— Что случилось? — спросила Гермиона, уводя его к Гарри и Рону и усаживая рядом.
— Малфой, — нетвёрдым голосом ответил Невилл. — Я столкнулся с ним возле библиотеки. Он заявил, что ему как раз нужно было на ком-то попрактиковаться.
— Иди к профессору Макгонаголл! — настойчиво посоветовала Гермиона. — Расскажи ей!
Невилл помотал головой.
— Только хуже будет, — пробормотал он.
— Ты должен поставить его на место, Невилл! — поддержал Рон. — Он привык макать людей в грязь лицом, но это не повод ложиться в неё самому и облегчать ему задачу!
— Не надо доказывать мне, что я слишком труслив для Гриффиндора, Малфой уже это сделал, — сдавленно отозвался Невилл.
Гарри запустил руку в карман и вытащил шоколадную лягушку, последнюю из той коробки, что подарила ему Гермиона на Рождество. Он протянул её Невиллу, который, казалось, вот-вот заплачет.
— Ты стоишь дюжины таких, как Малфой, — уверенно сказал Гарри. — Шляпа определила тебя в Гриффиндор, разве нет? А где сейчас Малфой? В своём вонючем Слизерине.
Невилл слабо улыбнулся, разворачивая лягушку.
— Спасибо, Гарри… Наверное, я пойду спать. Да, возьми карточку, — ты их вроде собираешь.
Невилл ушёл, и Гарри взглянул на карточку «Знаменитые чародеи и колдуньи».
— Снова Дамблдор, — констатировал он, — он был на самой первой моей…
Гарри поперхнулся словами, уставившись на оборотную сторону карточки. Затем поднял взгляд на Рона и Гермиону.
— Нашёл! — прошептал он. — Я нашёл Фламеля! Говорил же, что где-то читал о нём, так вот, это было в поезде, по пути сюда, — слушайте: «Дамблдор знаменит, в частности, победой над тёмным колдуном Гриндельвальдом в 1945 году, открытием двенадцати способов применения крови дракона, а также совместными с Николасом Фламелем трудами в области алхимии»!
Гермиона вскочила на ноги. Она не была так взволнована с тех пор, как им выставили оценки за первое домашнее задание.
— Ждите здесь! — выдохнула она и понеслась в женскую спальню. Гарри и Рон едва успели обменяться заинтригованными взглядами, как Гермиона уже летела вниз, держа в руках толстенную книгу.
— Мне и в голову не пришло заглянуть сюда! — с азартом прошептала она. — Я взяла её в библиотеке несколько недель назад — для лёгкого чтения.
— Лёгкого? — поднял брови Рон, но Гермиона велела ему помолчать, пока она не найдёт, что нужно, и начала яростно листать страницы, что-то бормоча себе под нос.
В конце концов, она отыскала нужное место.
— Я так и знала! Так и знала!
— Нам уже можно говорить? — сварливо осведомился Рон. Гермиона пропустила его слова мимо ушей.
— Николас Фламель, — торжественно прошептала она, — единственный известный изготовитель Философского Камня!
Это не произвело ожидаемого ею эффекта.
— Чего? — хором переспросили Гарри и Рон.
— Честное слово, вы вообще хоть что-нибудь читаете? Смотрите сюда — вот здесь.
Она подтолкнула к ним книгу, и Гарри с Роном прочли:
Древняя наука алхимия всегда была тесно связана с попытками изготовления Философского Камня — легендарной субстанции, обладающей невероятными свойствами. Камень превращает любой металл в чистое золото. Из него также можно добыть Животворящий эликсир, дарующий бессмертие всякому, кто его выпьет.
За столетия поступало множество заявлений о созданном Философском Камне, но единственный существующий экземпляр принадлежит м-ру Николасу Фламелю, знаменитому алхимику и поклоннику оперы. М-р Фламель, в прошлом году справивший шестьсот шестьдесят пятый день рождения, наслаждается безмятежной жизнью в Девоне со своей женой, Перенеллой (шестисот пятидесяти восьми лет).
— Ясно вам? — нетерпеливо спросила Гермиона, когда Гарри и Рон дочитали до конца. — Пёс охраняет Философский Камень! Наверняка Фламель лично попросил Дамблдора сохранить его, они ведь друзья, — и он знал, что Камень собираются украсть, вот почему его забрали из «Гринготтса»!
— Ничего себе камушек, — и золото, и бессмертие! — хмыкнул Гарри. — Неудивительно, что Снейп хочет стащить его, — от такого никто бы не отказался.
— Теперь понятно, почему мы не могли найти Фламеля в «Исследовании недавних достижений магии», — добавил Рон. — Не такой уж он и недавний, раз ему шестьсот шестьдесят пять лет?
* * *
Следующим утром, на уроке защиты от тёмных искусств, Гарри и Рон, переписывая различные способы заживления раны после укуса оборотня, обсуждали, что бы сделали, будь у них Философский Камень. Только когда Рон объявил, что купил бы собственную квиддичную команду, Гарри вспомнил о Снейпе и предстоящем матче.
— Я буду играть, — сообщил он Рону и Гермионе. — Иначе слизеринцы решат, что я испугался Снейпа. Они у меня увидят… наша победа сметёт ухмылки с их физиономий.
— Как бы нам не пришлось сметать с поля то, что от тебя останется, — вздохнула Гермиона.
И всё же, по мере приближения матча, Гарри всё больше становилось не по себе, — что бы он ни говорил Рону и Гермионе. Команда тоже беспокоилась. Мысль о победе над Слизерином, впервые за семь лет, воодушевляла всех, — но получится ли, с таким пристрастным судьёй?
Воображал Гарри или нет, но ему начинало казаться, что, куда бы он ни пошёл, на пути у него неизменно оказывался Снейп. Временами он даже задумывался, — уж не преследует ли его Снейп, пытаясь застать врасплох. Уроки зельеварения превратились в еженедельную пытку, до такой степени Снейп третировал Гарри на своих занятиях. Может, он уже догадался, что они разнюхали про Философский Камень? Непонятно, правда, каким образом, — впрочем, иногда у Гарри возникало неприятное подозрение, что Снейп умеет читать мысли.
* * *
Гарри понимал, что Рон и Гермиона, желая ему удачи возле раздевалки, не знают, увидят ли его ещё живым. От этого ему было, мягко говоря, неуютно. Гарри едва ли слышал хоть слово из наставлений Прута, переодеваясь в спортивную мантию и забирая «Нимбус-2000».
В это время Рон и Гермиона отыскали себе место на трибунах, — рядом с Невиллом, — тот не мог взять в толк, почему они такие мрачные и встревоженные, и зачем им с собой палочки. Как не подозревал и Гарри о том, что Рон и Гермиона специально упражнялись в Кандальном проклятии. Малфой, сам того не желая, подкинул им эту идею, — теперь они были готовы опробовать это заклятие на Снейпе в случае чего.
— Так, не забудь — Locomotor Mortis, — пробормотала Гермиона Рону, — тот прятал палочку в рукав.
— Да знаю я, — огрызнулся Рон. — Не нуди.
Между тем в раздевалке Прут отвёл Гарри в сторону.
— Не хочу давить на тебя, Поттер, но постарайся поймать снитч как можно быстрее. Нужно закончить матч раньше, чем Снейп успеет подсудить Хуфльпуфу.
— Там вся школа! — доложил Фред, выглядывая за дверь. — Даже — ни фига себе — Дамблдор пришёл!
Сердце Гарри исполнило кульбит.
— Дамблдор? — он бросился к двери, чтобы убедиться самому. Фред был прав. Серебристую бороду директора было видно даже отсюда.
Гарри чуть не рассмеялся от облегчения, — он был спасён. Снейп ни за что не посмеет напасть на него в присутствии Дамблдора.
Может, именно поэтому Снейп пребывал в весьма скверном настроении, когда команды вышли на поле, — что заметил и Рон.
— Снейп, похоже, сильно не в духе, — обратился он к Гермионе. — Смотри, взлетают — УЙ!
Кто-то ткнул Рона в спину. Это был Малфой.
— О, Уизли, извини, не заметил тебя.
Малфой нагло усмехнулся Крэббу и Гойлу.
— Интересно, как долго Поттер продержится на метле в этот раз? Кто хочет пари? Может, ты, Уизли?
Рон не ответил; Снейп только что назначил пенальти у колец Гриффиндора, потому что Джордж отбил бладжер в его направлении. Гермиона, скрестив пальцы, неотрывно следила за Гарри, — тот кружил над полем, словно ястреб, высматривая снитч.
— Я понял, по какому принципу они набирают игроков, — объявил Малфой через несколько минут, когда Снейп вновь назначил Хуфльпуфу бить пенальти — на этот раз уже безо всякого повода. — Это те, кого им жаль. Вот Поттер — у него нет родителей; Уизли — у них нет денег; по их логике, Лонботтом, в команде должен быть и ты — у тебя нет мозгов.
Невилл залился краской, но всё же повернулся к Малфою.
— Я стою дюжины таких, как ты, Малфой, — запинаясь, пробормотал он.
Малфой, Крэбб и Гойл согнулись пополам от хохота, но Рон, по-прежнему пристально наблюдая за игрой, сказал только:
— Давай, покажи ему, Невилл.
— Лонботтом, если бы мозги были из золота, ты был бы даже беднее Уизли, а это кое о чём говорит.
