не расскажет, Третьяк не сомневался.
С трудом обогнув скалистое препятствие с девушкой на руках, Вальтер чуть не врезался в человека, если таковым можно было считать Грязного Барри.
— Эй, полегче, Кей!
— С дороги! Девушке плохо! — рыкнул Вальтер, рассердившись, что Барри не последовал его совету и не убрался с мыса.
— Помощь нужна? А где пёс и… ещё кто-нибудь? — проявил неожиданное участие Венгр, — а она, вообще, живая-то?
— Пока да, но если ты не уберёшься с пути, то это ненадолго, — на всякий случай навёл паники Третьяк.
— Понял, понял, — Венгр мог бы выглядеть заинтересованным в этот момент, если бы ночь не сожрала все приличные источники света.
Третьяк обошёл Барри и двинулся вперёд. Дракон снова незаметно согрел тело девушки, чтобы хотя бы обезопасить её от переохлаждения. Машина была уже недалеко, а собрат до сих пор молчал. Вальтер мысленно позвал Плута, но не почувствовал никакого внятного ответа. Море шумело и бурлило природной силой, если собрат всё ещё был там, то его эмоции просто тонули в мощи стихии. Такое уже бывало в шторм. Третьяк позвал снова. Ответа опять не последовало. Дракон остановился, но девушка на руках неожиданно закашляла. Пришлось ускориться и хотя бы донести её до машины, прежде чем дальше разыскивать Плута. Венгр всё это время держался следом. Дорога-то к машинам была одна. Понтиак стоял ближе, и Третьяк надеялся, что Венгр сядет в него и уберётся с мыса, как ему и следовало сделать это гораздо раньше. Но, Грязный Барри, похоже, не торопился. Вальтер уже и до своей машины добрался, и девушку уложил на заднее сидение, и печку включил, а Понтиак всё стоял. Ничего не оставалось, как завести мотор, и отправиться в больницу, так и не дождавшись ответа от Плута.
Глава 25. Наследники Вильгельма?
Бартоломью дождался, пока машина Третьяка тронется с места, и только потом достал из-за пазухи свой трофей. Всё то время, что он держал книгу под одеждой, кожа в месте соприкосновения с обложкой горела и зудела. Было терпимо, но очень неприятно. Чувство облегчения прокатилось по телу мелкой дрожью, когда старинный фолиант наконец-то оказался в руках. Пальцы немного покалывало от прикосновений к потемневшей от времени жёсткой коже обложки. Барри хотел отложить книгу на сидение рядом, но что-то его удержало. Неохотно отведя глаза от трофея, мужчина ещё раз глянул в сторону места, где ещё недавно стоял второй автомобиль. Сейчас машина Костюма превратились в несколько светлячков, летевших вперёд где-то вдалеке.
Несмотря на то что Третьяк не мог видеть руки Венгра из своего авто, доставать добычу на свет, прежде чем Вальтер уберётся с мыса, книгокрад не спешил. Он отчего-то был уверен, что Костюм что-то почувствует, если поторопиться. Пока Третьяк, похоже, не понял, куда исчезла вещица, из-за которой в Подгорице творились странные вещи, или ему просто было не до того. С другой стороны, даже обложка фолианта оказалась не из золота, а Костюм был повёрнут именно на нём. Почти так же медсестричка помешалась на этой книге. И где эта дамочка теперь? В Понтиаке из больницы уехали две девушки, а с Третьяком в машине обратно отбыла только одна. Даже пёс, которого Венгр уже передумал сводить с пуделихой, куда-то запропастился. Не то, чтобы мошенник сильно переживал о чьей-то судьбе, кроме своей, но дефицитная информация всегда стоила денег.
Небо разрезала очередная молния и следом за ней с небольшой задержкой пришёл гром. Но звук непогоды не был ни зловещим, ни раскатистым, скорее напоминал бубнёж старика. Гроза уже ушла далеко в море, как это бывало много раз прежде. Теперь лишь отголоски непогоды то и дело давали о себе знать. Жизнь в Подгорице, похоже, налаживалась. Барри ещё немного поразмыслил о событиях вечера, механически поглаживая мелкие бугорки выступов на обложке книги, а после решительно её открыл.
На титульном листе, покрытом пятнами неясного цвета, размашистым почерком было выведено:
“Сия рукопись составлена Вильгельмом I в год 1188 от Великого Солнцестояния. Потомкам моим заповедаю сие знание, кое открылось мне на пути ратном и благородном”.
Чуть ниже рукой более твёрдой была добавлена приписка:
“И дополнена Вильгельмом III, дабы восславить имя наше и подвиги наши и кровь нашу. Ведайте же, потомки, истину о силе и благословении, коими движимы наши сердца”.
Венгр осмотрел титульный лист и почесал подбородок. Он пролистнул несколько страниц вперёд, пока не наткнулся на изображение уродливой рептилии с козлиными рогами и клыкастой пастью. Над изображением была надпись, которую Барри не смог разобрать из-за пятен кружев чёрно-рыжей плесени. Но под изображением текст был читаем.
“И вышел из пены морской змий, могучий и гордый. И быликрыла его широки. И былажажда власти его бездонна”.
Барри зевнул. Разочарование начало потихоньку завладевать им. Он пробежался глазами по тексту, в котором описывались бесчинства, творимые “могучим змием”, и остановился на отрывке про битву. Венгр полагал, что кто-то из Вильгельмов опишет победу над драконом, а после перечислит сокровища, которые нашёл в его пещере. Однако оказалось, что древний бумагомаратель ящерицу не зарубил. Нет, он попытался… Но, после того, как “великий воин” отрубил дракону голову, змий отрастил себе целых две новых. Судя по всему, это произошло не очень быстро, потому как Вильгельм успел подобрать трофей, вскочить на коня и умчатся в закат волосы назад, полагая, что его долг выполнен.
Змий какое-то время поддерживал эту легенду, а потом сжёг парочку ближайших деревень. Кроме Вильгельма, впрочем, никто не знал, что это то же чудище, что рыцарь на подвиге ратном “убил” десятью годами ранее. Да и как узнать, если теперь у чудища было две головы, и времени прошло прилично. О случившемся “истребитель дракона” никому не рассказывал. Сам дурак. Потому что, когда двухголовое чудище начало терроризировать рыбацкие деревушки на землях Вильгельма, его старший сын и наследник отправился по примеру отца за головами чудовища. Тайком. Вернуться ему было не суждено. После гибели сына Вильгельм уже решил предостеречь потомков, чтобы “не ходили на змия, ибо он несокрушим”. Рукопись получила переплёт из кожи, оставшейся от той самой головы дракона, что “истребитель” утащил с поля боя.
Венгр разочарованно вздохнул. Он ожидал от книги чего угодно: карты сокровищ, раскрытия древних секретов могущества, да хоть бы описаний ведьминских или алхимических рецептов. А у него в руках были воспоминания мужика, кости которого давно истлели в могиле. Самым значимым в жизни Вильгельма было то, что он отрубил и съел голову дракона, после чего у него родился одарённый сын. Другой же его отпрыск, рождённый ещё до ратного подвига, был в итоге сожран тем же драконом, которому папаша отрубил башку. Змий,
