Если с простецами все было относительно легко, то вот с маги требовали особого внимания – нужно не просто найти подходящую организму «консерву», но и соединить ее с энергетикой. Ювелирная работа, к счастью, там я только ассистировал.
Если простеца можно почти полностью «собрать из консерв», то каждый маг был той еще задачкой. Поэтому за них бы брались редко, обычно отдавали протезистам-артефакторам.
Я не боялся мертвецов. Конечно, если они не подняты. Операции я проводил спокойно, но в процессе в голову лезли неприятные мысли.
Например, что меня обвинят в краже глаза из «консерв». Дескать, я взял зеленый для красоты. Или что меня пустят на органы, когда нужно будет вылечить какого-то особо важного мага.
Возможно, меня все это нервировало, потому что эти операции слишком походили на некромантию. Но специалистов не хватало, потрошить приходилось регулярно. Когда меня привлекали к нормальным операциям, я радовался, как ребенок.
Серьезно, такой прилив эмоций я испытывал, когда удавалось избежать кулака минхера Кауфмана!
В таком приподнятом настроении я приступил к лечению пациента. Унтер-офицер. Сорок лет. Уже третий визит к нам, один раз даже я его лечил. Но до этого легкие раны. Сегодня он попался на зуб упырю, который пряталась в какой-то норе и ждал момента нанести удар.
Да, мертвый легион вышвырнули с планеты, но такой дряни некромант нам оставил много. Прощальный подарок.
Все было как всегда, все должно было пройти, как обычно…
– Фридрих, похоже он умер, – тусклым голосом сказал я товарищу.
Он безэмоциональным взглядом посмотрел на меня, создал заклинание для проверки.
Умом я понимал, что не мог ошибиться, шансов нет, но почему-то надеялся, что невозмутимый барон сейчас скажет, что я идиот и не могу отличить живого от мертвого.
Но нет, он просто констатировал смерть, а потом позвал старшего целителя. Им оказался Астрон. Он взял меня за плечо и отвел в сторону.
Я видел, что он слишком устал, чтобы сказать что-то ободряющее, да и вряд ли что-то помогло бы, но он попытался:
– Ты сделал все, что мог, Маркус. И даже больше. Но он просто не выдержал. Чудо, что он живой добрался до тебя. Ты уже ничего не мог поделать.
– Я знаю.
– Ты уже спас многих. И сегодня, и в другие дни. Ты хороший целитель, – Астрон устало вздохнул и сказал: – В другой день я бы дал тебе бутылку из своих запасов и отправил домой спать. Но у нас сейчас каждый на счету. Поэтому пятнадцать минут и возвращайся. Фридрих как раз освободится, вдвоем управитесь.
Доковыляв до стенки, я оперся на нее. Ноги не выдержали, я медленно опустился на пол. Пациенты у нас умирали, – чаще, чем хотелось бы – но тогда мы работали группой, всегда ответственность была на ком-то другом. На ком-то более опытном и взрослом. Не на мне.
Сейчас пациентом занимался только Маркус Кайлас, и пациент умер. Хотя мог бы выжить, если бы не криворукий псих.
Отвратительно. Жалкое зрелище.
Эмоций не было. Только опустошение. Словно кто-то дернул за рубильник, вырубил все чувства. Руки дрожали, но скорее от усталости, чем от нервов.
«Истерика?» – тихо спросил меня Янус. Я почувствовал, что он готовится отступить в глубины моего разума.
Светлый и Чужой, дожили! Меня боится собственное раздвоение личности!
«Нет, просто думаю, что студент боевой программы, отчисленный после одного семестра, будет плохим целителем, даже если дать ему хороший учебник и много практики», – подумал я.
«И что это меняет?» – мрачно спросил Янус.
Ничего. Абсолютно ничего. Чем больше мы сейчас спасем магов, офицеров и солдат, тем быстрее победим некроманта. Даже такие криворукие целители нужны. Значит время на сопли истекло, пора приниматься на работу.
Я положил ладонь на лоб, вспомнил заклинания из журнала Кадаверов, применил их. Сначала было больно. Слишком больно. Пришлось сцепить зубы и мысленно обратиться к Чужому. Но спустя пару минут апатия отступила, сил стало больше.
Теперь нужно встать с пола. Пора идти к Фридриху, работы много. У меня оставалось еще десять минут, но к нему как раз поступил новый пациент.
Друиды хорошо постарались, часть зданий починили, часть – создали с нуля. Сейчас мы работали в большом зале, куда притащили самые мощные артефакты для лечения. Увы, за их силу приходилось платить размером. Наверное, со стороны мы походили на рабочих, которые кружат вокруг станка, засовывают в него заготовки, а потом достают результат.
На самом деле, все гораздо сложнее, но артефакты действительно облегчали жизнь.
– Ой, а у меня маг! – воскликнула одна из студенток-целительниц. Кажется, она была из последнего «десанта новеньких».
«Ошиблись при распределении», – подумал я отстраненно. Последние недели одаренных нам не доверяли.
Медальон и браслет нагрелись, но тут же остыли. На мгновение засияли все артефакты к зале, а потом перестали работать.
Понять я ничего не успел. Страх удар в голову. Виски заломило, сердце пропустило удар, холодные пальцы схватили горло.
Я покачнулся. Спустя мгновение в голову впилось сверло, на мой разум обрушились чужие воспоминания.
Разрушенная деревня, горящие здание. Трупы. Очень много. В основном женщины и дети. Написанные кровью на стенах символы, запретная магия. Потом еще одна такая картина, еще и еще. Много деревень, много сел, даже маленькие города. Все ради силы. Ее всегда мало, ее всегда надо больше, чем есть!
«Пришла ваша очередь», – раздался в голове голос. А потом на по нам ударила волна кровавого эфира. Я единственный устоял на ногах. И маги, и простецы рухнули на пол.
– Устойчивый. Люблю таких, – сказал лич, вставая с каталки. – Прекрасно, что хоть кто-то будет сопротивляться.
На нем действительно была офицерская форма. И магический взор не показывал в нем одаренного. Стилет.
– О да, я притворился раненым офицером. Отлично провел время в окрестностях столицы. Знали бы вы, сколько магов не доехали до нее, – лич растянул губы в жуткой усмешке. – Теперь пришел ваш черед.
– Твой хозяин сбежал, – хриплым голосом сказал я, пока Янус готовил удар.
Ментальное давление было мощным, но я мог его сдерживать. Сапфир или изумруд, точно не рубин. Ну хоть что-то хорошее.
– Мессер Кадавер вернётся. И я преподнесу ему щедрые дары, – лич рассмеялся жутким смехом. – Ты даже не представляешь, как я люблю свою ремесло! А уж поговорить о ней…
– И о чем же там говорить? – я угадал, мертвый маг обрадовался этой теме.
– О перспективах. О процессе. Об удовольствие. Чванливым моралистам сложно понять, но цель оправдывает средства, как говорят клирики.
– И в чем цель?
– В силе. В возможностях. Жаль, тебе не понять могущество магии крови, возможности, которые дают чужие жизни на острие ножа, – взгляд лича изменился, губы растянулись в глупой улыбке. Он рассмеялся и ударил кулаком в грудь. – Власть, сила, даже бессмертие… Кровавый эфир даст тебе все это. Нужны лишь правильные ритуалы и ресурс. Много ресурса.
– Поверю на слово.
– А что тебе остается делать, мальчик, – лич сказал это не зло, наоборот, с какой-то противоестественной нежностью. Он сделал несколько шагов ко мне, его глаза сверкнули. – Знаешь, один выродок сказал, что маги, идущие в штыковую, бездарно тратят последние минуты жизни. Но у него есть менее известное изречение. Если ты подошел на элл к менталисту, сам выкопал себе могилу. Так вот, мальчик, я менталист.
Действительно между нами было чуть меньше элла. Оптимальное расстояние для дуэли.
Вместо ответа я швырнул в него несколько воспоминаний. Первое – как Адриан учил меня магии. Второе – как я предстал перед Кадаверам, и они сочли меня достойным принять их знания. Третье – как высшие личи резали мне руку и творили магию крови.
Да, я не Кадавер, не некромант. Я не знаю, как остановить этого монстра. Но когда-то он был человеком, поэтому у меня есть шанс сыграть на его страхе перед хозяином, воспользоваться вбитыми Антонием Кадавером установками.
