— Наконец-то, — произнесла Чарм.
— Очень-очень плохо, — прошептал Оуэн.
Свет в глазах скелета расширился, заливая бледно-зелёным оттенком кости Первого Мага. Свет окутал тело, затем растворился в разорванной коже, увядающих органах и других неприятных вещах.
— Эм-м, мистер Первый Волшебник, сэр? — пискнул Оуэн, его голос звучал словно из глубины штанов.
Зелёные глаза не отреагировали.
— О, Киль, — тихо произнесла Чарм. — Пожалуйста, не говори мне, что ты только что превратил его в зомби. — Оуэн заметил, что зелёный свет отразился от её лучевых пистолетов, которые она направила на бывшего скелета.
Зеленоглазый вздрогнул один раз, потом ещё. Наконец, его некогда костлявые руки пошевелились, и он поднялся на свои теперь уже телесные ноги. Разлагающиеся руки указывали куда-то в направлении Оуэна. Они начали светиться зелёным, как и его глаза.
Затем энергия вырвалась из его пальцев и разлетелась по всей пещере.
— ЛОЖИСЬ! — закричала Чарм, толкая Оуэна на пол. Она выстрелила из своих лучевых пистолетов в волшебника, но разряды просто отскочили от этого зеленого света и вернулись обратно в пещеру.
— Что он делает? — прошептал Оуэн хриплым голосом.
Позади них металл начал скрипеть и стонать, почти как живое существо. Голосовые модули потрескивали от статических помех. Камень скрежетал по телам роботов.
Зелёные глаза Первого Волшебника опустились и уставились прямо на них двоих.
— Возможно, я зомбировал его, — признался Оуэн.
— Это ещё не всё, — проговорила Чарм, кивая через плечо. Оуэн бросил взгляд назад, где у всех сломанных Солдат Науки теперь были светящиеся зелёные глаза, по крайней мере, у тех, у кого ещё были глаза. Даже те, у кого не было глаз, начали подниматься и механически шаркали к Чарм и Оуэну.
— Ладно, отлично, — произнесла девочка. — Теперь роботы тоже зомби. Это вообще невозможно. Всё действительно прошло хорошо. Отличная работа, Киль.
— Это ТЫ сказала мне вернуть его к жизни! — закричал на неё Оуэн.
Чарм начала кричать в ответ, затем подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как рука Первого зомби-мага загорелась зелёным огнём, а затем выстрелила этой магией прямо в них обоих.
Глава 31
Вечеринка по случаю дня рождения. Четыре свечки на торте. Бетани, словно во сне, наблюдала, как кучка маленьких детей визжала и вопила, в то время как женщина и мужчина подталкивали их всех к столу.
Перед тортом сидела маленькая девочка с волосами каштанового цвета, одетая в ярко-голубое платье и широко улыбающаяся.
— Папа, смотри! — крикнула она, наклоняя голову над тортом.
Затем она упала лицом прямо в него, разбрасывая глазурь, свечи и торт во все стороны.
Мужчина смеялся, долго и громко, а девочка в голубом платье высунула голову из торта и тоже засмеялась, обеими руками вытирая глазурь с лица, а затем облизывая сладкие пальцы.
— Мы не так едим торт! — сказала женщина, но невольно улыбнулась. — А как насчёт других детей?
— Вы слышали её, дети! — произнёс мужчина. — Вперёд!
Один за другим дети утыкались лицами в торт, набирая полные рты, и отступали, уступая место следующему ребёнку в очереди. Торт и глазурь оказались на всех поверхностях в столовой, в то время как девочка в голубом платье громко хлопала в ладоши.
— Я люблю свою вечеринку! — крикнула она.
Бетани прошла через комнату незамеченной, никто не прикасался к ней, даже когда дети бегали вокруг, всего в нескольких дюймах от неё. Это было так, словно её там вообще не было, словно никто не мог увидеть или потрогать.
Она присела на корточки перед девочкой в голубом платье.
— Я Бетани, — сказала Бетани девочке, всё вокруг казалось нереальным и туманным. — Как тебя зовут?
— Бетани? — позвал мужчина, и Бетани обернулась. Как и девочка в голубом платье.
Мужчина держал в руках стопку завёрнутых подарков.
— Кто готов открыть подарки?
— ПОДАРКИ! — крикнула девочка в голубом платье и пробежала мимо Бетани в гостиную.
— Убери их отсюда, — сказала женщина мужчине. — Я… ну, я собиралась сказать «приберись», но, думаю, это уже в прошлом.
— Это должно отвлечь их хотя бы на некоторое время, — сказал мужчина, унося подарки в другую комнату.
— Нет, — прошептала Бетани, но не была уверена почему. Что это было? Почему это казалось таким знакомым?
— Ты знаешь, как заканчивается эта история, Бетани, — сказал глубокий мужской голос. Голос, который она узнала. Девочка огляделась, но теперь она была одна, не считая женщины. Мужчина и все дети ушли открывать подарки в другую комнату.
— Я не знаю, — сказала Бетани, пытаясь прояснить мысли. — Кто вы такой? Где… где это?
— Это твой дом, — произнёс голос. — Ты проживаешь историю своей жизни. Здесь была допущена ошибка. Ошибка, которая будет преследовать тебя долгие годы.
— Я… я исправлю это, — проговорила Бетани и сделала шаг в сторону гостиной, не зная, в чём была ошибка, но чувствуя, что именно там она должна быть. — Я всё улажу. Что бы ни пошло не так, я всё исправлю.
— Исправишь? — спросил голос, и внезапно Бетани замерла, не в силах пошевелиться. Она боролась с какими-то невидимыми узами, удерживавшими её, но в ответ они сжимались ещё сильнее.
В другой комнате девочка в голубом платье закричала от удивления и счастья. Все остальные дети тоже закричали. Что-то насчёт подарка.
— Это твоя жизнь, Бетани, — сказал глубокий голос. — И всё же ты здесь ничего не контролируешь. У тебя нет власти. Твоя жизнь происходит здесь, сейчас, по моей воле, и у тебя нет власти изменить это.
— Нет, — прошептала Бетани, и что-то в её сознании закричало, что она была здесь раньше, видела всё это. Много-много лет назад… Хотя воспоминания были такими туманными. Почему она не могла думать?
— Что это? — спросил мужчина в другой комнате.
— Книга! — крикнула девочка в голубом платье.
Женщина в столовой рядом с Бетани застыла на месте, затем уронила тарелки, которые держала в руках, обратно на стол.
— Нет, — прошептала она, совсем как Бетани.
— Что ты чувствуешь, Бетани? — спросил глубокий голос. Время, казалось, замедлилось, пока девочка наблюдала, как женщина бежит в другую комнату, её рот был открыт, как будто она что-то кричала.
А затем Бетани двинулась вслед за ней, слишком медленно, чтобы что-то сделать, слишком медленно, чтобы что-то изменить, но достаточно быстро, чтобы достичь дверного проёма в гостиную точно в тот же момент, что и женщина, её мама…
В пустую гостиную. Пустую, если не считать нескольких упакованных подарков, пары игрушек и открытой книги, лежащей на диване прямо посреди всего этого.
— НЕТ! — закричала её мать и побежала за книгой, время снова ускорилось.
— Нет! — Бетани тоже закричала. — Только не снова! Этого больше не повторится!
— Вернись! — закричала её мама на книгу срывающимся голосом. Она отчаянно царапала страницы, словно пытаясь просунуть руку внутрь и вытащить кого-то оттуда. — Пожалуйста, нет. Вернись, Бетани, моя маленькая девочка!
Когда её мать закричала, Бетани отвернулась, не в силах смотреть на это и злясь сильнее, чем когда-либо в своей жизни.
— Зачем вы мне это показываете? — крикнула она голосу. — Почему мучаете меня?!
— Ты должна увидеть, каково это — жить жизнью, находящейся вне твоего контроля, — сказал ей голос. — Жизнью, которая решает за тебя. Сюжет которой управляется другим человеком, заставляющим тебя проходить через ужасные вещи для развлечения других. Это то, чего ты хотела бы для меня и для моего народа. Теперь ты понимаешь, Бетани?
— Это своего рода урок? — закричала Бетани, когда её мать, рыдая, упала на диван, прижимая книгу к груди. — Вы заставили меня пройти через это только для того, чтобы подчеркнуть свою точку зрения? Как вы можете!
— Возможно, я так и сделал, — сказал голос. — Но урок ещё не закончен.
Внезапно из книги высунулась крошечная ручка.
