— Да. Теперь он будет жить. Но запомни — это душа твоего умершего отца. И однажды ей все-таки придется уйти в иной мир. Так что будь к этому готов.
Клянусь, я много бы отдал за то, чтобы не говорить такие слова, но мои родители покончили с собой в камере, оставив меня на произвол судьбы. У Даниила был хотя бы дядя, а у меня нет ни одного родственника. Ибо, если бы были, меня бы не отдали совершенно чужим людям. Даниилу тринадцать, он почти самостоятельный, а меня родители бросили двухлетним крохой. Скажу правду — я был обижен на это и не видел причины, почему должен щадить других сирот.
И еще — отец Даниила отдал жизнь за Белого Мигуна, который сыграл в судьбе моих родителей роковую роль.
Большая часть воскресенья прошла мирно. Вечером я отправился в живой уголок, чтобы разобраться с драконами.
Их у нас два. Оба еще молодые, не перелинявшие, без гребней и наростов, которые обычно украшают головы взрослых животных. Да и ростом невелики — длиной от силы метров пятнадцать. Драконы живут очень долго, в неволе по нескольку столетий, и я понимал, что до взросления — то есть до того момента, когда они будут опасны для детей, — должно пройти еще лет пятнадцать, если не больше. Именно тогда и будет ясно, кто из них кто — ведь у молодых драконов практически невозможно отличить самца от самки. А характеры у них разные. Самки, как ни странно, более агрессивны, чем самцы.
Назавтра я решил впервые познакомить шестикурсников с драконами, а значит, должен был решить сложную задачу — как определить пол у молодых драконов. Будет просто трагедией, если окажется, что оба зверя — самки. Но каким образом узнать, кто есть кто, не прибегая к банальному вскрытию? Занятый этой невеселой мыслью, я стоял перед вольерой, а оба зверя пялились на меня сквозь решетку. Когда я зашел сюда в первый раз, она просто дрожала от наслоений защитных и отпугивающих заклинаний. Теперь это были обычные прутья, которые дракон может легко сломать одним ударом мощной туши. Наши дракончики этого не делали по двум причинам: во-первых, они были слишком малы для противоправных действий, а во-вторых, в комбикорм специально добавляли успокоительные средства.
Молодые драконы отличаются крайней любознательностью — именно с ними чаще всего и сталкивались рыцари в прошлом. Одолеть животное в два раза крупнее лошади не так уж трудно, плеваться огнем большинство несовершеннолетних драконов не умеет, так что неудивительно, что из-за неумеренной охоты крылатые звери вскоре оказались на грани уничтожения. Наши дракончики тоже страдали любопытством — две морды покачивались на уровне моего лица, а большие глаза навыкате следили за каждым моим жестом. Иногда звери негромко переговаривались друг с другом, утробно ворча или вздыхая. Кстати, драконы, отличие от сказочных змеев, говорить не умеют — не то строение гортани. А вот овладеть основами телепатии способны. И сейчас я чувствовал, что они мысленно обсуждают меня.
Я протянул сквозь прутья руки, и два шершавых носа ткнулись мне в ладони. Драконы очень любят, когда им чешут губы и веки — самые чувствительные места на их теле. И мои дракончики расчувствовались, когда я начал их чесать. Они даже прижались лбами к сетке и зажмурились от удовольствия.
— Ну и кто из вас кто? — вслух подумал я.
Звери приоткрыли глаза, реагируя на звук моего голоса, но даже не пошевелились. По опыту я знал, что стоять так и млеть они могут часами, а стоит тебе убрать руки, как начинают реветь, бить хвостами и перепугают половину зверей. Поэтому мне пришлось терпеть и ждать, пока что-нибудь не отвлечет их. У меня уже затекли руки, но драконы все еще требовали ласки.
Они первыми услышали подозрительные звуки в тамбуре и резко вскинули головы, раздувая ноздри и принюхиваясь. Я с чувством облегчения опустил руки. Драконы вытянули шеи, глядя на дверь, а потом заревели, то ли приветствуя, то ли отпугивая чужаков.
Волна зловонного дыхания обдала меня — казалось, что у одного из драконов гниют зубы.
— Кто из вас испортил воздух? — грозно спросил я. Оба зверя отвлеклись и уставились на меня одинаково невинными взглядами.
— Кто? — повторил я. — Сознавайтесь!
Но звери только сопели. Я же не собирался на ню сердиться, ибо зловонное дыхание — неотъемлемый признак самца. Выходит, у меня в зоопарке живет пара драконов! Для школы это удача. Ведь добиться размножения этих зверей в неволе — моя заветная мечта. И пусть полной зрелости звери достигнут только лет через пятнадцать — что ж, ради этого можно и подождать.
— Я все равно узнаю, кто из вас кто, — погрозил пальцем зверям, но в это время и сам услышал в тамбуре шаги. Там определенно кто-то был! Драконы заревели снова, и опять меня обдало вонючими газами. Та-ак! Судя по всему, самцом обещал стать правый дракон, тот, у которого чуть темнее чешуя на носу.
Зажимая рукой нос — из пасти взрослого дракона воняет так, что без противогаза даже лошади падают в обморок, но ароматы молодых драконов ненамного слабее, — я выскочил в тамбур и столкнулся с тремя девушками.
— Ой! — хором воскликнули они, потому что в это время драконы взревели в третий раз — уже от обиды, что я их бросил.
Я прикрыл дверь в живой уголок.
— Вы ко мне?
Девушки смущенно толкали друг друга локтями. Это были Вероника и ее две подружки — Кристина и Инга.
— Здрассьте, — поздоровались они.
— Пришли в живой уголок? — Я все еще лелеял надежду, что однажды у меня будут помощники, потому что одному убирать за этим зоопарком времени не хватало.
— Нет. — Девушки отчаянно толкали друг друга локтями, подбадривая. — Мы к вам.
— Чем могу быть полезен?
Тут Кристина и Инга, сговорившись, вытолкнули вперед Веронику. Девушка покраснела и что-то промямлила.
— Чего-чего?
— Вы это… нам… ну… вы нам не поможете? — дрожащим от волнения шепотом выдавила она.
— В чем?
— Вот. — Девушка протянула свернутый в трубочку пергамент.
Я ожидал, что там будет изложена просьба, которую шестикурсницы не могут высказать вслух, но на листе обнаружились коряво выведенные строчки — обрывки каких-то стихотворений.
— Нам дама Сирена задала составить стихотворное заклинание — ну, вису там какую-нибудь, а у нас не получается, — промолвила Вероника. — Вот мы и подумали, что вы…
— Что я вам подскажу?
Девочки дружно закивали. Сказать по правде, мне не хотелось выполнять за кого бы то ни было работу но с другой стороны, разве я сам не сдавал экзамены по конспектам старшего брата? Разве не писал шпаргалки на ладонях и не дарил шоколадки девчонкам, чтобы они позволили мне подсмотреть, что нацарапано у них на коленках под юбками? Наши девушки где только не писали шпаргалки, и за каждую существовала определенная такса. Да и сам я на последнем курсе неплохо приторговывал собственными старыми контрольными работами. Поэтому, вздохнув, я распахнул дверь в комнату для практических занятий:
