Я пришла в себя только после того, как вокруг костра повисли плащ, безрукавка и туника, а Рин остался с обнаженным торсом. Н-да… Там было на что посмотреть. Несмотря на то, что особо рельефной мускулатуры у эльфа не было, тем не менее от него веяло ощущением скрытой силы…
Рин в упор уставился на меня и начал снимать сапоги с явным намерением продолжить стриптиз, на это раз нижней части тела.
Такого издевательства над своим воображением я не потерпела, поэтому, развернувшись на месте, гордо прошествовала в сторону видневшихся вдали башенок Школы.
Эх, Школа, дом родной, готовься. Я уже на подходе.
Глава 2. Диплом и распределение
… Я молча тряслась в попутной телеге, направлявшейся к Центральному Старминскому рынку. Откровенно говоря, я рассчитывала приобрести себе лошадь. Дело в том, что Малинку отдали Ладе, и, поскольку я отсутствовала почти год, я на своей шкуре узнала, что значит получать диплом экстерном. Времени не было ни на что. Совершенно и абсолютно.
Поэтому сейчас, когда до Государственного экзамена по Теоретической и Практической магии осталось меньше недели, я тряслась в этой раздолбанной телеге по дороге к Стармину в надежде купить лошадь. Благо деньги были.
Когда я постучала колотушкой в Школьные ворота, меня сначала не пускали. Не пускали долго, потому как кому-то из адептов показалось, что я — на самом деле не я, а мгляк. В итоге пустили только тогда, когда я высказала все, что я думаю о шибко пугливом адепте.
На тролльем, разумеется.
После этого меня не только впустили, но и обласкали, предложили смотаться в Ретивого бычка, дабы отпраздновать мое возвращение, но я благоразумно отказалась, чем повергла адептов в глубокое уныние — повод выпить испарялся на глазах. Уныние длилось до тех пор, пока я не добавила Пока не поговорю с Учителем.
В кабинет директора я уходила под бешеные овации…
А там меня встретили еще радостнее.
Учитель весьма обрадовался, что я вернулась, поэтому спешно принялся сообщать мне о последних новостях.
Вольха с мужем сидят в Догеве. Похоже, что у Лена наконец-то появиться наследник. Но это слухи, причем не проверенные.
В Ясневом Граде все спокойно. Эльфы появились в Школе только один раз — принесли для меня вознаграждение за помощь Перворожденным — 50 кладней в денежном эквиваленте. (Учитель вытащил из ящика стола указанную сумму в расшитом кожаном кошельке и положил на стол передо мной. Я ломаться не стала — взяла. Мало ли, пригодятся.)
В конце концов Учитель спросил меня, намерена ли я продолжить свое обучение в Школе. После утвердительного ответа он улыбнулся и сказал, что обучение придется проводить экстерном. Проще говоря, этот год должен стать для меня выпускным. А отсюда автоматически следовал вывод — вкалывать мне придется как никогда. Что я могла сказать на это?
Только согласится.
В итоге этот год был для меня кошмаром. Мне пришлось учиться шесть дней в неделю, вместо стандартных пяти, к тому же зубрить неимоверное количество материала, особенно по Неестествознанию. Счастье, что хоть Теоретическая магия обошла меня стороной, а с Практической у меня проблем никогда не возникало. В общем, за этот год я похудела, слегка осунулась, зато знала энциклопедию Нежить почти наизусть.
Поэтому, когда этот год наконец закончился, я вздохнула с огромным облегчением. Сдав большую часть экзаменов, я получила две недели СВОБОДЫ!!!! Моя душа пела и ликовала. И сейчас, когда яркое солнце начала сеностава грело меня своими ласковыми лучами, я почти забыла, что тряска меня умотала, что на самом-то деле солнце не просто греет, а печет, а по обочинам дороги роятся мушки.
Ну и гхыр с ними. Самое главное, что через пятнадцать минут я уже стояла на центральной Рыночной площади Стармина.
Рынок бурлил и гудел, словно разбуженный улей, а люди пребывали в хаотичном, но тем не менее целенаправленном движении. Глубоко вздохнув, я влилась в поток людей и неторопливо направилась к рядам, где торговали лошадьми.
Идя в непрерывном людском потоке я тем не менее могла совершенно не беспокоиться за сохранность своего кошелька. И этому способствовали две вещи: первое — это цеховый знак магов-практиков, прикрепленный к вороту бледно-голубой рубашки, (а простые люди связываться с практиками не рисковали), а второе — мой внешний облик, вполне соответствующий образу злой ведьмы — белоснежная седина волос и зеленоватые искорки, время от времени мелькавшие в зрачках глаз (ма-а-алюсенькое колдовство, иллюзия, но до чего ж действенно на простой люд). Поэтому грабить меня не спешили, честно говоря, я сомневалась, что вообще рискнут.
Наконец я подошла к месту, где торговали разного рода скотиной, и после кратковременного блуждания нашла искомый товар. Точнее, тупую скотину, выдаваемую за первоклассный товар. За более-менее нормальных скакунов заламывали такую цену, что у меня даже не возникало желание торговаться, а за те пятьдесят кладней, что позвякивали в моем кошельке, мне предлагали таких доходяг, что мне казалось более гуманным сразу отправить несчастную скотинку на живодерню — по крайней мере, мучения их прекратятся раз и навсегда.
В итоге я прошла почти весь сектор и уже собиралась уходить, как недалеко от меня раздалась дикое ржание, потом — отборнейшая ругань на тролльем языке, а затем дверь стойла, откуда слышалось все это безобразие, слетела с петель и, пролетев по воздуху локтей двадцать, хлопнулась рядом со мной.
Ржание повторилось еще раз, потом раздался жуткий звук, напоминавший нечто среднее между храпом и рыком, а под конец из стойла вылетел тролль, ругаясь на чем свет стоит. К моему удивлению, я его узнала.
— Вал! Какого ты здесь делаешь?!!!
— Краля? — Вал обернулся, с огромным удивлением обозрел меня с ног до головы и одарил шквалом непереводимых эпитетов.
— Слушай, что у тебя в стойле, мракобес что ли?
— Мракобес? Щас тебе! — Вал с ожесточением сплюнул. — Хуже.
— И что может быть хуже?
— Щас увидишь. Эта скотина, небось, уже последний повод перегрызла…
И словно в ответ на его слова из стойла, издавая скрежещущие звуки, от которых кровь стыла в жилах, выскочила… лошадь. Необыкновенно красивая — шкура черная как смоль, с едва заметным каштановым отливом, огненно-рыжий хвост спускался до земли, а грива рассыпалась по гибкой спине. Со стороны казалось, что бешено взбрыкивающая лошадка охвачена огнем — такой яркой казалась грива на черном фоне. На щиколотках у лошади тоже росли мягкие пучки волос, создавая ощущение, что ей на ноги намотали горящие тряпки. Рыже-черная красавица уставилась на меня своим янтарным, налитым кровью глазом, и я поняла, что это то, что я искала.
