идти не могло. И у харьковского цирка половина сезона, новогодняя притом, летела к свиньям собачьим, если бы не вмешательство известного филантропа Сергея Леонтьевича Салунского. Он по своим каналам договорился с «Цирком зверей», благо тот как раз вернулся из заграничного турне. И, говорят, доплатил циркачам за выступление. На всех афишах гордо значилось, что гастроли при поддержке... и так далее.
Ни о каких происшествиях в цирке или с циркачами не заявлено, даже о разбитых дверях милиции ничего не известно. Выяснить, кто из охранников дежурил в ту ночь, неофициально не удалось, а официально сам Влад запретил. Так что – тут нарисовалась полная непонятка.
О происшествиях с участием волков данных оказалось чуть больше. За последнюю неделю в милицию трижды сообщали о том, что видели волков на улице. Один раз даже высылали наряд, но сержанты ничего не обнаружили, а отличить волка от собаки трудно, поэтому официально решено было считать, что люди видели собак. Бродячих крупных собак.
А вот в зоопарке прошлой ночью произошло чрезвычайное происшествие – исчез волк. Из клетки. Сторож плел что-то несуразное, клялся, что не пил, что его собака, с которой он совершал обход зоопарка ночью, вдруг как с ума сошла, заскулила, рванулась в сторону и чуть ли не поволокла сторожа за собой подальше от вольера. А когда успокоилась – волка в вольере уже не было.
Ни следов, ни кусков – ничего. Мысль, что кто-то просто взял на руки здоровенного волка и унес, в головах у администрации зоопарка и у вызванных милиционеров как-то не укладывалась. Посему дело возбудили, но сразу же отнесли его к «глухарям».
– Такие дела, – сказал Богдан.
– Такие дела, – повторил за ним Влад.
Значит, волков все-таки видели и другие люди, значит, шастают эти твари по родному городу, не примерещились они капитану милиции Гетьману.
– Еще Руслан на всякий случай по другим зверям прошелся. – Богдан сел на стул верхом, и положил руки на его спинку. – Сказал, что раз уж про волков заговорили...
– И?..
– Значит... – Богдан взял со стола блокнот, перелистнул несколько страниц и шмыгнул носом. – Волки – один раз на Павловом Поле, проспект Ленина – две штуки. Один раз в районе Большой Даниловки, тут неподалеку от тебя, возле цыганских домов – одна штука, и один раз на Салтовке, на Героев Труда. Это о волках. Далее – гигантская птица, типа беркута, на Краснознаменной, возле Худпрома. Заявитель клялся и божился, что птичка была метра полтора в высоту, а когда распахнула крылья, то почти на всю улицу. Мужика в райотделе послать хотели на фиг, но он стоял насмерть, норовил устроить скандал, кричал, что такая тварь опасна для людей... В общем, заявление приняли.
Влад молча кинул.
– Ага... – Богдан перевернул еще страницу. – Начало Московского проспекта, возле моста. Там, где русский с украинцем братья навеки. Женщина видела змею.
– Что? – вздрогнул Влад.
– Змею. Здоровенную такую, метров пять, если верить женщине. Поползла гадина вдоль реки, по Шевченко. Там перекопано было, так что приехавшие наши обнаружили следы, измерили и сфотографировали. Показали специалистам, и те в один голос утверждают, что таки да, змея, но таких размеров, что в доме держать никто не станет, а из зоопарка на сегодня сбежал только волк. Да и не было в зоопарке такого экземпляра. Предположили, что кто-то удавчика дома держал, потом выбросил в канализацию, а тот на крысах и кошках наел себе харю...
– Харю... – повторил Влад. – Когда змею видели?
– Неделю назад.
– А уже недели две температура держится не выше плюс пяти. Так?
– Так.
– Змея получается какая-то морозоустойчивая. Ей бы спать до лета. Нет?
