‑ Это что? ‑ спросила она, указывая туда.
Бэн прищурился, пытаясь рассмотреть, что она имела ввиду:
‑ Это погрузочный тоннель, ‑ объяснил он. ‑ Такие есть у всех предприятий, выходящих на каналы. Летом лодки причаливают к тоннелям, и рабочие могут заносить припасы прямо в кладовые и склады.
‑ Очень аккуратно, ‑ сказала Даджа, впечатлившись. ‑ А прошлым месяцем двери в канал были открыты?
‑ Да, ‑ ответил Бэн, озадаченно хмурясь. ‑ Мы держим их открытыми всю зиму, иначе земля, замерзая, гнёт их или даже ломает. А что?
‑ Это ключ к тому, почему склад сгорел так быстро, ‑ объяснила она, обходя руины, чтобы поближе рассмотреть открытый тоннель.
И действительно, она почувствовала, как оттуда тянет холодным ветром.
Бэн уставился на неё. Даже яркий свет в её руках не засвечивал черты его лица достаточно сильно, чтобы скрыть его потрясение.
‑ Как ты это узнала? ‑ спросил он.
‑ Это часть кузнечного дела.
Даджа позволила огненному зерну впитаться в ладонь. От этого её рука засветилась оранжевым цветом, подсвечиваемая изнутри, пока она не загнала огонь обратно в землю. Она забыла облечь его в свою силу: как только незащищённый жар вошёл в землю, снег растаял, и она оказалась по щиколотки в слякоти. Даджа со вздохом выбралась из лужи и стряхнула капли с сапог.
‑ Мы с помощью мехов накачиваем воздух в отверстие под огнём. Это делает пламя ещё горячее, и именно поэтому это место, ‑ она указала посохом на тёмные глубины разрушенного склада, ‑ прогорело насквозь.
Она подошла обратно к нему.
‑ Как начался пожар? Склад подожгли намеренно? Это всё лишком идеально, чтобы быть случайностью.
Бэн пожал плечами:
‑ К чему тратить столько усилий ради бесполезного здания? Я думал, какой-то нищий забрался туда, чтобы не спать на ветру, и его костёр или свеча случайно подожгли здание. Честно говоря, мне плевать. Я годами уговаривал Матушку снести эту пожароопасную дрянь. По крайней мере это дало моим местным пожарным возможность применить навыки, которым они научились, после нескольких совершенно беспожарных месяецв.
Даджа кивнула, впечатлившись. Так по-бэновски — волноваться о том, что без возможности поработать его люди могут оказаться неготовыми к настоящей беде. Только Бэн мог бы подумать, что это — важнее, чем потеря второсортного склада.
Порыв ветра заставил его содрогнуться. Ну вот же она, держит человека на холоде.
‑ Лучше уж я пойду, ‑ сказала она ему.
‑ Я бы хотел, чтобы ты подождала Матушку, ‑ возразил он. ‑ Это тольк…
‑ Бэн! ‑ воскликнул резкий голос, прерывая его. ‑ В обрезочной комнате горят лампы, но там никого нет!
Из кабинета Бэна вышла Моррачэйн Ладрадун — Даджа предположила, что она зашла через лавку на Кассовой Улице.
‑ Где данкруанские счета? И у тебя в кабинете уж слишком тепло.
Если у Моррачэйн было зеркало, подумалось Дадже, то оно наверняка было металлическим. Посеребрённое стекло трескалось бы каждый раз, когда в нём отражалось лицо матери Бэна. Даджа готова была биться об заклад, что и металлическое зеркале приходилось регулярно выпрямлять. Продолжительное воздействие лица Моррачэйн могло погнуть даже прочнейшие из металлов.
Бэн тихо вздохнул и пошёл к своей матери. Даджа последовала за ним.
‑ Кто это с тобой? ‑ потребовала пожилая женщина.
Она пригляделась к Дадже сквозь танцующие в воздухе снежинки.
‑ Ох. Раввики Кисубо.
‑ Равви Ладрадун, ‑ с минимально необходимым количеством вежливости произнесла Даджа.
Даже это было ради Бэна, а не для этой неприятной женщины, отказывавшейся обращаться к ней с использованием её титула ‑ «маг».
‑ Я как раз собиралась уходить.
‑ Даджа, подожди, поедешь с нами, ‑ сказал Бэн. ‑ У нас полно места, и ночь отвратительная.
Кончики губ Моррачэйн поползли вверх. Даджа вздрогнула. Она и забыла — к вящей своей радости — о том, к какому плачевному результату приводят попытки Моррачэйн улыбнуться.
‑ Я с радостью подвезу подругу близняшек, ‑ уведомила она Даджу. ‑ В особенности ту, что раскрыла их магические таланты. Конечно, я всегда подозревала об их наличии, но, не будучи родственницей, не могла просто взять и дать их осмотреть магу получше того, что наняли Банканоры.
Даджа раскрыла было рот, чтобы ответить на неявное оскорбление Коула и Матази, но передумала. Отличительной особенностью людей, рождённых Торговцами, было знание того, в каких ситуациях убеждение и обсуждения бесполезны. Вместо этого она поклонилась сначала Бэну, затем Моррачэйн:
‑ Благодарю, но я весь день провела в кузнице. Мне нужно пройтись. Спокойной ночи вам обоим.
Не желая рисковать спором с Бэном, она поспешно направилась к выходившим на улицу воротам.
У себя за спиной она услышала, как Моррачэйн сказала своему сыну:
‑ Ну и хорошо. Я хотела проверить эти счета из столицы.
За воротами Ладрадунов горели фонари, отмечая обочину дороги в снегу. Даджа брела по Улице Сары, глядя по сторонам. Ей было всё равно, что там говорил Фростпайн: она обожала свежевыпавший снег, как он лип к деревьям, заборам, орнаменту резьбы, приглушая даже звон колокольчиков на санях, скрадывая стук копыт лошадей и поступь идущих домой людей. Она любила смотреть, как снежинки танцуют в воздухе, окружая фонари сферами отражённого света, выписывая в воздухе разные фигуры. В горах между Сиф и Эмеланом снег был неприкасаемым, твёрдым и смертоносным. Здесь же люди брели через него, мели его, ехали сквозь его завесы и потоки, играли с ним. Снег делал деловитых жителей Кугиско дружелюбными. Все прохожие желали ей доброго вечера, или улыбались и говорили что-то вроде «У утру будет фут или два, не меньше!». Даджа отвечала им улыбками и кивками головы. Её знаний об этом белом погодном явлении было недостаточно для предсказания того, сколько его ещё выпадет до рассвета.
Она услышала сзади приближающийся звон колокольчиков и отступила ближе к фонарям, чтобы у саней было достаточно места для проезда. Она пригнула голову, надеясь на то, что догоняющие её сзади сани не принадлежали Ладрадунам.
‑ Вимэйси Даджа? ‑ позвал знакомый голос. ‑ Это вы?
Она обернулась, когда с ней поравнялись сани Банканоров, которыми правил Серг. За его спиной Даджа увидела комок из пледов и мехов, наверняка являвшийся Джори.
‑ Почему вы пешком? ‑ потребовал Серг, останавливая сани. ‑ Залезайте. Вы же замёрзнете.
Даджа залезла в сани и села рядом с ним, предпочитая не трогать девочку. Они ехали в дружелюбном молчании, пока не свернули в задний двор Дома Банканор. Из-за завесы снега появился конюх, чтобы забрать сани, в то время как Серг поднял Джори с сидения — целиком, со всеми намотанными вокруг неё пледами и мехами. Он занёс её в сени, Даджа зашла следом.
