поисках ответа, но не мог его найти. Наконец он перевел взгляд на Элину. Вздохнул и заговорил:
– Ты бегаешь по кругу, заключаешь идиотские сделки с какими-то призраками, от которых мало что зависит.
– Мама оставила подробные инструкции в дневнике.
– Это все устаревшие сведения. Из-за одной-единственной щуки. Уж я-то знаю, что это не просто рыбалка. И что у тебя есть какая-то серьезная причина. Но неужели же настолько серьезная? Ты себя убиваешь. Слышишь?
Элина сидела, уткнувшись взглядом в клеенку на столе. В тех местах, где Элина училась в детстве резать хлеб, остались отметины.
– Ну а если мы найдем полосатонога?..
– Да нет их больше!
Элина посмотрела на Сову с испугом. Казалось, он был взбешен.
– Их нет. Ты думаешь, я этой весной не прочесал весь Вайттаус? До самого озера Юрмусярви. Все эти леса. Прочесал до сантиметра. И если их нет, то их нет.
– Вот как.
– Ты должна мне рассказать, в чем дело.
– Ничего я тебе не должна.
– Я беспокоюсь за тебя.
– Все утрясется.
– Не утрясется.
Сова сердито полоснул ножом по окуню и прорезал рыбью кожу. Печально посмотрел на искромсанную рыбу.
– Какой черт в тебя вселился, это тебя прикончит. Слышишь? Даже если тебе повезет и ты найдешь полосатонога, в чем я очень даже сомневаюсь, это все равно ничего не изменит. И я не могу с этим смириться. Ты понимаешь?
Сова посмотрел на Элину.
– Я этого не перенесу. И поэтому я тебя прошу. Расскажи мне.
Элина схватилась за голову. Она чувствовала жжение во всем теле.
– Ты можешь оставить меня в покое?
– Нет, говори.
Элина взяла со стола карандаш и швырнула его в коридор. Сова вздрогнул. Элина резко встала из-за стола, подобрала карандаш и потрясла им перед лицом Совы.
– Не смей от меня ничего требовать!
Она уронила карандаш на стол и закрыла лицо руками.
– Прости.
– Что, совсем все плохо?
– Да. То есть нет. Прости. Прости, прости, прости.
– Нет проблем.
Сквозь пальцы Элина посмотрела на Сову. Тот снова занялся рыбой. Через минуту он протянул тарелку Элине.
– Ну вот. Ешь давай.
Элина принялась за еду. Она ждала, что Сова что-нибудь спросит, но тот просто смотрел на нее.
– Тут замешан еще один человек, – произнесла Элина.
Сова кивнул.
– То есть если расскажешь мне про свои неприятности, то выдашь чужие секреты?
– Да.
– Проблема с твоим психическим здоровьем и душевным равновесием?
– Да.
– Ну, значит, можешь рассказать.
– Я не хочу создавать никому никаких проблем, – пробормотала Элина.
Сова махнул рукой, показывая, что не стоит беспокоиться о пустяках.
– Я никому не говорила, – добавила Элина.
– Послушай, сегодня ночью оживает вся нечисть, которую только можно вообразить. И даже та, которую и вообразить нельзя. И как мне кажется, твоя история будет как раз очень кстати.
Элина доела окуня.
– Спасибо, – сказала она.
– Не за что.
В густом тумане деревья, кусты и постройки во дворе утратили свои очертания. На кухне под потолком горела лампа. Они вдруг поняли, как хорошо видны с улицы. Сова встал и выключил свет. Достал коробок, чиркнул спичкой и зажег свечу. Элина погасила свет в прихожей. Сова сказал, что в котельной тоже остался свет. Элина сходила выключить и его. В конце концов дом полностью погрузился во тьму, за исключением кухни, где на столе теплился огонек свечи. Через какое-то время и он показался им слишком ярким, и Сова переставил свечку к мойке. Глаза снова стали различать предметы во дворе. Комары исчезли. Ветра не было.
– Я заварю чаю, – сказал Сова.
– Чаю.
– Да. А ты расскажешь все, от начала до конца. Элина что-то пробормотала.
– Что?
– Ясно.
Сова встал и включил чайник. Элине на ум пришли слова Олли-Колотуна, и она произнесла их вслух:
– Никто не может мне помочь.
– Ладно, не болтай глупости. Это не так. Всегда что-то можно сделать. Ты что, смертельно больна? Так? У тебя рак на последней стадии?
– Еще хуже.
– Что может быть хуже?
– Ну, это долгая история.
– Ничего, чаю хватит. Да и кое-что покрепче найдется.
Элина закрыла глаза. Вода в чайнике закипела и стала булькать. Сова достал из шкафчика чашки и положил в них пакетики с чаем. Налил в чашки кипятку.
Элина приступила к рассказу.
Что Йоусия сделал с камнем, или Как поломалась жизнь Элины
Учиться каждому из них предстояло пять лет. Так они планировали.
В течение первого года Элина и Йоусия общались редко. Это была идея Йоусия. Он считал, что им следует найти себе новых друзей.
Элина сняла дешевую меблированную однокомнатную квартиру в многоэтажном доме на окраине города. Первый вечер в своем новом жилье она просидела в кресле, обняв колени. Ей казалось, что она поселилась в комоде, ящик которого в любой момент кто-нибудь может выдвинуть.
Элина решила принимать участие во всех мероприятиях. Она ходила на вечеринки, в ночные клубы и пабы. Однокурсники относились к ней с интересом, поскольку на Юге редко встречались настоящие лапландки. Окружающих притягивала ее северная красота и интриговала полная опасностей романтика Севера. Однажды ее попросили перечислить все слова, описывающие снег.
– Ну, мокрый снег, пухляк, наст… Этих слов не так уж и много.
– Да? А я думал, их с добрую сотню наберется. Элина поинтересовалась у нового знакомого, где тот об этом слышал, но он уже рассказывал своему спутнику, что, по словам его дяди, в Лапландии и глазом моргнуть не успеешь, как тебя догола обчистят. Элина даже вошла в правление Союза студентов, хотя стадное чувство всегда ей претило. Она терпела социально активную жизнь на протяжении двух месяцев. Когда в начале ноября они битых два часа просидели в кабинке какого-то задрипанного бара, решая, какую выбрать тему для рождественской вечеринки, Элина сказала, что больше не в силах этого выносить.
Все замолчали. Ответственный за культурную программу, парень с задатками начинающего алкоголика, вытянул шею и спросил, что имеется в виду, рождественская вечеринка? Элина ответила, что ее слова относятся к правлению студенческого союза.
– У меня тяжелое заболевание, – сказала Элина, вставая.
Она сидела в самом углу, и остальные поспешили освободить ей проход. Элина почти силой вытолкнула себя из-за стола, потому что внезапно поняла, что больше ни секунды не может находиться в обществе этих людей.
Никто не произнес ни слова, когда она решительно выходила из бара.
Город был черным, бесснежным и мокрым. Буквы на экранах с рекламой светились красным и зеленым. Элина шла меж городских огней и с тоской вспоминала Вуопио, где не было даже фонарных столбов. И где землю уже укрыл снег.
На следующее утро в девять в квартиру Элине позвонили. Она приоткрыла дверь. На лестнице стоял тощий парень из института – ответственный за культурный досуг.
– Я принес имбирное печенье [18].
Элина спросила, где он узнал ее адрес. Парня звали то ли Яри, то ли Лари, она не помнила, как именно. Яри или Лари ответил, что все члены правления сразу обменялись своими адресами и телефонами, просто Элина об этом забыла. Элина сказала, что у нее заразная болезнь, поэтому сейчас
