Она уже обжаривала лук на рагу, когда забрякал колокольчик. Ну кому неймётся-то? Висит же "Осознание" на двери — и катитесь вы… в другое место! Колокольчик не унимался. Издав душераздирающий стон, Лиса потащилась к двери. На крыльце обнаружился Гром в компании какого-то старика.
— Привет, Лисища! — Гром улыбался во все клыки. Ишь, довольный-то какой! — Чё это с тобой?
— Хреново мне, Громила. Щас сдохну, — мрачно пообещала Лиса. — Заходите, а то у меня лук подгорит. Если ты Лягушонка ищешь — посмотри на речке. Если он здесь, то он там… В общем, девки наверняка там, а он, наверно, с ними. Я его не видела — спала, вот недавно только встала. Да заходите вы уже! Дверь на засов закрой, ладно? — Гром несколько обескуражено кивнул, и Лиса убрела в кухню. Что за старик, зачем старик, с какой стати Гром его приволок — да пофиг абсолютно, привёл — пусть сам и обихаживает. А у Лисы сегодня день Осознания. Ага. Очень правильно кто-то название дал: целый день, чтобы осознать собственный идиотизм и поскорбеть о его наличии у данной конкретной особи. Вот так выложиться — и ради кого, если разобраться? Ради эльфа, которого она знает пару месяцев, по большому-то счёту. Ну да, и ещё восемь лет воспоминаний. И как-то забылось за эти годы, что этот улыбчивый и галантный душка-обаяшка — вообще-то каратель, то есть хладнокровный убийца на окладе. А кроме того, весьма жесткий командир и расчётливый манипулятор, иначе — два клочка ему была бы цена, как Большому. Хотя… Птичке, зато, счастье. Но, наверно, всё можно было сделать как-то по-другому, позвать целителя, пока Квали ещё спал, рассказать и показать. Глядишь, и не пришлось бы самой выкладываться… А, ладно. Что теперь-то думать. Всё уже сделано. Без страха, смущения и обиды, вот так-то. Она успела вовремя, лук уже начал подгорать. Так, скидываем в латку, солим, заливаем водой. Всё! Счастье-то какое! Можно сесть и ничего больше не делать. Как закипит, в сторонку сдвинуть, где жар поменьше — и можно вообще опять спать завалиться. Не в состоянии она сегодня гостей принимать.
— Лиса! Да ты посмотри хоть, кого я тебе привёл-то! — влез в дверь кухни Гром, подталкивая перед собой грузного старика. Старик не то, чтобы упирался, но смотрел как-то виновато. — Супри-из! — надо же, довольный-то какой! С чего бы это? Лиса помнила: Гром, если что-то себе в голову вбил — ни за что не отстанет, протестовать бесполезно, поэтому послушно уставилась на старика в упор. Она его знает? А ведь правда, есть что-то знакомое…
— Роган? — неверяще прошептала она. Старик расплылся в улыбке и саданул кулаком Грому под ребро — от радости, не иначе.
— Узнала! А? Ага! Узнала ведь, что я тебе говорил! — он гордо задрал подбородок, как будто в этом была его личная заслуга.
— Роган, Жнец Великий! Что с тобой стало? Ты же не старый, я помню! Как?.. — Лиса даже про свою хворь забыла, настолько разительна была разница между Роганом в её памяти и нынешним. И даже встала и шагнула к нему, и тут же об этом пожалела. Голова закружилась, замутило, она поспешно опять опустилась на такую надёжную и устойчивую табуретку у стены. — Ох! Извини, я уж лучше посижу.
— Что это с тобой? Перебрали вчера, что ли? — строго взглянул Роган на Грома. — Ты ж говорил, что не пили? — Гром возмущённо запыхтел.
— Да нет, просто фигово мне чего-то. Как отравилась: голова кружится и мутит. А может температура, но я не мерила.
— И почему, интересно? — подбоченился Роган.
— Лень, — совершенно честно и исчерпывающе ответила Лиса.
— Так. Давай-ка я тебя посмотрю. Давай-давай, от стенки-то отлипни и боком сядь хотя бы, — а вот это уже был прежний Роган, если не внешне, то по поведению.
— Может, не на-адо? Может, я лучше спать пойду? Посплю, оно и пройдёт… — сморщилась и заныла Лиса, но заёрзала на табуретке, поворачиваясь боком к стене.
— Вот и молодец, вот и умница, — целитель размял руки, встряхнул кистями, описал ими, не прикасаясь, сложную кривую вокруг головы и тела Лисы. И отступил. — Та-ак, — протянул он зловеще. — И чем, страшно спросить, занималась вчера юная райя?
— Ну вот, только воскрес, а уже ругаешься! — застонала Лиса. — Много чем занималась.
— "Много что" не выкачивает энергию до нуля! Кто здесь был вчера кроме них? — резко кивнул Роган на Грома, так и стоящего в дверях.
— А-а, значит, всё-таки оно, — поняла Лиса. — Не-е, — вяло покаялась она. — Это не. Ты думаешь, это меня кто-то? Нет. Это я дура. Как всегда. Как всегда мне больше всех надо, вот и… А! — слабо махнула она рукой. — Ты не думай, я уже всё-о осознала, чесслово.
Роган не удовлетворился столь исчерпывающей информацией и перевёл хмурый взгляд на вампира.
— Ну так это… Родители были Лягушонковы, — отозвался Гром. — А Лиса ничего такого и не делала, мы ж тебе рассказывали. Она, вот, сначала Лягушонка в порядок приводила, потом…
— И как это она его "приводила"? Ну-ка, ну-ка? Этого вы мне не рассказывали! Поподробнее, пожалуйста!
— Ну, так… Сначала поцеловала, потом отлупила…
— Та-ак, — сложил Роган руки на груди. — И кто тебя научил "поцелую суккуба"? — яростно засопел он. Роган был зол.
— Донни, — вздохнула Лиса.
— А каким образом потом восполняется энергия, он тебя не научил? — ядовито спросил Роган. Он был очень зол.
— Роган! Но это же был Квали! — сморщилась Лиса. До Грома начало доходить, он тихо хрюкнул. — Ну, как ты себе это представляешь? — покосилась на него Лиса. — Он же полудохлый был, он у нас на глазах сгорать начал, думать некогда было. Что ж мне его — прямо сразу в коридоре раскладывать? Да он бы тогда со стыда уже сгорел! Гром, кончай ржать, у меня в голове отдаётся! У него же любовь, светлые чувства — а тут такая проза…
— Гы! Вот уж не знаю, гы! — радовался Гром. — Ты пока мясо жарила, он о-очень жалел, что я там рядом-то стоял, гы-гы-гы!
Роган грузно заходил по кухне, всплёскивая руками.
— Рука дэ Стэн в своём репертуаре! Сначала делаем, потом думаем, что теперь делать с тем, что наделали! Осознала она, скажи на милость! И что с этим осознанием делать прикажешь?
— Я умру? — довольно равнодушно поинтересовалась Лиса.
— Ну!.. Ты, блин!.. Да тьфу!.. — окончательно потерял способность к связной речи Роган. Он размахивал руками, шипел и плевался, пытаясь выразить свое бесконечное возмущение безголовостью некоторых Лис, которые безответственно относятся и к своему здоровью, и к нервам Рогана, и к процессу обмена энергией, и вообще… безобразие! И Грому надлежит выпороть её немедленно! Чтоб впредь всяким Лисам безголовым неповадно было кривыми ручками в магию соваться!
— А чё я-то? — оторопел Гром.
— Ро-оган, ну как ты не понимаешь? — вяло отбрехивалась Лиса. — Ты ж помнишь, какой из меня маг: никакой. Дон со мной целый месяц возился, а дальше радуги дело так и не пошло. А такую штуку я вообще в первый раз сотворила, то, что с Доном — это не считается, ты ж понимаешь. Я боялась, вдруг вообще не получится — ну и ухнула по полной. — Роган свирепо на неё запыхтел. — Ну не сердись, — повела на него очами, полными раскаянья Лиса. — Зато он живой. А я… ну… Ну и ладно, ну и потерплю, — совсем тихо договорила она.
