— Свершилось! — впустил вовнутрь целую толпу вражеских туристов.
Я аж ногти в ладонь вонзила, чтобы не закричать «Эврика!» и не утопить его в ванне! Кровавой! А что? Чем я хуже?!
Принца начали поздравлять жутко довольные мужики, хлопая его по плечам и радостно делясь своим опытом. Лучше бы инструкцию выдали! По эксплуатации жены! По-моему, принц в ней остро нуждается!
Ко мне же подскочили женщины и замерли в ужасе. Как я их понимаю…
— Ваше высочество, — тихо прошептала Лара, становясь рядом с постелью на колени. Бедняжка побелела. — С вами все в порядке?
— Да! — заверила я единственного реально беспокоящегося обо мне человека. А что я могла еще сказать? Это был бурный оргазм?.. Мра-а-ак! «Дядя» сделает себе харакири, а мне секир-башка, потому что такими темпами ему наследника придется ждать всю оставшуюся жизнь!
— Так много крови! — потрясенно заметила горничная, не отрывая взгляда от кровавых пятен на мне и простыне.
— У меня еще и носом кровь пошла, — неумело соврала я.
Лара изумленно на меня посмотрела, смерила расстояние от носа до подола, свела губы в нитку и ничего не сказала. А что тут скажешь? Водопад…
Матиас оторвался от друганов, принесших ему черный халат с золотой вышивкой, подошел ко мне, взял за руку и проникновенно сказал чарующим голосом с сексуальной хрипотцой:
— Спасибо вам, моя дражайшая супруга, за доставленное удовольствие! — целуя мне кончики пальцев.
Это он о чем? А-а-а, это о том, что я до него грязно не домогалась… Так все еще впереди!
— Обращайтесь! — заверила его я, скромно опустив глаза.
Принца уволокли куда-то. Наверно, валерианой отпаивать. А меня бережно, можно сказать — с пиететом, подняли из кровати. Я что теперь — инвалид? Судя по всему, присутствующие здесь дамы считают, что да! Угу! Прокол всего организма!
Мое изувеченное мужем высочество бережно отмывали, долго квасили и мариновали в особом настое. Простыню умыкнули на сувениры, сорочку — тоже.
Новобрачную одели в милое светлое платьице из нежно-зеленой органзы. Волосы мне переуложили в высокую прическу. Под конец утомительно долгой процедуры нацепили на молодую драгоценности и бережно повели наружу.
Горничная, красуясь полуобморочной прозеленью на лице — как раз в тон моего нового платья! — осталась возиться с моими вещами.
Я сцеживала зевки в кулак и покорно плелась, куда тащили. В голове гудело. Шел где-то пятый час утра. Еще не рассвело, а перед рассветом мне обычно спать хотелось больше всего.
По дороге женская свита бурно обменивалась сплетнями:
— Ах! Никогда бы не подумала, что мужественность их высочества может вот так…
Это за моей спиной, но я-то все слышала. И угорала.
Под завистливое:
— Представляешь, ка-акой он! — У меня на всю физиономию нарисовалась ехидная улыбка.
— Нет, даже боюсь!
Мои плечи начали подрагивать!
— Ой, а мне бы хотелось посмотреть!
— А попробовать? — повернулась я на звук голоса.
Дамы присели в реверансе, а одна особо впечатлительная украсила собой каменный пол замка, грохнувшись в обморок.
А-а, вот она, чрезмерно любопытствующая красавица! Я не поняла — чужой обморок надо понимать как «нет» или «да»? По принципу «молчание — знак согласия»…
— Представила, что ли? — склонилась я над ней. — Так я не настаиваю. Но если передумаешь, то обговорим условия «на посмотреть»…
— Ваше высочество! — Смущенные придворные дамы умоляюще на меня зырили и о чем-то красноречиво сигнализировали.
— Да? — позволила я слово молвить.
— Мы на ранний завтрак опаздываем, — сказала статс-дама.
— Ой, что ж вы раньше молчали! — подобрала я юбки и приготовилась к спринтерскому забегу с призом в виде завтрака.
Дамы встали на изготовку в одну стартовую линию со мной.
В это время мне приспичило поинтересоваться одним обстоятельством:
— А после завтрака?
— После завтрака вы выезжаете в столицу, ваше высочество! — просветили меня по поводу распорядка дня.
— То есть в спальню мы больше не вернемся? — уточнила, прищуриваясь.
Дамы залопотали что-то утвердительное.
Получив подтверждающий кивок от строгой статс-дамы, я решительно развернулась и потопала назад, велев придворным:
— Очередь мне там займите и проследите, уж будьте любезны, чтобы мою порцию не стрескали, а я сейчас вернусь! — Развернулась на каблуках, покачала новомодными фижмами (низкий поклон дружественной Орегондии!) и весело порысила обратно. У меня там золотой запас остался!
Я влетела в спальню и до смерти напугала Лару, которая копошилась около открытого сундука.
— Ваше высочество, — подпрыгнула служанка. — Что-то случилось?
— У меня тут заначка! — честно ответила я, запуская руки под перины и обшаривая в поисках заветного мешочка.
— Вам помочь? — робко спросила девушка, видя, как я в нетерпении сбрасываю на пол подушки и одеяла.
— Не надо! — увидала я кошелек и возрадовалась ему, как бонусу дополнительной жизни в любимой компьютерной игрушке. — Я нашла!
Теперь возникла дополнительная проблема: куда этот кошелек пристроить? Карманы в платье были, но мелкие. В них поместится лишь сложенный носовой платок. Подразумевалось — для утирания розовых соплей или капающих слюней при взгляде на принца. Ни в том, ни в другом я замечена не была, и слава богу!
Так куда девать заначку? В карман не спрячешь — выпадет. В сундук не положишь — сопрут. Оставался только один, самый надежный сейф всех времен и народов! И я засунула кошелек за корсаж. Ровно распределив золото по груди и существенно увеличив свою привлекательность в районе бюста, я счастливо вздохнула, кивнула Ларе и выплыла за дверь, нежно позванивая при каждом шаге. Как же мне нравился звук моих денег!
Нет, ну вот нахалки! А еду кто караулить будет?
В коридоре уже столпились мои «дамки» и, отталкивая друг друга локтями, поочередно подглядывали в заветную замочную скважину.
— Налюбовались? — нахмурилась я.
Дамы заалели стыдливым румянцем, пойманные с поличным на месте преступления.
— Понятно! — сделала вывод. — За излишнее любопытство — штраф! Пять золотых монет! При повторном нарушении неприкосновенности моей частной жизни, а особливо при подглядывании в спальню — штрафные санкции удваиваются! Усекли?
Все закивали прическами, дружно достали платочки и зашмыгали носами.
— Деньги сдавать мне! — не повелась я на жалость. — И где тут кормят?
Меня под конвоем повели в столовую, или как там называется помещение со столом, стулом и горячей едой.
