Я весь пропитался вонью мертвяка, но оставлять Ольгу одну боялся. Только с рассветом, когда местность можно было осмотреть настолько далеко, насколько это можно сделать в лесу, я решился поискать ручей, а заодно и завтрак, оставив спящую на попечение айшаки: что-что, а защитить хозяйку до моего возвращения они смогут. Ручей нашелся неподалеку, я не только сам умылся, но и набрал воды для Ольги — при дневном свете ее раскраска выглядела еще более жуткой. Завтрак, надо сказать, тоже: сильцы — птицы неповоротливые и глупые — поймать их в петлю на приманку ничего не стоит, и если они еще не вымерли, так только благодаря потрясающей плодовитости.
Ночью мне пришло в голову посетить Мастера Предсказаний. Я никогда с ним не встречался, но зато слышал от Айрин очень много. Говорили, что он знает все Предсказания и может их толковать. Мысль о том, что ни я, ни тем более Ольга, не знаем, что ожидать от обряда, не давала покоя. Но меня мучил и еще один вопрос… Наверное, ответ на него стоил того, чтобы заплатить цену, назначенную Мастером. А ведь он не брал денег.
Ольга
Конец не наступил: я очнулась и сразу же почувствовала запах жареного мяса. Состояние было умиротворенное, глаза открывать не хотелось. Но неожиданно в голове начало проясняться, и один за другим возникли образы Лайды, зомби и… Орина. Я резко открыла глаза.
— Доброе утро, — произнес знакомый голос. — Есть хочешь?
От растерянности я не знала, что сказать. И даже не могла понять, рада ли я его видеть.
Разглядывая его минут десять, я пришла к выводу, что рада, но как раз Орину это знать необязательно.
— Что ты здесь делаешь?
— Охраняю тебя.
— Меня не надо охранять!
— Ну вот опять ты злишься, — он спокойно потыкал ножом в тушку какой-то птицы на огне. — Я тебе помог, а ты недовольна. Кажется, готово.
— Я бы прекрасно справилась сама.
— Сомневаюсь. Он тебя почти достал.
— Если бы ты меня не сбил, то я бы его сожгла.
— Конечно. Вместе с его папочкой-магом.
— Ты! Ты…
— Давай поедим. А потом ты мне все расскажешь.
— Не буду я тебе ничего рассказывать, — я отвернулась, не забыв прихватить кусок жареной птицы.
Никогда в жизни я не ела ничего вкуснее: то ли Орин так хорошо готовил, то ли я настолько изголодалась, что съела бы все, что угодно. Избавление Лайды меня сильно истощило, но в отчаянии я это не заметила. Присутствие Орина как и раньше успокоило меня, и дало возможность оценить ситуацию.
Не успела я проглотить последний кусок, как он вскочил на ноги.
— Как себя чувствуешь? — он потрогал мой лоб.
— Н-нормально.
— Тогда поехали. Надо спешить, — и Орин стал быстро собирать вещи и увязывать сумки на крупе Аурель и Урагана. — Только сначала умойся.
Я уже успела забыть, что так разукрасила лицо. Вот Орин повеселился.
— Куда едем?
— По дороге расскажу, — он подтолкнул меня к лошади. — Давай.
Пришлось подчиниться, потому как ни сил, ни желания сопротивляться не было. Эти две ночи меня вымотали так, что я была только рада, чтобы теперь за меня решал все кто-то другой.
Блондин удостоверился, что я сижу крепко и пустил Урагана галопом слегка отклоняясь от моего курса на границы.
Вчера я не замечала хлестких веток и оврагов, сегодня же с ужасом осознала, что при свете дня ни за что бы не проехала по такой дороге. Орин правил уверенно, и моя лошадка бежала за его жеребцом как будто через лес вела дорога. То есть она конечно вела, но блондин то и дело сворачивал в лес, объезжал овраги, петляя между деревьями. А вот я не всегда успевала уворачиваться от веток и вскоре почувствовала, что поверх вчерашних на лице появились новые царапины. Хорошо, что я себя не видела в зеркало — по ощущениям, мое лицо распухло как при флюсе.
При выезде из леса Орин наконец-то перевел жеребца на шаг. Я не устала, просто меня начало мучить чисто женское чувство — любопытство. Хотелось спросить и куда мы едем, и как он меня нашел, и, в конце концов, что было, когда узнали, что меня нет. А еще, это просто убивало, меня мучила ревность (в смысле, меня убивала не ревность, а тот факт, что я ее чувствую).
— Как прошла свадьба? — как можно беззаботнее спросила я.
— Никак, — Орин явно не желал об этом говорить. Но я была бы не я.
— А что так?
— Ее не было. Давай лучше поговорим о том, почему ты сбежала.
— Давай лучше о свадьбе, — усмехнулась я, пытаясь отвертеться.
— Нет уж. Давай сначала поговорим, почему ты сбежала среди ночи, подвергая себя смертельной опасности. Неужели ты не понимала, что не сможешь выжить в чужом мире самостоятельно? Ты думаешь, появилась сила и теперь тебе все дозволено? — Орин все больше и больше расходился, и если первые вопросы задавались спокойно (не без сарказма, конечно), то последующие могли расслышать в близлежащей деревне.
— Здесь кто-то есть…, - тихо произнесла я, как только Орин перестал кричать.
Блондин быстро перевел взгляд с меня на мою лошадку, которая уже начала нервно стричь ушами и перестала жевать листья какого-то высокого куста.
— Тихо, — приказал он, как будто это я две минуты назад орала как резаная на весь лес.
Некоторое время мы старательно прислушивались, но никаких подозрительных звуков не заметили.
— С чего ты взяла?
— Я чувствую.
— Чувствуешь, что кто-то есть?
— Чувствую чужую магию.
— Понятно, — Орин убрал в ножны меч. — Поехали.
Он тронул коня шагом.
— Потрудись мне объяснить.
— Тут недалеко, — неохотно начал блондин, — лет триста назад было побоище. И ни один воин тогда не был похоронен.
— Почему?
— То ли колдун сказал, что проклянет всех, если похоронят, то ли еще что, но ослушаться не посмели. Ты, наверное, чувствуешь проклятие… — Он неопределенно пожал плечами.
— Надеюсь, мы не будем здесь ночевать, — пробормотала я, плотнее укутываясь в плащ.
— Ну если поторопимся…
Особо поторопиться не получилось: лошадям после изнурительной скачки нужен был отдых, а дорога, как назло, была каменистой и неровной. Так что весь мой путь был посвящен созерцанию окрестностей. Постепенно закончился лес, и мы выехали на открытое пространство. В воздухе разливались умиротворение и покой, в ярко-синем небе светило такое же яркое солнце, носились птицы и какие-то яркие бабочки. Вокруг простирались (другого слова просто не подберешь) луга с невысокой травой, и меня просто переполняло чувство свободы — хотелось пустить Лерку галопом и с криками промчаться по мягкой зелени. Но впереди маячил блондинистый затылок моего спутника: казалось, что даже сзади Орин выглядит хмурым. Пришлось поумерить свой пыл и перейти к чисто эстетическому любованию природой.
