На этот раз в ответном сигнале сквозило явное раздражение, отдавшееся во всех соединенных разумах, подобно сигналу тревоги. Эллерт услышал этот сигнал в своем сознании, как слышал беззвучные колокола Неварсина, и мало-помалу начал восстанавливать свою независимость от окружающих разумов. Раздражение Корина напоминало жгучий шлепок, скручивание какой-то внутренней жилы; вместе с тем Эллерт ощущал, как сознание Кассандры уплывает куда-то в темноту. Круг начал распадаться, но не медленно и постепенно, как это бывало раньше, а быстро и болезненно. Эллерт слышал, как Мира хватает ртом воздух, как шмыгает носом Ариэлла, словно собираясь расплакаться. Барак застонал, потянув сведенную судорогой руку, Хастур хорошо знал, что из круга нельзя выходить слишком быстро; продвигался медленно, осторожно, словно просыпаясь от глубокого сна. Но он был взволнован и обеспокоен. Что произошло с кругом? Очевидно, они не успели закончить работу…
Один за другим члены круга выходили из матриксного транса. Лицо Корина побелело и исказилось. Он молчал, но гнев на Ренату мучительно ощущался всеми.
«Я же сказал тебе: еще рано! Теперь нам придется начинать все сначала ради какой-то дюжины батарей… Почему ты разорвала круг? Неужели кто-то оказался слишком слаб и не мог потерпеть еще несколько минут? Кто мы — дети, играющие в камушки, или ответственные специалисты?»
Но Рената не обратила внимания на его вспышку. Эллерт увидел, что Кассандра тяжело осела, длинные темные волосы разметались по столу. Он резко отодвинул низкий табурет и бросился к ней, но Рената оказалась проворнее.
— Нет! — твердо произнесла она, и Эллерт с невольной дрожью почувствовал, что командный тон предназначался только ему. — Не прикасайся к ней. Я несу за нее ответственность!
Эллерт, пребывавший в состоянии крайней обостренности чувств, уловил невысказанную мысль: «Это ты виноват…»
«Я? Святой Носитель Вериг, укрепи меня! Я, Рената?»
Рената стояла на коленях возле Кассандры. Кончики ее пальцев поглаживали шею девушки, слегка прикасаясь к нервным центрам. Кассандра слабо зашевелилась.
— Все в порядке, милая, — успокаивающе прошептала Наблюдающая. — Теперь все будет хорошо.
— Мне так холодно.
— Я знаю. Это пройдет через несколько минут.
— Мне очень жаль. Я не хотела… я была уверена… — Девушка огляделась, готовая расплакаться, и вся сжалась под сердитым взглядом Корина.
— Оставь ее в покое, Корин, — сказала Рената, не поднимая головы. — Она не виновата.
— Ц'пар серву, ваи лерони, — с нескрываемой иронией бросил Корин. — Ты разрешишь нам проверить батареи, пока будешь ухаживать за ней?
Кассандра боролась с подступающими рыданиями.
— Не обращай внимания на Корина, — мягко заметила Рената. — Он устал, как и все мы. Он не хотел обидеть тебя.
Ариэлла подошла к столику у стены, взяла металлический щуп — работники матриксных кругов обладали первоочередным правом использования всех редких металлов Дарковера — и, обернув руку изолирующим материалом, подошла к батареям. Она прикасалась к одной батарее за другой и извлекала электрическую искру, указывавшую на полную подзарядку. Остальные члены круга мало-помалу поднимались со своих мест, разминая занемевшие конечности. Рената по-прежнему стояла на коленях возле Кассандры. Проверив пульс, она убрала руку с шеи девушки.
— Теперь попробуй встать. Походи кругами, если можешь.
Кассандра прижала к груди худые руки.
— Мне так холодно, словно я провела ночь в самой дальней из преисподен Зандру, — прошептала она. — Спасибо тебе, Рената. Как ты узнала?
— Я Наблюдающая. Знать о таких вещах — это моя обязанность.
Рената Лейнье была стройной и крепкой молодой женщиной с пышной копной медно-золотистых волос. Но рот был слишком широким, зубы — мелкими и неровными, нос и щеки украшала россыпь веснушек. Самой привлекательной чертой ее внешности были глаза — большие, дымчато-серые, словно два туманных самоцвета.
— Когда ты немного больше узнаешь о себе, Кассандра, то сможешь следить за недомоганиями и заранее предупреждать нас, когда тебе не следует работать в круге. У нас, женщин, при менструации психическая энергия покидает тело вместе с кровью, и вся наша сила требуется нам для самих себя. А теперь ты должна лечь в постель и отдохнуть день-другой. В любом случае ты некоторое время не сможешь работать в круге и вообще заниматься чем-либо, требующим усилий и сосредоточенности.
— Тебе плохо, Кассандра? — встревоженно спросил Эллерт.
— Она немного переутомилась, не более того, и нуждается в хорошей пище и отдыхе, — ответила за девушку Рената.
Мира подошла к буфету, стоявшему в дальнем конце комнаты, и поставила на стол еду и вино, хранившиеся на полках, чтобы члены круга могли восстанавливать силы после огромных затрат энергии при работе. Пошарив на полке, Рената вытащила длинный брусок орехов в меду. Она протянула брусок Кассандре, но темноволосая девушка покачала головой:
— Я не люблю сладостей. Пожалуй, я лучше подожду до завтрака.
— Ешь, — командным голосом приказала Рената. — Тебе нужны силы.
Кассандра послушно положила в рот кусочек и начала жевать. Ариэлла присоединилась к ней, взяв полную горсть сухофруктов.
— Последняя дюжина батарей так и осталась незаряженной, — сказала она с набитым ртом. — А еще три нуждаются в подзарядке.
— Какая досада! — Корин искоса взглянул на Кассандру.
— Оставь ее в покое! — требовательно произнесла Наблюдающая. — Все мы когда-то были новичками.
Корин налил себе бокал вина и сделал добрый глоток.
— Извини, — с улыбкой обратился он к Кассандре, когда к нему вернулось обычное хорошее расположение духа. — Ты сильно переутомилась? В самом деле, несколько батарей не стоят человеческой жизни.
Ариэлла вытерла пальцы, липкие от сухофруктов.
— Едва ли от Далерета до Хеллеров есть более утомительная и нудная работа, чем зарядка батарей, — заявила она.
— Лучше уж заряжать батареи, чем бурить шахты, — возразил Корин. — Когда я работаю с металлами, мне каждый раз приходится неделю восстанавливать силы. Я рад, что в этом году такой работы больше не предвидится. Каждый раз, когда мы углубляемся в землю, у меня появляется четкое ощущение, словно я своими руками поднимаю каждую пригоршню расплава!
Эллерт, чей разум был отточен годами суровой психической и умственной тренировки в Неварсине, устал меньше остальных, но и его мускулы ныли от долгого напряжения. Он видел, как Кассандра отломила еще один кусочек орехов в меду и положила себе в рот. Эмоциональная связь между ними все еще оставалась довольно крепкой, и он ощутил ее отвращение к приторной субстанции, словно сам жевал то же самое.
