Куда же ему пойти? Он со скачущим в груди сердцем остановился и поразмышлял. И его осенило. Запретная секция библиотеки. Он сможет читать, сколько пожелает, пока не выяснит, кто такой, наконец, этот Фламель. Он сорвался с места, поправляя плащ на ходу.
В библиотеке царили кромешная тьма и довольно зловещая атмосфера. Гарри зажёг лампу, чтобы как-то освещать себе путь. Со стороны казалось, что лампа сама собой плывёт по воздуху, и, хоть Гарри и чувствовал, как держит её, от этого зрелища ему становилось не по себе.
Запретная секция находилась в дальней части библиотеки. Аккуратно перешагнув через натянутый канат, отделявший эти книги от основного зала, он поднял лампу повыше, чтобы прочесть названия книг.
Это, впрочем, мало ему помогло. Полувыцветшие, тиснёные золотом буквы складывались в слова на языках, которых Гарри не понимал. У некоторых томов вовсе не было названий. Одна из книг была испачкана чем-то, до жути похожим на кровь. По спине Гарри поползли мурашки. Воображал он или нет, но ему казалось, что от книг исходит едва уловимый шёпот, — словно они знали, что у них гость, притом незваный.
Нужно было с чего-то начинать. Осторожно поставив лампу на пол, он пробежался взглядом по нижней полке в поисках какой-нибудь книги с интересной обложкой. Внимание его привлек большой чёрно-серебристый фолиант. С трудом вытащив том, — тот был на редкость тяжёлым, — Гарри, держа книгу на колене, раскрыл её.
Тишину прорезал пронзительный, леденящий кровь вопль — кричала книга! Гарри мгновенно захлопнул её, но крик всё продолжался на одной и той же высокой, оглушительной ноте. Он попятился и опрокинул лампу, — та сейчас же погасла. Он запаниковал, и тут, вдобавок, за спиной у него послышались шаги, — запихнув орущую книгу обратно на полку, он помчался к выходу. Он разминулся с Филчем в дверном проёме; тусклый, полубезумный взгляд смотрителя был направлен прямо на Гарри; поднырнув под вытянутую руку Филча, он выскочил в коридор; крики книги до сих пор звенели у Гарри в ушах.
Он внезапно остановился перед высокими доспехами. Унося ноги от библиотеки, Гарри не обратил внимания, куда бежит. Он совершенно не узнавал это место, — может, потому, что было темно. Гарри помнил, что доспехи стояли возле кухни, но сейчас он, должно быть, пятью этажами выше.
— Вы просили меня обратиться прямо к вам, профессор, если я застану кого-нибудь среди ночи, — так вот, кто-то был в Запретной секции библиотеки.
Гарри буквально прирос к месту. Где бы он ни находился, — Филч, очевидно, знал короткий путь, потому что его негромкий, вкрадчивый голос звучал всё отчётливее; к ужасу Гарри, ответил смотрителю Снейп:
— Запретная секция? Что ж, они не могли далеко уйти, мы ещё их поймаем.
Гарри стоял, как вкопанный, — а между тем Филч и Снейп вышли из-за угла. Конечно, видеть его они не могли, но коридор был довольно узок, — подойдя ближе, они просто врежутся в него, — плащ не делал его неосязаемым.
Он бесшумно попятился и заметил слева приоткрытую дверь. Это была его последняя надежда. Он, втянув живот, просочился внутрь, стараясь не задеть дверь, — к его облегчению, Снейп с Филчем ничего не заподозрили. Они прошли мимо, и Гарри, тяжело дыша, прислонился к стене, вслушиваясь в удаляющиеся шаги. Чуть не попался. Прошло несколько секунд, прежде чем он обратил внимание на комнату, в которой прятался.
Похоже, это был заброшенный класс. Вдоль стен были нагромождены парты и стулья, в углу валялась перевёрнутая корзина для бумаг, — но у противоположной стены стояло кое-что, никак не вписывающееся в эту обстановку, — как будто его только что внесли сюда, чтобы убрать с дороги.
Это было внушительных размеров зеркало, высотой чуть ли не до потолка, в витиеватой золотой оправе, стоявшее на двух когтистых лапах. Поверх зеркала была выгравирована надпись:
У ДЖЕДАН ЮУННЕВ ОРКО СОН КИЛЕ НЮАЖ АРТО.
Его паника постепенно улетучивалась, Филча и Снейпа теперь не было слышно, и Гарри приблизился к зеркалу, ожидая вновь увидеть пустоту вместо отражения. Он встал напротив зеркала.
Гарри пришлось зажать рот обеими руками, чтобы не вскрикнуть. Он резко развернулся. Его сердце колотилось о рёбра ещё неистовее, чем когда заорала книга в библиотеке, — в зеркале он видел не только себя, но и группу людей, стоявших прямо позади него. Но комната была пуста. Часто дыша, Гарри медленно повернулся лицом к зеркалу.
Вот же он — бледный и напуганный, а позади отражались по меньшей мере десять человек. Гарри оглянулся через плечо, — там по-прежнему никого. Или все они тоже были невидимы? Может, он на самом деле в комнате, полной невидимых людей, а фокус зеркала в том, что оно отражало всех, неважно, видимых или нет?
Он вновь взглянул в зеркало. Женщина, стоявшая сразу за ним, улыбалась и махала ему рукой. Он вытянул руку, но нащупал позади лишь воздух. Если бы она и впрямь была здесь, он бы смог дотронуться до неё, их отражения стояли очень близко друг к другу, — но она, как и все остальные, существовала лишь в этом зеркале.
Она была очень хороша собой. У неё были темно-рыжие волосы; а её глаза — прямо как мои, подумал Гарри, придвинувшись чуть ближе к зеркалу. Ярко-зелёные, в точности той же формы, — и тут он заметил, что женщина плачет, — улыбается, и в то же время плачет. Высокий, худощавый черноволосый мужчина, стоявший рядом, приобнял её за плечи. Он носил очки, а его шевелюра была сильно растрепана. Волосы на затылке стояли торчком, как и у Гарри.
Теперь Гарри едва не соприкасался носом со своим отражением.
— Мама? — прошептал он. — Папа?
Они лишь улыбались, глядя на него. Тем временем Гарри вглядывался в лица других людей в зеркале и различал знакомые черты: пары зелёных глаз; такие же, как у него, носы; у одного приземистого старичка даже были угловатые колени, как у Гарри, — впервые в жизни, он видел свою семью.
Поттеры сияли и махали Гарри, а он жадно вперился в них взглядом, прижав ладони к стеклу, словно надеясь провалиться внутрь и попасть к ним. Его не оставляло непонятное ощущение: наполовину радость, наполовину — ужасная грусть.
Он не знал, как долго простоял там. Отражения не исчезали, и он смотрел, и смотрел, пока какой-то шум вдали не привёл его в чувство. Нельзя оставаться здесь, нужно добраться до спальни. Он с трудом оторвал взгляд от лица матери, прошептал: «Я ещё вернусь» и поспешил прочь из комнаты.
* * *
— Мог бы меня разбудить, — сердито ворчал Рон.
— Сегодня пойдём вместе, я хочу показать тебе это зеркало.
— Хотел бы я взглянуть на твоих маму с папой, — с энтузиазмом подхватил Рон.
— А я — встретиться со всей твоей семьёй, ты бы познакомил меня с другими братьями и всеми остальными.
— Ты их можешь увидеть в любое время, — пожал плечами Рон. — Приезжай в гости этим летом, и все дела. Да и потом, может, это зеркало показывает только тех, кто уже умер. Жаль, кстати, что ты ничего не нашёл про Фламеля. Ты чего не ешь-то, возьми ломтик бекона, хоть что-нибудь?
Гарри не мог есть. Он видел своих родителей, и сегодня увидит их снова. Он почти забыл о Фламеле. Тот его больше не интересовал. Да какая разница, что охранял этот трёхголовый пес? И что, если даже Снейп и украдёт эту вещь?
— Ты в порядке? — поинтересовался Рон. — Какой-то ты странный.
* * *
Больше всего Гарри боялся, что ему не удастся вновь отыскать ту комнату. Поскольку в этот раз Рон тоже был под плащом, им пришлось двигаться гораздо медленнее. Они уже час пытались восстановить маршрут Гарри, начиная от библиотеки, блуждая по тёмным коридорам.
— Я замёрз, — пожаловался Рон. — Давай бросим это дело и вернёмся.
— Нет! — прошипел Гарри. — Я знаю, что мы уже близко.
Они разминулись с привидением высокой ведьмы, но больше никого не встретили. Едва Рон начал ныть, что его ноги закоченели от холода, Гарри заметил знакомые доспехи.
— Здесь… точно здесь… да!
Толкнув дверь, Гарри сбросил плащ и подбежал к зеркалу.
Они были здесь. Родители просияли, увидев его.
— Видишь? — прошептал Гарри.
— Ничего не вижу.
— Да смотри же! Смотри, сколько их…
— Я вижу только тебя.
— Ты неправильно смотришь, встань на моё место.
Гарри отступил на шаг, — теперь его семьи не было видно, — только Рон в своей пёстрой пижаме.
Тот, впрочем, зачарованно таращился на свое отражение.
— Только взгляни на меня! — восхищённо выдохнул он.
— Ты видишь свою семью?
— Нет, я один, но… я другой — выгляжу старше, и… и я — староста школы!
— Что?
— У меня значок, такой же, как раньше носил Билл… я держу в руках Квиддичный и Школьный Кубки… я ещё и капитан сборной по квиддичу.
