Остальные моряки переглянулись.
Кинутся или нет?
Арон надеялся, что нет — если он убьет всех, то кто будет вести корабль? Арон, конечно, мог и сам, магией, но какой же это расход резерва!
За спиной послышался звук открываемой двери и на палубу вышел капитан.
— Что ж вы правду про себя не сказали, господин хороший? — проговорил он с такой укоризной, будто во всем случившемся был виноват только и исключительно Арон. — Зачем притворились обычным человеком? Магам-то ведь и особый почет, и уважение.
Арон вскинул брови — капитан вел себя совсем не так, как должен был. Будто не понимал, что Арон только что уничтожил двух его людей и с такой же легкостью мог уничтожить его самого.
Или не понимал?
Могло ли это означать, что Арон на самом деле не мог его уничтожить?
И почему Арон до сих пор не ощущал опасности?
Призыв — и эмеаль Огня метнулась к капитану. Метнулась и скользнула мимо него, будто не увидев. Заметалась по палубе — бледный желтый огонек, честно ищущий цель, чтобы выполнить приказ мага, но не находящий.
— Вот зачем вы так, господин маг? — с еще большей укоризной произнес капитан, а потом вытащил из-за пазухи отливающую серебром ветку и взмахнул ею в воздухе.
Арон не успел ничего ни сказать, ни сделать — его подняло в воздух, несколько раз перевернуло, а потом бросило прочь от корабля, так что на мгновение он завис над морем на высоте верхушки главной мачты. Мгновение закончилось, и неведомая сила понесла его вниз, целя в крупную льдину.
Щиты смягчили удар, так что Арон в лепешку не превратился. Льдине повезло меньше — она рассыпалась в мелкое крошево. Арон едва успел сгустить под собой воздух и с трудом — удар выбил дыхание из легких — вскарабкался на ноги.
Да что ж это такое?!
И почему его чутье все еще молчит?!
"Тьма, приди!" — позвал он и тут же ощутил ее присутствие. Но не привычное ласковое. Сейчас чувство было такое, будто между ним и кораблем встала огромная, на полнеба, разъяренная черная медведица. Подобного Арон не помнил даже тогда, когда Тьма спасла его от Неркаса.
Мысль-приказ, и Тьма окутала корабль, заволокла все мглой, местами полупрозрачной, но там, где находился капитан с его артефактом, непроглядно черной.
Вспышка. Еще одна. Громовой раскат. В лицо Арону дохнуло запахом серы и тут же — жженной травы.
Потом Тьма начала рассеиваться. Арон, все это время стоявший над водой на плите сгущенного воздуха, хрипло выдохнул и покачнулся. Его резерв опустел на три четверти, но, помимо резерва, в этот раз приход Тьмы забрал и физические силы. Даже дышать казалось тяжело, не то, что двигаться.
Когда Тьма ушла, корабль остался тихим и безлюдным. Арон подождал немного, но оттуда не доносилось ни звука, не было ни тени движения. С поверхности моря на корабль Арон поднялся по воздушным ступеням, спрыгнул на палубу. Ну что ж, все, кто на ней стоял, тут и остались.
Сейчас Арон впервые увидел, на что похоже, когда Тьма убивает напрямую. Тела и команды, и капитана равномерно покрывал тонкий слой черной пыли. Наклонившись, Арон коснулся ее и понял — хотя не смог сказать, как именно к нему пришло это понимание — что эта пыль ядовита для всех, кроме Темных магов.
Серебристая ветка, артефакт, сбросивший его с корабля, выпал у капитана из руки и лежал на палубе. Арон потянулся было к нему, но когда между ними осталось около фута, ощутил опасность, исходящую от артефакта. Причем ощутил так резко, будто пальцы его прошли через какой-то барьер.
Арон выпрямился и ощущение опасности исчезло. Значит, действительно барьер. Эта серебряная ветка, этот артефакт, был способен не только бросать мага его уровня как пушинку, он каким-то неведомым образом заставлял молчать чутье Арона. Но такие возможности не появляются спонтанно, сами по себе. Кто-то создал и настроил артефакт.
Специально против Арона?
Сомнительно.
Он никому не говорил, что направится в святилище богини Льда. А если бы и сказал, то портов в империи много, кораблей еще больше. Арон мог выбрать любой.
Значит, артефакт был направлен против других людей, обладающих таким же чутьем, как и он. На других потомков богини Льда? Слова капитана о том, как старательно они обходят острова северян, были ложью?
Арону потребовалось несколько часов, чтобы перерыть всю каюту капитана, а потом и кают-компанию. И вот перед ним легли находки — карты северных островов, идеально точные. Перехваченные сообщения имперских чиновников, касающиеся северян. Схемы атакующих контуров, нанесенные поверх природных защит, слишком похожих на те, что окружали многие острова клана Тонгил.
Были образцы руд, минералов, почвы, убранные каждый в свой ящик и тщательно подписанные. Были даже образцы льдин, лежащие в широких вазах, зачарованных поддерживать достаточный холод, чтобы лед не растаял.
Похоже, фальшивый купеческий корабль был на самом деле не замаскированным пиратским, как он сперва подумал, а кораблем-разведчиком. И капитан согласился взять его на борт скорее потому, что не хотел вызвать подозрений отказом, чем из желания ограбить.
Некоторое время Арон ходил между находок, размышляя. С одной стороны, он до сих пор злился на сокланников за изгнание. До сих пор не простил их. С другой — несмотря ни на что, он оставался Тонгилом и на островах жили люди одной с ним крови. Корабль-разведчик означал возможность войны, причем неведомые враги уже нашли способ нейтрализовать самую сильную защиту клана — способность каждого потомка Старшей Крови видеть опасность. Умолчать о таком значило обречь свой клан на поражение.
Вновь выйдя на палубу, Арон остановился рядом с серебристым артефактом, наклонился к нему. Опять, едва до того осталось расстояние в фут, его обдало ощущением опасности. Причем за прошедшие часы оно не ослабло, стало даже сильнее.
От артефакта следовало избавиться.
Касаться артефакта руками или даже Тенями Арон не стал, вызвал эмеаль Воздуха. Вихрь подхватил серебристую ветку и понес в открытое море, чтобы где-то через милю бросить в воду. Через Тени Арон увидел, как та закачалась на волнах, и уже собирался Тени отозвать, когда заметил блики белого и движение. Льдины — до того безмятежно плывущие по своим делам, они все начали двигаться к месту, где качалась на воде серебристая ветка. Ближе, ближе. Вот оказались почти вплотную.
Арон изумленно наблюдал, как льдины зажали артефакт между своими острыми гранями, ломая его, перемалывая. Похоже, богине Льда очень не нравились чужаки в ее водах, но по какой-то причине она не могла сама их уничтожить. А вот стереть в пыль суть их могущества — вполне.
От артефакта осталась лишь серебристая пыль на поверхности воды, когда льдины вновь спокойно закачались на волнах, а те понесли их туда, куда вело морское течение.
Вести корабль самому оказалось еще более муторно и сило-затратно, чем Арон предполагал. Выяснилось, что очень многое на борту держалось магией, которая теперь исчезла. И вот в трюм начала просачиваться вода, паруса рвались, мачты превращались в труху, а половина припасов оказалась испорчена. Впрочем, ровный ветер, направленный Ароном, гнал судно в нужном направлении, хоть и не так быстро, как хотелось бы, а привязанная эмеаль Воды отгоняла от него льдины. Это было проще,чем восстанавливать плотную сеть чар, раньше защищавших от повреждения деревянный остов судна.
Через шесть дней после того, как призванная им Тьма убила всю команду фальшивого купца, Арон увидел вдали остров Богини Льда. Пожалуй, можно было сказать, что все острова севера были ее, но именно на этом располагался главный храм, именно сюда она велела Арону прибыть.
Сейчас он стоял на палубе. Плащ с меховой подкладкой остался в каюте — Арон не мерз, хотя воздух из его рта вырывался облаками белого пара. Иногда брызги волн падали ему на руки, лежащие на перилах, и вода казалась теплой, хотя льдин на поверхности вод стало в разы больше. Чем ближе становился остров, тем сильнее смещалось ощущение холода и тепла. Или же, скорее, это его кровь меняла свои свойства, вновь становясь такой, какой была до изгнания.
