В защищенном матриксном зале — защищенном не только табу, традициями и уединенностью самой Башни, но и силовыми полями, способными поразить незваного пришельца смертью или безумием, — Эллерт Хастур сидел перед низким круглым столом, соединившись руками и разумом с шестью другими работниками его круга. Вся энергия тела и разума сосредоточилась в едином потоке, текущем к Хранителю круга. Хранитель был гибким и крепким как сталь молодым человеком. Его звали Корином, он приходился Эллерту кузеном и был примерно его ровесником. Сидя перед гигантским искусственным кристаллом, он принимал концентрированный энергетический поток от шестерых людей, сидевших вокруг стола, и направлял его через кристаллические решетки в ряды батарей, выстроившиеся на низком столе. Корин не говорил и не двигался, но когда он властным жестом указывал то на одну, то на другую батарею, работники круга вливали всю силу в матрикс через тело Хранителя, посылая огромные заряды энергии в следующий по счету аккумулятор.
Тело Эллерта было холодным как лед, но он не чувствовал этого, не чувствовал ничего, кроме протекавшего через него мощного потока энергии. Это чем-то напоминало ему экстатическое слияние голосов и разумов при исполнении утренних гимнов в Неварсине, уникальное единение и вместе с ним осознание собственного места в музыке вселенной…
Вне круга соединенных рук и разумов сидела женщина в свободном белом одеянии, закрывшая лицо ладонями, так что были видны лишь локоны ее длинных, пышных волос медного цвета. Ее разум без устали перемещался по кругу, по очереди наблюдая за неподвижными фигурами. Она снимала мышечное напряжение, прежде чем судорога могла нарушить концентрацию внимания, следила за функционированием жизненно важных органов. Ритмическое помаргивание и легкие перемены позы помогали избежать перенапряжения. Если у кого-то сбивалось дыхание, женщина вступала в энергетический контакт и восстанавливала прежний ритм, возвращала к нормальной работе случайно зачастившее сердце. Работники круга в течение долгих часов не чувствовали собственных тел. Они ощущали лишь общий разум, плывущий в потоке энергии, поступавшей в батареи. Время для них остановилось в одном бесконечном мгновении; лишь Наблюдающая следила за тем, как бегут минуты. Теперь, не замечая приближения рассвета, но внутренне ощущая его, она нащупала в круге нежелательную слабину и послала зонд своего ищущего разума, проверяя одну неподвижную фигуру за другой.
«Корин?» Сам Хранитель, годами тренировавший тело и разум, чтобы выдерживать подобное напряжение… нет, он не испытывал беспокойства. Женщина проверила циркуляцию его крови; температура тела сильно понизилась, но он не осознавал этого. Его состояние не изменилось с ночи. Как только тело приобретало удобное и сбалансированное положение, он мог часами пребывать в неподвижности, не испытывая неудобств.
«Мира?» Нет, пожилая женщина, сама исполнявшая обязанности Наблюдающей до того, как это место заняла Рената, оставалась спокойной и отрешенной, слаженно двигаясь вместе с энергетическими полями, фокусируясь на случайных всплесках силы.
«Барак?» Этот плотный, смуглый мужчина — техник, построивший искусственную матриксную решетку для своего круга, — был близок к судороге. Рената автоматически проникла в его тело и расслабила напряженный мускул, прежде чем боль успела нарушить его сосредоточенность. В остальном с ним все было в порядке.
«Эллерт?» Как может новичок проявлять подобное самообладание? Может быть, сказывается тренировка, полученная в Неварсине? Дыхание было глубоким и размеренным, приток кислорода к сердцу и конечностям не прекращался ни на секунду. Он даже научился наиболее сложному приему в матриксном круге — оставаться неподвижным в течение долгого времени, не испытывая боли или судорог.
«Ариэлла?» По возрасту она была самой младшей, однако в свои шестнадцать лет уже провела два года в Хали и достигла ранга механика. Рената тщательно проверила ее: дыхание, сердце, кровообращение. Особенное внимание женщина обратила на носовые пазухи, иногда беспокоившие Ариэллу из-за сырости, обычной для здешнего климата. Девушка была родом с южных равнин. Не обнаружив отклонений от нормы, Рената продолжила проверку. Нет, ничего серьезного, даже такой мелочи, как полный мочевой пузырь, способной вызвать нежелательное напряжение. «Одно время мне казалось, что Корин сделал ей ребенка, но это не так, — подумала Рената. — Я тщательно обследовала ее, прежде чем она вошла в круг; Ариэлла знает, как соблюдать меры предосторожности. Значит, это Кассандра…»
Наблюдающая проверила сердце, дыхание, циркуляцию крови. Рената ощутила тревожную дрожь в сознании девушки и послала быстрый успокаивающий сигнал. Кассандра неопытна в этой работе и еще не научилась воспринимать мысленное прикосновение Наблюдающей к своему телу или разуму как признак помощи и поддержки. Рената потратила еще несколько секунд, чтобы успокоить ее, прежде чем смогла перейти к более тщательному обследованию.
«Да, это Кассандра. Это ее напряжение мы все сейчас разделяем… Ей не следовало входить в круг теперь, когда у нее начинаются месячные. Я думала, она это понимает, но…» Однако Рената не винила Кассандру. Она сама должна была удостовериться, что с девушкой все в порядке. Рената знала, как тяжело бывает в первые дни обучения признаться в своих слабостях или подчиниться строгим ограничениям. Наблюдающая вступила в связь с Кассандрой, пытаясь ослабить напряжение, но вскоре поняла, что та еще не способна работать в тесном контакте с нею. Тогда она послала осторожный предупреждающий сигнал Корину, мягкое прикосновение, сродни тишайшему шепоту: «Нам придется разорвать круг. Будь готов, когда я подам знак…»
Поток энергии не замедлился, но слабая дрожь мысли на самой периферии сознания Корина ответила ей: «Не сейчас. Нам осталось зарядить еще целый ряд батарей». Затем Хранитель снова погрузился в связь с матриксным кругом, словно камень, брошенный в воду и не оставивший следов на ее поверхности.
Теперь забеспокоилась Рената. Слово Хранителя в круге было законом, однако на ней лежала ответственность за здоровье и благополучие работающих. До сих пор женщина тщательно скрывала от них свою озабоченность, но продолжала ощущать чье-то слабое самоосознание, отток энергии из круга, утечку в единой цепи. «Эллерт сознает присутствие Кассандры. Находясь на этой стадии транса внутри круга, он не должен подозревать о ее существовании, не должен отличать ее от других». Однако это было лишь легким отклонением, которое Рената скомпенсировала, осторожно сдвинув осознание Эллерта к фокусу его энергии. Она старалась поддерживать Кассандру, как будто вела ее под руку по крутой лестнице. Но как только полная сосредоточенность оказалась нарушенной, что-то в потоке энергии дрогнуло, стронулось — словно ветерок покрыл рябью спокойное зеркало вод. Барак беспокойно заворочался, Корин кашлянул, Ариэлла шмыгнула носом. Дыхание Кассандры стало более тяжелым и прерывистым. Рената направила второе предупреждение, в повелительном тоне: «Мы должны разорвать круг, Корин».
