– Расшифровал, что там написано? Если знать, куда смотреть, то это несложно. И как раз там у тебя замечательные характеристики фигурантов дела, с очень важными пометками: кому и что нравится, как надо действовать, чтобы узнать о чем-то.
Я раздосадовано пыхтела. Вот как получается! Я-то думала, что действую незаметно, а оказалось, что даже записи в тетради разгадали. Ллойд говорил, что мою комнату обыскивали, но тогда я не вспомнила о тетради.
– Не переживай, я научу тебя разгадывать зашифрованное. И как прятать записи так, чтобы их не могли найти, тоже подскажу.
Ладно. Сейчас поздно возмущаться. Учиться этому должно быть интересно.
– А как насчет магии? Можно у меня её пробудить?
– Да, есть определенная система. Наши дети занимаются с малолетства. Если дар больше среднего значения, то он проявляется сам, а для того, чтобы пробудить более слабый, необходимы специальные занятия.
– Но у моей сестры Люсинды дар пробудился, правда, мне сказали, что он совсем мал.
Ллойд фыркнул.
– В Велии совсем не умеют обращаться с магией. Магия – это росток. Если в почве достаточно воды, если она богата всеми необходимыми элементами, если снаружи комфортная температура, то растение вырастет и окрепнет. А если же ничего этого нет, росток просто засохнет. У твоей сестры магия выше средней. Только никто девочкой не занимается, не обучает её специальным упражнениям для увеличения резерва, не дает нужные витамины, не укрепляет тело. Конечно, магический росток чахнет. У вас магия выживает только у уникумов, у которых по счастливой случайности есть все, что необходимо для развития этого ростка.
– А у меня тоже росток? – с замиранием сердца спросила я.
– Нет, у тебя пока только семечка, но если мы начнем заниматься, то сможем пробудить её ото сна.
– А если нет?
– Не страшно. Хранители пятого и шестого рангов иногда не обладают магией, что не мешает им работать. Главное не наличие магии, а особый склад ума, любопытство, моральные качества. Магия для хранителя и для его помощника желательна, но совсем не обязательна, – Ллойд взглянул на часы и продолжил. – Подумай и прими решение. Работа помощницы хранителя сложная, но интересная. Поначалу тебе будет нелегко, да и опасности никто не отменял. Я не могу сказать, что случаев, когда на хранителя стараются повлиять через его семью, не бывает. Бывают. Такие трагедии, как у Нэйта, конечно, единичны, но иногда случаются, поэтому за семьями хранителей и их помощников негласно присматривают. Я понял, что у тебя есть близкие люди в Валии, но это совсем не семья герцога. И если ты станешь моей помощницей или даже просто согласишься помогать нам, то я постараюсь перевезти твоих близких на нашу территорию. Здесь за ними удобнее будет присматривать и защищать в случае необходимости. Не обещаю, что они будут жить в Приграничном или в Большой долине, дома тут стоят дорого, но…
– Спасибо, Ллойд, – перебила я.
В горле стоял ком. Неужели бабушка и Иржи скоро будут здесь?
– Я еще ничего не сделал. Подумай, взвесь все, пока есть время. Мне надо будет уйти. Вернусь вечером, после совета. Никуда не ходи, пей лекарства и поправляйся. Дом находится под наблюдением и охраной. Тебе ничто тут не угрожает. К завтрашнему утру мне нужен будет ответ.
Часть I I. Глава 1. Путь обратно
– Чем лучше ты знаешь закон, чем больше лазеек, чтобы его обойти, смягчить или толкнуть в нужную сторону, – говорил Ллойд, вышагивая рядом со мной. – Конечно, есть основные пункты, с которыми ничего не поделаешь, и так называемый дух закона, но в некоторых случаях наказание можно смягчить или наоборот. Например, смертельный приговор часто заменяется отработкой в опасных шахтах. Шанс выжить там все же есть, пусть и небольшой…
Прошло два дня с той памятной метели, когда Ллойд спас меня от обморожения. Сейчас я снова поднималась к перевалу, но уже вместе с хранителем. Погода радовала: снег стаял, ярко светило солнце, но в тени по-прежнему было холодно, и ледяной ветер никуда не исчез. Мы вели под уздцы флегматичных лошадок, нагруженных вещами, необходимыми в путешествии.
Для того чтобы понять, что произошло с караваном, Ллойд решил сам поучаствовать в поисках. Два хранителя четвертого и пятого ранга отправились к моему отцу сразу, как узнали о случившемся. Сегодня они должны будут доехать до поместья герцога. Специальная порода лошадей и магия помогали быстро преодолевать расстояния.
– Если можно было заменить смертную казнь работой в рудниках, почему тогда ты вынес такой приговор Фанасу? Я видела, что тебе не хотелось убивать его…
Тот случай не давал мне покоя. Во-первых, маг раскаивался, во-вторых, он не успел никого убить или покалечить и, в-третьих, наркомания – это болезнь, и её можно вылечить. Хотя бы попытаться.
– Нет, Стана. – Ллойд тяжело вздохнул. – С Фанасом я не мог поступить иначе. Он не первый раз попался на приёме психотропных веществ. Как выяснилось, еще два случая до этого замяли. То есть всего пять: три, которые судили хранители, и еще два, известные исключительно его семье. И это только те, когда он попался. Лекарь считает, что Фанас принимал наркотики постоянно в течение нескольких месяцев. Мага пробовали избавить от зависимости, но все впустую. Если бы он был слабее, можно было бы заменить казнь ссылкой в рудниках, но резерв Фанаса большой и превышает мой на треть. Таких сильных магов в нашем клане всего около тридцати человек. Его даже наручники из хладного железа не сдержали. Расплавились почти полностью. При малом и среднем резерве можно было бы нарушить магические потоки, лишив тем самым магии. Но с сильными чародеями такой приём не работает.
– Почему не работает?
– Маленький ручеёк можно перегородить камнями и сменить тем самым его русло. А широкую и глубокую реку не перегородишь камнями: необходимо строить огромную плотину. И не факт, что её не снесет течением, – привел аналогию Ллойд. – То же самое с магическими потоками. У сильного мага они широкие и глубокие, так просто не перегородишь. Если с огромным трудом это удается сделать, через пару лет циркуляция маны постепенно восстанавливается, то есть река сносит плотину. Посылать сильного, психически нестабильного мага в шахты, где он может обрушить своды и убить других людей (не только преступников, между прочим) или навредить еще как-то, недальновидно.
– Получается, у сильных магов, если они нарушат закон, один единственный вариант – умереть?
– Чем больше сила, тем больше ответственность, тем больше контроль. До самого последнего случая Фанаса пытались спасти, – раздраженно ответил Ллойд. – Впервые, когда попробовал порошок, то сжег гусиную ферму и конюшню. Потом нажрался галлюциногенных грибов и порезал свинью. Причем, специально напитывал животное магией, чтобы оно дольше мучилось. И только по счастливой случайности, это оказалась свинья, а не человек. Смотреть на то, что он устроил, оказалось очень трудно. Опытный хранитель, который вел это дело, рассказывал, что малодушно порадовался, когда пришел обследовать место преступления голодным. Даже у него волосы на затылке шевелились от мысли о том, что Фанас мог так же пытать человека. А потом этот срыв. То один вид наркотика, то другой! Что дальше, Стана? Ты готова дать ему шанс, а потом смотреть в глаза родственникам тех, кого убил бы Фанас? Готова? Я – нет! И я уверен, он бы не успокоился!
– Но ведь теперь тебе придется смотреть в глаза родственников Фанаса… – тихо сказала я.
Надо сказать, что доводы Ллойда были более чем убедительны. Моя уверенность в том, что магу нужно дать шанс, рассыпалась прахом.
– Я уже говорил с его отцом. Он сожалеет о смерти сына, но понимает, что у меня не было выбора. Я не почувствовал лжи в его слова. Пожалуй, только боль и – в это трудно поверить – облегчение. Родители сделали все, чтобы уберечь Фанаса, использовали все рычаги. Его отец потратил огромные деньги на то, чтобы замять два предыдущих случая, привлек на свою сторону уважаемых людей, которые поручились за его сына, но все без толку. Фанас не осознавал всей серьёзности ситуации. Отец, хоть и очень любил сына, понимал, что рано или поздно Фанас навлечет позор на весь свой род.
