Теперь нужно как-нибудь одеться… и желательно без этого странного мужика.
— Ви амрил шир, яр?
— Я вас не понимаю, — не дослушав вопрос до конца, я раздраженно его перебила и, придержав одеяло, вылезла из кровати.
Лемикс внимательно за мной наблюдал. Издалека. Он не старался подойти, просто продолжал спокойно сидеть. Ну и на этом спасибо…
Я нерешительно постояла на месте, но когда стало понятно, что мужчина не собирается мне препятствовать, развернулась к нему спиной, открывая шкаф с одеждой бывшей мирны.
Если бы кто-нибудь год назад мне сказал, что я буду носить вещи покойницы и жить в доме у насильника, я бы сочла его сумасшедшим. Сейчас же… все было именно так. Загнанная в угол, без права на свое мнение.
Вытащив из шкафа какое-то длинное серое платье, больше похожее на простыню с дырками, прошла в ванную и быстро нацепила на себя одежду.
— Дийэна? — мужчина подошел неслышно и, остановившись по ту сторону двери, вопросительно что-то спросил. — Ши сечше ви?
Я вздрогнула и, поправив платье, медленно вернулась обратно в комнату.
— Я вас не понимаю, — напомнила я, стараясь объяснить ему это на пальцах.
Но, видимо, не получилось…
Блондин в ожидании уставился на меня, когда я молча прошла мимо него:
— Ди ширан ний сдарм.
— Да чтоб тебя! Не понимаю я! Не понимаю!
Мужчина вопросительно изогнул бровь, и я отчетливо заметила, как в его глазах проскользнула тень насмешки.
— Мне, конечно, очень приятно, что этот ублюдок пригласил сюда лекаря, и не сомневаюсь, что за это тебе еще и денег дали, но у меня все прошло, а что не прошло, то само пройдет. Ты можешь уходить!
Я махнула ему в сторону выхода, всем видом показывая, чтобы он уходил. Но мужчина даже не пошевелился, только слегка прищурился, скрывая блеск в глазах.
— Я-хочу-побыть-одна! — четко разделяя каждое слово, повторила я, начиная злиться. — А ты-уходи-отсюда! — я ткнула ему в грудь пальцем, а потом, словно ненормальная, замахала в сторону выхода.
Мужчина фыркнул, скрывая улыбку, а потом уставился на меня своими большими голубыми глазами.
— Ты вообще меня не понимаешь, что ли? — возмутилась я, постучав костяшками пальцев по своей голове. — Совсем ничего? Ни слова?
Стоит… смотрит… молчит.
— Придурок! — застонала я, с ненавистью посмотрев на этого лекаря.
Да какой он, к черту, лекарь, если с ним поговорить даже нельзя? Что он лечить-то будет?
— А, это, Лемикс, или как там тебя, — пробормотала я. — Шел бы ты отсюда! Толку от тебя…
— Ширма? — приподняв одну бровь, снова завел свою шарманку беловолосый.
— Да не ширма я! Не ширма! — от возмущения я нервно засопела, чем, видимо, очень позабавила мужчину, вон как довольно улыбается.
— Ди, — четко произнес мужчина, ткнув в себя пальцем. — Ди.
— Что «ди»? — не поняла я и впервые внимательно на него посмотрела.
Высокий, беловолосый, с широкими плечами и татуировкой на шее с левой стороны. Одет он был просто, но очень странно. И как это я сразу не заметила? Видимо, было не до этого. Длинная серая мантия с рукавами и капюшоном закрывали практически все тело, только лакированные черные сапоги виднелись из-под подола.
— Ди, — снова повторил мужчина, ткнув себе в грудь. — Ви, — сказал он, но уже показав на меня.
— Я — ди, ты — ви, — сказала я, правильно поняв его посыл. — Ну то есть я — ви, а ты — ди.
Лемикс притворно хлопнул в ладоши, чем вызвал у меня слабую улыбку.
Ну Дийана, по крайней мере, тебе в обучении везет… Можешь собой гордиться.
— Ди дий витос, — мужчина сначала указал на себя, потом на меня, потом показал на уши и утвердительно кивнул. — Ди ний витос, — теперь он показал на себя, потом на свой рот и отрицательно покачал головой.
— Погоди, — я в ступоре замерла, кажется, до меня медленно начало доходить то, что он пытается объяснить. — Ты же ведь меня понимаешь? Но разговаривать на моем языке не можешь, да?
— Дий, — кивнул он.
Ой… Я скривила губы.
— Извини, — мрачно буркнула я. — За придурка.
Беловолосый улыбнулся, но ничего не ответил, просто продолжал стоять и внимательно на меня смотреть. Или он оценивающе на меня смотрит?
Я невольно поежилась.
— Дийэна, ди рамшад, — вдруг слишком резко заявил мужчина и, еще раз взглянув на меня, вышел из комнаты.
Что? Какой Рамшад? Не надо никакого Рамшада.
Я не успела даже нахмуриться, как лекарь вернулся обратно и, плотно закрыв за собой дверь, подошел к кровати. Придвинув к ней кресло, он присел и показал мне небольшую черную дощечку в своих руках.
— Что это? — тут же спросила я.
— Мекх, — он показал мне небольшой кусочек белого мела, а потом провел этим мелом по доске и сказал. — Дигс.
С этими словами он протянул мне дощечку и мел. Ничего не понимая, взяла все это в руки. Он предлагает мне что-то написать?
— И что мне с этим делать? — уточнила я, не совсем понимая, что от меня требуется делать.
Лемикс кивнул на дощечку, образно объясняя, что мне нужно что-то написать.
Ну я и так поняла, что нужно писать. Только вот что?
Я задумчиво покосилась на Лемикса, а потом усмехнулась и, решив не заморачиваться, написала на дощечке:
«Привет» и даже смайлик не забыла дорисовать.
Беловолосый улыбнулся, отбирая у меня дощечку, и как только она перекочевала в его руки, моя надпись тут же изменилась, превращая обычные привычные буквы в какие-то непонятные каракули с красивыми завитками.
— Эм… это? — я потянулась к Лемиксу, стараясь понять, что сейчас произошло.
Скользнув по мне заинтересованным взглядом, он стер надпись с дощечки и, вырисовывая точно такие же непонятные каракули, написал несколько строчек.
— Ви, — отдавая мне обратно дощечку, сказал он.
Мои глаза удивленно округлились, как только я прикоснулась руками к дощечке. Пара строк непонятной писанины, состоящей только из одних несвязанных букв, превратилась в вполне понятный текст:
«Я понимаю, что ты говоришь, но не могу воспроизводить те же звуки.
Меня зовут Лемикс — я не лекарь, я целитель, если быть точнее. И да, меня нанял твой хозяин.»
Я обалдело уставилась на Лемикса. Охренеть! Местный аналог переводчика!
— То есть ты прям все-все понимаешь, что я говорю? — устраиваясь поудобнее, спросила я.
— Дий, — он кивнул и забрал у меня дощечку.
Я внимательно проследила, как он быстро что-то написал на своем языке, а потом протянул мне ее обратно. Каракули снова превратились в буквы.
