Он кивнул.
Скажу вам, было странно. Обычно, со временем, знакомясь с человеком, вы в конце концов представляете его себе достаточно хорошо, чтобы появилась возможность псионически общаться с ним. А вот намеренно настраиваться для этого — как — то забавно. Я об этом не подумал, когда Демон высказал сию мысль, а сейчас стало несколько неудобно.
К счастью, ощущение это никогда мне не препятствовало что — либо сделать.
* * *
«Когда начала раскручиваться вся эта история, журналист — креота по имени Нестрон из Плоткарсы, он же «Плотке», как подписывался в статьях, которые поставлял в газету «Придворные сплетни», был тем, кто сообразил и посмел взять интервью у Сетры Лавоуд. Изрядная часть интереснейших аспектов данного действа — а именно, как он с ней связался, и объяснил, чего хочет, и откуда вообще у него родилась сама мысль, — увы, Плотке попросту даже и не подумал записать. С другой стороны, то, что он зафиксировал в письменном виде, было куда важнее.
Интервью имело место в «неупомянутом месте вблизи Изнанки, но не в ней самой» и, опять же согласно Плотке, продолжалось более десяти часов.
Он в высшей степени уважительно отзывался о Сетре за то, что та дала четкие и прямые ответы на все вопросы журналиста, включая и описание собственных усилий выполнить пожелание Его Величества помешать раскрытию истории. Некоторые из этих усилий, по ее же собственным словам, легко могли послужить причиной для судебного преследования, однако не так уж невозможно, что она имела должную уверенность в своих значительных силах, как и в своем статусе, и потому сделала вывод, что никаких действий против нее предпринимать не станут, в чем оказалась совершенно права.
Опубликованное интервью отозвалось волнами потрясений во всем городе, и в первую очередь — при дворе. Сетру ни в чем не обвинили открыто, но немедля изгнали, как выразился Его Величество, «в свои владения», и столь же немедля арестовали самого Плотке, а «Придворные сплетни» закрыли. Когда историю эту подхватили другие издания, у них под дверью немедля возникли гвардейцы Лиорна. Из почти сотни известных нам тогдашних газет и журналов шестьдесят перепечатали статью Плотке более — менее без изменений, и пятьдесят девять были тут же закрыты до тех пор, пока владельцы не пообещают более данный сюжет не развивать, или как минимум согласовывать все описания с интересами Империи. Сорок одно согласие было получено, двадцать восемь прекратили издаваться. Последняя же газета, «Фексовы Кексы», была попросту уничтожена вместе с редакцией и типографией вследствие наводнения и внезапного прорыва плотины. Все свидетельства, как современников, так и при последующих расследованиях, сходятся, что наводнение было чистым совпадением и просто сэкономило Империи малую толику хлопот, хотя потом стали утверждать, что тут — де поработали волшебники — заклинатели, и рассматривали данное событие как еще одно свидетельство беспощадности императора. Суть, однако, в том, что Империя вполне эффективно закрыла все источники, распространяющие информацию.
И это в рассматриваемом деле было последним, что Империя вообще проделала эффективно…»
* * *
— Сядьте, — проговорил Жинден. — Расслабьтесь. Глаза держите открытыми и продолжайте смотреть на меня. Ничего специально высматривать не нужно, просто смотрите.
Я так и сделал. Красавцем назвать его было сложно: нос слишком маленький и острый, глаза слишком близко посажены, подбородок явно маловат.
— А теперь, — сказал он, — сосредоточьтесь у меня на лбу и изобразите, будто смотрите сквозь него.
— Э…
— Постарайтесь как только можете. И одновременно вообразите металлическую пластину, что прикрывает ваш собственный лоб, а затем приподнимите ее.
Мне как колдуну такие вот игры разума не в новинку; полагаю, озадачило меня частично то, что от драгаэрянина я такого не ожидал — волшебство, в моем представлении, должно быть более… механистично, что ли.
Но я сделал все, как он сказал, так хорошо, как мог. И где — то через минуту уточнил:
— Уже должно что — то случиться?
— Нет, пока нет. Это подготовка.
— Хорошо.
«Босс, ты уверен во всем этом?»
«В чем? Пустить к себе в голову незнакомого типа? Конечно. Он ведь работает на того, кому я совершенно не доверяю, так о чем тут вообще волноваться?»
«Босс?»
«Я рассчитываю, что ты будешь бдить, приятель. Хотя бы намек, что он творит больше, чем мы оговаривали, и Леди Телдра преподаст ему урок хороших манер.»
«Лады.» — Слишком убежденным Лойош не казался.
— Вы родились в Империи? — поинтересовался Жинден.
Я начал было сочинять уклончивый ответ, а потом понял, что это, вероятно, часть процесса, а потому сказал:
— Да. Сюда пришел мой прадед, когда дед был еще ребенком. А вы родились в Доме Джарега или присоединились потом?
— Родился, — ответил он. — Унаследовал баронство от матери.
— Старший ребенок?
— Единственный.
— А баронство настоящее?
— Нет, сугубо бумажное. А ваше владение настоящее?
— Ага, годовой доход где — то в несколько империалов. Никогда там не был, да и неохота.
— Но у вас также есть имперское графство, не так ли?
— Ага, там я гостил несколько лет назад. Милое и пасторальное.
— Доход с него приличный?
— Не особенно. Тому, кого я там поставил главным, лень возиться со сбором налогов.
— Но с целого графства должно бы выйти неплохо.
— Там большая часть территории занята горами. Когда — нибудь подумывали обзавестись настоящим земельным владением?
— Думал, может, однажды и устрою такое. Продолжайте смотреть на меня и продолжайте открываться.
— Кстати, мне нравятся ваши сапоги.
Жинден на миг опустил взгляд. Они были довольно схожи с той обувью, что я носил, когда путешествовал — мягкие, но крепкие, голенище стянуто кожаными ремешками. Общий стиль его явно не беспокоил, а еще он в ближайщее время не планировал садиться в седло. Я тоже не планировал передвигаться верхом, вообще.
Мы пообщались на тему лошадей и почему они нам не нравятся.
Отсюда, естественно, перешли на иные способы перемещения, и я поведал ему, что выходцев с Востока тошнит от телепортации, только вот лично у меня есть сработанный дедом амулет, который это
